Пол Кронин - Знакомьтесь — Вернер Херцог Страница 2

Наше интервью строится по хронологическому принципу — мы обсуждаем все фильмы по порядку, от «Геракла» (1962) до «Непобедимого» (2001). Кроме того, Херцог в присущей ему манере проникать в самую суть рассказывает о том, что многие годы составляет его жизнь: о людях, о проектах, разных вещах. Чисто аналитический подход был отвергнут, дабы получить книгу сугубо практического назначения, которая, надеюсь, наполнит новым смыслом расхожую цитату из Ницше: «Всякий текст, не побуждающий к действию, бесполезен». Отдавая себе отчет в том, что мало кто видел все фильмы Херцога, я постарался составить книгу таким образом, что даже если читатель не смотрел фильм, о котором идет речь, в тексте его все равно что-то зацепит — какая-нибудь история или интересный случай, а это в свою очередь может вывести на тему, выражаясь языком Херцога, еще более «экстатическую».

В основном наши беседы проходили в январе-феврале 2001 года в Лондоне, где Херцог работал над отснятым материалом «Непобедимого». Мы снова встретились в январе 2002-го в Мюнхене и затем, месяц спустя, в Лос-Анджелесе. Исходная рукопись была куда толще книги, которую вы держите в руках: «исповедальные» моменты и все, что напрямую не относится к фильмам, было выброшено. Херцог всегда проводил четкую грань между «частным» и «личным», и потому все разговоры на посторонние темы не вошли в книгу. Еще я хотел бы добавить, что мы часто возвращались к какой-нибудь теме, обсуждая то один ее аспект, то другой, а потом я собирал все ответы Херцога воедино: вот почему иногда на очень короткий вопрос он дает весьма длинный ответ. «Вы об этом напишите, — попросил меня Херцог. — Судить по книге, так я рта не закрываю. А на самом деле не такой уж я болтун.»

Несколько месяцев назад, в разгар обработки интервью, мы созвонились с Херцогом, и он спросил: «Когда будет готова книга? Дайте себе срок пять дней. Не нужно никакой системы, нужна жизнь! Пусть останутся пробелы, пусть книга будет неплотной. Забудьте о системе и просто пишите». Ну, я (вроде бы) так и сделал, и все же, мне кажется, в тексте чувствуется система — и жизнь, да еще какая. Невозможно ужать жизненный путь до трех сотен страниц, и многое о самом Херцоге и о его работе осталось недосказанным (или, по крайней мере, неопубликованным). Признаться, сейчас этот человек для меня почти такая же загадка, как и при первой нашей встрече. И все же я считаю, что мысли и мировосприятие этого выдающегося кинорежиссера в книге переданы довольно полно.

Собирая материал для «Херцог о Херцоге», я получил повод съездить в несколько моих любимых городов и посетить уникальные библиотеки и архивы. Спасибо за неоценимую помощь сотрудникам библиотек следующих учреждений: Британского института кинематографии (Лондон), Квебекской синематеки (Монреаль), Норвежского института кинематографии (Осло), Датского института кинематографии (Копенгаген), Высшей школы телевидения и кино (Мюнхен), Музея кино (Берлин), Королевской синематеки (Брюссель), Муниципальной синематеки (Люксембург), Швейцарской синематеки (Лозанна) и Музея кино (Амстердам). Мои благодарности также сотрудникам Германского исторического института (Лондон), библиотеки Имперского военного музея (Лондон), Библиотеки кино (Париж), Центра изучения кино при Академии кинематографических искусств и наук (Лос-Анджелес), Нью-Йоркской библиотеки исполнительских искусств и Центра изучения кинематографии при Музее современного искусства (Нью-Йорк). Особая благодарность Люки Стипетичу, Монике Костинек и Ирме Штрель из «Вернер Херцог Филмпродукцион» (Мюнхен).

Общение с Херцогом было для меня своего рода интригой — в положительном смысле, и мне почему-то вспоминается Чехов (в адаптации Мэмета):

Астров. То, как мы живем, это она и есть, наша жизнь.

Пауза.

Войницкий. Да?

Астров. Я убежден в этом.

Моя глубокая признательность людям, которые (догадываются они об этом или нет) очень помогли мне с книгой: Иэну Бэхрами, Джо Бини, Рэю Карни, Сьюзен Дэли, Уолтеру Донохью, Джею Дугласу, Роджеру Эберту, Лиззи Франке, Снорре Фредлунду, Джереми Фрисону, Хербу Голдеру, Мари-Антуанетт Гийошон, Лене Херцог, Марте Херцог, Рудольфу Херцогу, Дэвиду Хорроксу, Ричарду Келли, Хармони Корину, Петру-Павлу Краличу, Татьяне Кралич, Джошуа Кронену, Хоуи Мовшовицу, Джулиусу Ратьену, С. Ф. Сэйду, П. Адамсу Ситни, Гэвину Сайвенсу, Амосу Фогелю, Кейт Уорд, Хэскеллу Уэкслеру и Питеру Уайтхеду.

Отдельно я бы хотел поблагодарить Вернера за то, что он уделил мне время, и за его взгляд на мир. Эту книгу я посвящаю Эбби, Дэвиду и Джонатану, без которых моя работа все эти годы была бы невозможна.

Выбор у меня был невелик: либо позволить, чтобы книгу обо мне составили из замшелых интервью, где все или переврано, или просто выдумано, — либо участвовать в работе. Я выбрал худший вариант: участвовать.

1

Занавеска для душа

Прежде чем мы начнем, не хотите ли поделиться каким-нибудь откровением, чтобы читателям спокойнее спалось по ночам?

Ну, есть одна универсальная мудрость — для всех и каждого, независимо от того, снимаете вы кино или нет. Тут мне придется процитировать гостиничного магната Конрада Хилтона. Его однажды спросили, что бы он хотел завещать следующим поколениям. «Когда принимаете душ, не забывайте заправлять занавеску внутрь ванны», — ответил Хилтон. Ну, вот и я посоветую то же самое: ни за что и ни при каких обстоятельствах не забывайте о занавеске для душа.

Когда вы поняли, что посвятите жизнь кинематографу?

Как только я начал мыслить самостоятельно, я уже знал, что буду снимать. Я не выбирал именно профессию режиссера, просто отчетливо понял, что буду делать кино. Мне тогда было четырнадцать, я начал путешествовать пешком и принял католичество, много всего передумал за те несколько недель. После долгой череды неудач я взял и занялся режиссурой — хотя по сей день сомневаюсь, что есть такая профессия.

Вы любите снимать в отдаленных уголках планеты. Когда вы начали путешествовать?

Еще не окончив школу, я на несколько месяцев переехал в Манчестер: у меня там была девушка. С четырьмя парнями из Бенгалии и тремя нигерийцами мы купили в складчину в местных трущобах развалюху. Ну, такую, из типичной застройки прошлого века для рабочего класса. Задний двор весь был завален хламом, а дом кишел мышами. Там я выучил английский. Потом, в 1961 году, когда мне было девятнадцать, я сразу после выпускных экзаменов уехал из Мюнхена в Грецию и до Афин добрался за рулем грузовика в военной колонне. После поехал на Крит, заработал там немного денег и отправился пароходом в Александрию с намерением начать оттуда путешествие по Бельгийскому Конго. В то время Конго только что завоевало независимость, и там воцарилась анархия, а с нею пришло насилие. Меня завораживает мысль, что наша цивилизация — не более чем тонкая корочка льда на поверхности бездонного океана тьмы и хаоса, и в Конго весь этот ужас разом поднялся на поверхность. Лишь позже я узнал, что почти все, кто добирался до самых опасных восточных провинций, погибали.