Лев Гумилев - Меня называют евразийцем Страница 2

Римляне к IV в. разучились воевать и даже защищаться. Достаточно вспомнить, что после разорения Рима вандалами в 455 г. римляне обсуждали не как восстановить город, а как устроить цирковое представление: на большее они уже не были способны. А вождю герулов — Одоакру они подчинились в 476 г. без сопротивления.

Римский пример не единственный способ гибели «цивилизации», Византия погибла мужественно и трагично. Следовательно, гибель можно выбирать, хотя сам выбор всегда бывает подсказан ходом событий далекого прошлого. Все системы, возникшие при пассионарном толчке, распадаются, но каждая по-своему…

А. П.: Таким образом, в соответствии с вашей теорией, Древняя Русь закончила свое существование примерно в XIV–XV вв. Законный вопрос: откуда же взялась Россия — та Россия, в которой мы с Вами живем?

Л. Г.: Новая русская этническая целостность — результат толчка XIII в., который прошел несколько восточнее предыдущего толчка I в. Он прослеживается от Финляндии через Белоруссию (между Вильно и Москвой), через Малую Азию, которая тогда уже была в руках турок (толчок породил там могучую Османскую империю) и до Абиссинии, которая снова восстановилась из обломков предыдущей Аксумской эпохи. Точнее определить дату толчка и его географию мы не можем, но мы можем назвать первых пассионариев, которые создали две великие державы — Литву и Россию: Александра Невского в России и князя Миндовга в Литве. Вся история Литвы начала XIV в., то есть до Гедимина, — период небольших смут, непорядков, распрей, все более кровопролитных и жестоких, — начало пассионарного подъема. Силы вновь возникших и обновленных этносов уходили на междуусобные войны. В этом отношении судьбы Великого княжества Литовского и Великого княжества Владимирского были различны. Дело в том, что в XIII в. из Монголии пришли войска Батыя.

А. П.: Здесь, в оценке и интерпретации этого события, Вы, наверное, согласитесь, — основной пункт ваших расхождений с большинством историков: как западнического, либерального, так и патриотического (например, А. Кузьминым или В. Чивилихиным) направлений.

Л. Г.: Соглашусь, но здесь есть известная разница. Что касается «западников», то мне не хочется спорить с невежественными интеллигентами, не выучившими ни истории, ни географии. В науке считается правильным только эмпирическое обобщение, то есть непротиворечивая версия, опирающаяся на все известные факты. Повторю лишь факты, которые я приводил неоднократно.

В XIII в. всех монголов было около 700 тысяч человек: воинов же 130 тысяч. Воевали они на трех фронтах: в Китае, где было около 60 миллионов населения в империи Цзинь и 30 миллионов в империи Южная Сум; в Иране с его 20 миллионным населением и в Восточной Европе с населением в 8 миллионов, из которых хорошо обученное войско составляло более 110 тысяч человек. А кроме этого — камские булгары, мордва и половцы. Понятно, что перебросить на Запад в 1236–1237 гг. монголы могли лишь очень небольшое количество войск. Замечательный эрудит, знаменитый археолог, профессор Николай Веселовский определяет их как 30 тысяч человек, и, по-видимому, столько их и было. Естественно, с такими силами Батый завоевать Россию, в которой было 110 тысяч вооруженных воинов, не мог. Его поход в 1237–1240 гг. не более чем просто большой набег, причем целью этого набега было не завоевание России, а война с половцами, с которыми у монголов уже была кровная месть, степная вендетта. Так как половцы крепко удерживали линию между Доном и Волгой, то монголы применили известный тактический прием далекого обхода — и совершили кавалерийский рейд через Рязанское, Владимирское княжества, затем взяли Козельск, страшно истребив его население, затем перешли к Киеву, который, собственно, и защищать-то никто не стал: князь бежал, а воевода не смог собрать войско, потому что после троекратного разгрома соседними русскими княжествами Киев превратили в руины. Затем монголы ушли на Запад.

Возникает вопрос: чем была вызвана такая жестокая расправа с Козельском, который монголы прозвали «злым городом»? В названии — разгадка. Монголы «злыми» называли города, в которых убивали их парламентеров. Убийство парламентера, с точки зрения монголов, было тягчайшим преступлением. При Калке были убиты монгольские послы, и в числе их убийц был Мстислав, князь Черниговский. Конечно, можно возразить, что горожане не виновны в преступлении князя, но у монголов было чрезвычайно развито понятие коллективной ответственности: если жители данного города признают своего князя, они делят его судьбу.

Аналогичный случай имел место в 1945 г. Когда наши войска окружили Будапешт, всем было ясно — город не устоит. Чтобы избежать разрушения города и напрасного кровопролития, была предложена капитуляция. Три советских парламентера договорились об условиях капитуляции с венгерским командованием. Но на их обратном пути немецкий патруль дал автоматную очередь по машине. Шофер успел дать газ, машину внесло в наше расположение, и наши солдаты и офицеры нашли в ней трех умирающих товарищей. После этого удержать войска от приступа было невозможно. Я в это время был под Берлином, но если бы я был под Будапештом, то смею Вас уверить, что и меня бы не удержали, ибо я вполне разделяю мнение, которое монголы пытались насадить во всем мире: личность посла неприкосновенна. Но если в связи с западнической концепцией «ига» у меня вопросов не возникает, то признание этой концепции историками национального направления поистине странно. Даже непонятно, как историки смеют утверждать, что их трактовка в этом случае патриотична. Значит, отряд кочевников без баз, без пополнений, с постоянной нехваткой стрел, которые надобно расходовать, побил и покорил наших предков?! Да ведь если маленький Козельск так долго сопротивлялся, то очевидно, что силы нападающих были невелики. Это были далеко не триста тысяч, как предполагали либеральные историки прошлого века. А ведь именно у них позаимствовал эту цифру Чивилихин. Реальная величина, как мы уже говорили, на порядок меньше. Никак не пойму, почему люди, патриотично настроенные, так обожают миф об «иге», выдуманный, как показал В. Каргалов, в XVI в. немцами и французами, чтобы перетянуть на свою сторону белорусов и украинцев.

Ведь и говорить о завоевании России монголами нелепо, потому что монголы в 1249 г. ушли из России, и вопрос о взаимоотношениях между Великим Монгольским улусом и Великим княжеством Владимирским ставился уже позже и решен был уже в княжение Александра Невского, когда он, договорившись сначала с Батыем, потом подружившись с его сыном Сартаком, а затем и со следующим ханом, убийцей Батыя и Сартака — мусульманином Берке, добился выгодного союза с Золотой Ордой, которая располагалась в низовьях Волги. Вокруг Сарая, который лежал между Волгоградом и Астраханью, около села Селитряного, расстилались широкие и, в общем, ненаселенные степи, так что никакого давления политического или военного Орда на Владимирское княжество оказывать не могла. И не оказывала. Более того. В это время в самом Монгольском улусе вспыхнула гражданская война. Батый удержался только потому, что Александр Невский дал ему свои дополнительные войска, состоящие из русских и алан, что и помогло Батыю выиграть распрю с великим ханом Гуюком, умершим во время похода. Сил у Батыя после ссоры с родственниками, по авторитетным источникам, было всего 12 тысяч человек монгольских воинов, разделенных между тремя большими ордами, которыми руководили братья Батыя. Четырех тысяч монголов для того, чтобы контролировать такую огромную территорию, было, естественно, мало. Вести войну с такими силами совершенно невозможно. Поэтому ордынские ханы — Батый, Берке, Менгу-Тимур — прежде всего искали надежных союзников. Но союзники были нужны и России, потому что в это время (1245) на Лионском соборе папа Иннокентий IV объявил крестовый поход против схизматиков — греков и русских. Во время столкновений русских с немецкими крестоносцами в Прибалтике немцы, захватив город, обращали местное население — латышей и эстонцев — в крепостных рабов, а русских, включая грудных детей, поголовно вешали. Против русских немцы вели истребительную войну. Александр Невский остановил наступление шведов в 1240 г., через два года он выиграл сражение на Чудском озере, и это отсрочило неизбежный конец. Александру нужны были союзники для того, чтобы противостоять крестовым походам, последствия которых были хорошо известны на примере разгрома Византии, похода в Палестину, Антиохию, всех тех зверств, которые крестоносцы учиняли на захваченных в своей первой колониальной войне территориях. И он сумел заключить союз с Золотой Ордой. Польза от этого была колоссальная.