Евгений Матонин - Иосип Броз Тито Страница 2

Но откуда же тогда взялось 25 мая?

Есть версия, что во время войны его день рождения из-за боев отметили с запозданием — 25 мая. С тех пор так и пошло. Любопытно, что уже в 1944 году даже немцы знали, что маршал Тито отмечает день рождения именно 25 мая. Неслучайно на этот день они назначили операцию по его захвату.

За время своей долгой жизни Тито сообщал в анкетах не только о своих различных днях рождениях. Он и свое настоящее имя писал по-разному. Он называл себя и Йозефом, и Иосифом, и Йосефом, и Иосипом Брозовичем, и Иваном Брозом. Иногда его называли и «Иосип Брозович Тито».

Не меньше слухов ходило и о его национальности. Считается, что он наполовину хорват, наполовину словенец. Однако говорили, что он венгр, чех, русский, польский еврей, австриец или итальянец. Слухи о его национальности подогревал и необычный акцент Тито. Сам он объяснял его тем, что родился и рос в тех местах, где говорят и по-сербскохорватски, и по-словенски, поэтому и сам он говорил со словенским акцентом.

Ну и наконец, как почти у каждого известного человека, у маршала Тито существовала собственная «тайна происхождения». Согласно этой версии он был внебрачным ребенком венгерского графа Эрдели, предкам которого принадлежали развалины одного из старинных замков вблизи Кумровца. Якобы граф, увидев в маленьком Иосипе большие способности, долгое время заботился о нем и успел даже дать неплохое образование.

Есть и другая версия: якобы граф Эрдели был масоном и привлек к работе в масонской ложе молодого и способного Броза. Масоны же помогли ему получить образование и вообще «выйти в люди» и даже похоронили его по-масонски — под белой мраморной плитой. Советский разведчик и корреспондент газеты «Известия» Леонид Колосов пошел еще дальше: он утверждал, что в масоны Тито принял сам Уинстон Черчилль. «В том же 1947 году Черчилль во время личной встречи торжественно объявил своему новому „другу“, что тот принят в члены мирового масонства и уже назначен магистром одной из лож. Назначение было подкреплено чеком в несколько миллиардов долларов на личные расходы вождя югославских народов. Точная цифра — секрет масонской бухгалтерии», — писал Колосов. Оказывается, что в могиле останков Тито нет и что «по масонским обычаям покойный маршал был похоронен в горах в одной из маленьких церквушек. Где находится эта масонская церквушка, пока неизвестно»[2]. Как говорится, «по comments».

Но оставим мифы и вернемся к биографии Тито. Село Кумровац в Хорватском Загорье, где он появился на свет, и тогда, и сейчас находится в составе Хорватии. С той лишь разницей, что сегодня — это независимое государство, а в конце XIX века Хорватия входила в состав Австро-Венгерской империи.

Официальным отцом Иосипа был, разумеется, не граф, а сельский кузнец Франьо Броз. Тито описывал его как сухого, жилистого человека с орлиным носом и «черного как черт». Он признавался, что не сохранил о нем теплых воспоминаний. «Он был все время пьян, — рассказывал он, — ругался в бога, душу и мать и мог вполне ударить кого-нибудь из детей без всякой на то причины»[3].

О своей матери Марии Явершек он вспоминал куда с большей теплотой. Отец Тито был хорватом, а Мария — словенкой. Эти южнославянские народы много лет жили рядом, и между ними никогда не было национальной вражды. И те и другие исповедовали католицизм. И несмотря на то что они говорят на разных языках, отношения между ними всегда были теснее и теплее, чем, скажем, у хорватов с сербами, которых объединял один язык (они говорят на различных диалектах сербско-хорватского/хорватско-сербского языка), но разъединяла религия — сербы всегда были православными.

Тито вспоминал свою мать-словенку как высокую и белокурую женщину. Энергичную, экономную, строгую, но справедливую. Отмечал Тито и ее набожность.

Франьо и Мария поженились, когда ему было 24 года, а ей — 16. Сколько у них было детей — точно не известно. По одним данным — 15, по другим — 10. Тито родился седьмым по счету и прожил из них дольше всех — 88 лет.

Дом семьи Броз был самым большим в Кумровце, но жили они в нем скученно, вместе с двоюродными братьями и сестрами. Всем там не хватало ни места, ни еды. «Мое детство было тяжелым», — вспоминал Тито.

С семилетнего возраста Иосипу вменялось в обязанность пасти скотину, обрабатывать мотыгой посевы, пропалывать грядки. И все же семья Броз никогда не считалась бедной, а тем более нищей. Франьо даже раздавал деньги в долг своим соседям. Иногда он посылал маленького Иосипа с долговыми расписками по селу. Тито ненавидел это занятие. «Другие крестьяне, так же как и мой отец, были в долгах как в шелках, голодные, и у каждого куча детей, — рассказывал он. — Мне приходилось выслушивать проклятия и жалобы, но затем почти всегда мне все-таки давали деньги»[4].

7 июля 1900 года Иосип Броз пошел в школу, которая находилась в Кумровце. Ему повезло: школы были не во всех селах, хотя начальное образование в Австро-Венгрии считалось обязательным для всех. Он провел в этой школе четыре года и считался неплохим учеником, что и подтверждают сохранившиеся в архивах аттестаты его успеваемости за 1900–1905 годы. Большинство из выставленных ему оценок — «тройки» и «четверки», которые тогда считались, соответственно, «хорошими» и «очень хорошими» отметками. Были и «двойки» — по чтению и чистописанию, а в первом классе за чтение будущий маршал умудрился даже схлопотать «кол»[5]. Причина была в том, что Иосип гораздо лучше говорил по-словенски и никак не мог освоить хорватский литературный язык.

По настоянию матери, которая хотела, чтобы сын стал священником, Тито поступил в церковь мальчиком-служкой. Но священник однажды отвесил ему оплеуху, после чего Иосип больше ни разу не переступил порога церкви.

Пощечина священника была лишь одним из проявлений несправедливости, которая царила вокруг. Тито, по его рассказам, остро чувствовал ее. Например, хорваты по сравнению с венграми считались гражданами второго сорта. В 1903 году в Хорватии вспыхнули волнения. В районе Кумровца появились венгерские войска, подавлявшие выступления хорватов. Крестьяне должны были кормить и содержать этих солдат. В доме Брозов больше месяца жили четверо венгров, которых они кормили за собственный счет.

«Когда я был маленьким мальчиком, — вспоминал Тито, — мне ужасно хотелось стать портным. Каждый загорский крестьянин мечтал о красивой одежде»[6]. Он и потом всю жизнь, даже на войне, считался «элегантным мужчиной», но тогда, после школы, ему было не до красивой одежды. Как и многим другим, Тито оставалось только одно: взять котомку с вещами и хлебом и отправиться на заработки. Два сына из семьи Брозов уже ушли из дома в поисках работы и пропитания. Отец попытался было отправить на заработки и Иосипа — в далекую Америку, но из этого ничего не вышло. Ему не удалось собрать денег на билет.