Вторжение - Генри Лайон Олди Страница 2

как мы тут? Живы ли? Здоровы? Что творится в городе? Не нужная ли помощь? Всем отвечаю примерно следующее: «Большое спасибо за беспокойство. Мы и наши близкие (имея в виду также моего соавтора Олега и его семью) живы-здоровы, остаемся в Харькове. Харьков полностью украинский, что бы там ни писали в некоторых СМИ. На подступах к городу идут бои, российские войска пытаются прорваться, но ВСУ их сдерживают. Россияне периодически обстреливают окраины города, изредка прилетает и в центр. Но по большому счету город цел и держится. Коммунальные службы и транспорт работают. Вода, электричество, газ и интернет есть. Магазины, аптеки и больницы работают. В магазинах и аптеках очереди, но продукты и лекарства есть. Обстановка тревожная, но в целом жить можно. Еще раз спасибо, но помощь не требуется.»

Олег (мой соавтор) с женой Леной живут над нами, в том же подъезде, этажом выше (мы на 2-м этаже, они на 3-м). К ним с Салтовки, которую периодически обстреливают, приехали их дочь Марианна с мужем Алексеем, внуком Эриком и двумя собаками. Так что обе наши семьи сейчас в полном сборе. Так, наверное, и должно быть в подобное время.

Решил, что надо держать себя в форме и не раскисать. Делаю китайскую гимнастику, исполняю ката каратэ. Побрился. Искупался, помыл голову. Переоделся в чистое. Ощутимо взбодрился.

Вернулась наша молодежь, притащила продукты и лекарства. Вышел, помог всё занести в дом. Вскоре в очередной раз объявили воздушную тревогу. Молодежь отправилась в убежище, а мы с моей женой Броней (Брониславой) и ее отцом Львом Вульфовичем (ему 87 лет, но для своего возраста он еще вполне бодр) остались дома. Надоело бегать туда-сюда. Думаю, вероятность прямого попадания что в квартиру, что в убежище (или в спешащих в него людей) примерно одинаковая.

Но могу, конечно, и ошибаться.

Вернулась молодежь. Оставили в убежище табуретки, стулья и воду. Пригодятся тем, кто будет там отсиживаться (хоть нам, хоть другим жильцам). Ни к чему все это туда-обратно таскать. А утащит кто — так и на здоровье.

Алиса и Машей, пока ходили по магазинам, видели огромную очередь из желающих записаться в Силы Территориальной Обороны и с оружием в руках противостоять агрессорам. От желающих реально отбоя нет.

Звонил мой друг Слава Соловьев с Северной Салтовки. У них там совсем недалеко окружная. Все время стреляют, бьют «Грады» и другие установки залпового огня, бои идут почти постоянно, с небольшими перерывами. Прилетает и по жилым домам, и вокруг них. Всех своих Слава отправил в подвал-бомбоубежище, а сам остался наблюдать за развитием событий. Славе 78 лет. Он ничего не боится. Мы с ним вместе уже много лет ходим на тренировки по каратэ и обычно стоим в паре. И скорость движения у него такая, что только успевай отбивать-уворачиваться! Слава еще уточнил: отменяются ли тренировки на время войны? Ясен пень, отменяются. Но Слава такой, что если б не отменили — пошел бы. Совершенно бесстрашный человек и непоколебимый оптимист!

ОЛЕГ:

Час стою в очереди в аптеку. Жене нужны лекарства для почек. Рядом приплясывает молодой человек наркоманистого вида: одет не бедно, но не по погоде, мерзнет. Видно, что сейчас голова чистая, не задурманенная. Говорит по телефону:

«Да, бабушка! Нет, мы с вечера не пили и не курили. Точно говорю! Сейчас возьму тебе от сердца. Что? Галушки? Да, делай, спасибо…»

В городе плохо с подвозом хлеба, водители боятся ехать. Бабушка вспомнила, как внука галушками кормить.

В аптеке все кассы работают, пять девушек-провизорш летают ангелами, на невероятной скорости. Каждого покупателя провожают словами: «Удачи вам, здоровья, всего наилучшего!»

У той, к которой я подошел, на компьютере начала перегружаться система. Вышла пауза в полторы минуты. Боже, девушка вся извелась, все объясняла мне: «Потерпите, вот-вот уже…» Я ее успокаивал: нет проблем, жду. Очередь поддакивала.

К очереди в аптеку подлетела женщина средних лет. Разговорились: она из института ортопедии. У них повара с утра съехались, несмотря на обстрел, готовят еду из того, что есть. Кормят больных. Оставшееся водитель развозит туда, где с едой плохо.

Ее пропускали вперед без очереди. Не пошла.

Звуки обстрела люди воспринимают как фон. Ну, жмутся поближе к стене. А так даже дергаться перестали. Привычка, вот в чем ужас. Наверное, и к аду можно привыкнуть.

ДМИТРИЙ:

День 4. 27 февраля 2022

Проснулся в начале шестого утра. Впрочем, я часто в это время просыпаюсь. Услышал звуки автоматной перестрелки. Сначала более или менее интенсивной в течение пары минут. Потом стихло. Потом снова начали стрелять, но уже совсем недолго: секунд 30 или меньше. После этого стихло окончательно. Подозреваю, это защитники Харькова обезвреживали российскую ДРГ. Кому-то из ДРГ удалось уйти, но чуть погодя его догнали. Позже из новостей стало ясно, что моя догадка была верной. В город то ли прорвалась, то ли просочилась группа россиян на нескольких БТРах. В итоге один БТР сожгли недалеко от метро Киевская, другой — недалеко от торгового центра Никольский (это самый центр города). Группа обезврежена.

Улицы пусты, время от времени проезжают патрульные полицейские машины, да бесстрашные собачники наскоро выгуливают своих четвероногих питомцев. А куда деваться?

Жена говорит, ночью был сильный обстрел, грохотало изрядно, даже больше, чем обычно. Ни хрена не слышал. Спал.

По окраинам по-прежнему периодически громыхают орудия и шелестят «Грады» (уже начинаю понемногу их различать). Завывает тревожная сирена. В убежище никто из нас больше не идет, включая молодежь. Начинаем привыкать. Комендантский час теперь с 18 (или с 17?) часов вечера (надо бы уточнить) — и до 8 утра.

За прошедшие дни был целый ряд попаданий снарядов / ракет в жилые дома в Пятихатках, на Северной Салтовке — и еще несколько одиночных попаданий в разных местах по всему городу. Друзья и знакомые, что живут рядом, видят все это своими глазами и присылают фотографии, так что все это неоспоримые факты. Прилетает по жилым домам и гражданским объектам, что бы там ни вещала российская пропаганда. И не только в Харькове, разумеется, но тут пишу только о том, что знаю точно. Попало в центр переливания крови на Клочковской. Там есть разрушения и раненые. Одна ракета — к счастью, не разорвавшаяся — торчит, наполовину зарывшись в землю, прямо на детской площадке.

Такое вот «освобождение от нацистов» по-русски.

За предыдущие дни войны ни я, ни мой друг и соавтор Олег ничего не писали в Фейсбук и другие социальные сети, где у нас есть аккаунты. Как-то не до того было. Но многие спрашивают, как мы, что в Харькове? Решили написать. Описали реальную ситуацию в городе. Никаких догадок, домыслов или информации из СМИ. Только то, что видим, слышим и точно знаем сами, плюс немного информации от друзей-харьковчан, которым доверяем на 100%. Реакция на наш пост по большей части адекватная — причем как от украинских, так и от зарубежных друзей, подписчиков, читателей и просто случайных людей (в т. ч. из России). Почти все очень сильно обеспокоены, желают нам и нашим близким оставаться живыми и здоровыми, спрашивают, как и чем можно помочь, хотят скорейшего прекращения войны и возмущены действиями агрессора. Нескольких неадекватных личностей, «троллей» и просто идиотов мы забанили. Но они были в абсолютном меньшинстве. Абсолютное большинство тех, кто откликнулся — вменяемые и адекватные люди, которые не хотят войны.

К вечеру обстрелы прекратились. Стало непривычно тихо. Такая тишина настораживает. Воспринимается как «затишье перед бурей».