Владимир Дайнес - Чапаев Страница 2

Жители деревни Будайки утверждали, что фамилия Чапаев могла возникнуть только у них:

— А случилось это вот как. Подрядился дед Василия Ивановича богатому купцу бревна грузить, и его, как самого сильного и ловкого, назначили старшим в артели. Выволакивают артельщики древесину на берег, а он их подбадривает: «Чепай, чепай ловчее!». Правильней надо было кричать: «Цепай, захватывай ловчее!«Да у нас, будайцев, есть особенность в говоре: вместо "ц» произносим букву "ч». У всех, допустим, принято говорить "цыган», а у нас "чиган», у всех — «цыпленок», а у нас — «чипленок»… Привычка! Из-за этой самой привычки и прилипла к деду Василия Ивановича кличка "Чепай». Прозвище перешло по наследству к детям и внукам, пока не преобразовалось в фамилию Чапаев…[1]»

Однако выяснилось, что в соседней деревне слово «цепай» с допотопных времен произносят как «чепай». Потом нашлось еще несколько таких сел. Спор между самозваными чапаевскими односельчанами продолжался до 1934 г., когда будайковские комсомольцы нашли в архиве Чебоксарского городского совета метрическую книгу Вознесенской церкви на 1857 г. В ней значилось: имя родившегося — «Василий»; месяц и день рождения — «генварь, 28»; месяц и день крещения— «генварь, 30»; звание, имя, отчество и фамилия родителей и какого вероисповедания — «Чебоксарского уезда деревни Будайки крестьянинъ Иванъ Степановъ и законная жена его Екатерина Семенова, оба православнаго въроисповъдания».

Свидетельство о рождении Василия Ивановича Чапаева было отнесено в редакцию газеты «Красная Чувашия», которая торжественно оповестила читателей, что наконец-то найдено настоящее место рождения «знаменитого полководца». Причисляя Чапаева к «полководцам», журналисты, конечно, погорячились. В «Военной энциклопедии» четко записано: «Полководец — военный деятель, военачальник, умело руководящий войсками или крупными воинскими формированиями во время войны (сражения), владеющий искусством подготовки и ведения военных действий». При всем уважении к В. И. Чапаеву нельзя его причислять к этой категории, так как в годы Гражданской войны он командовал всего лишь соединением (дивизией), которое, как известно, проводит боевые действия тактического, а не оперативного и стратегического масштабов.

Отец нашего героя Иван Степанович Чапаев принадлежал к числу самых бедных будайковских крестьян. Его земельный надел достигал всего двух десятин истощенной суглинистой земли. На этом наделе нельзя было прокормить большую семью: сам Иван Степанович, его жена, отец, мать и пятеро детей (еще четверо умерли в младенчестве): Михаил, Андрей, Василий, Анна и Григорий. Поэтому Иван Степанович ежегодно уходил плотничать в зажиточные села и купеческие волжские города. Однако заработок на стороне был настолько мал, что его едва хватало на харчи самому Ивану Степановичу. В лучшем случае, проработав на Волге целый год, отец Чапаева возвращался к семье с десятью рублями в кармане.

И. С. Чапаев старался с детства приучить детей к труду. Сыновей обучил плотницкому мастерству. Кому-то построить баню, срубить наличник на окно, поправить или просто смастерить заново забор. Дочь Анна стараниями матери вскоре стала лучшей кружевницей округи. За работу частенько не брала денег, так как и брать-то было нечего у таких же бедняков, что и Чапаевы. Поэтому Анна, пишет Е. А. Чапаева, правнучка Насилия Ивановича, часто за «спасибо» и добрые слова плела невиданную красоту узоров.

Семья Чапаевых, как и все население Поволжья, пережила голод в 1891, 1896 и 1897 гг. Самым сильным был неурожай в 1891 г., повлекший небывалый голод, который назвали «черным годом Поволжья». Его следствием была крайне высокая смертность, особенно среди детей. Один из очевидцев голода оставил свидетельство:

«Если положение взрослого населения местностей, пострадавших от неурожая, тяжело и не может не трогать всякого близко наблюдавшего его, то положение детей особенно должно заставить содрогнуться сердце самого нечувствительного человека… Они так истощены, так обессилены… что почти ничем не проявляют обычной детской резвости, живости и подвижности. С бледными зеленоватыми личиками, с тоненькими ручонками, прозрачная кожа которых просвечивается, с потускневшими безучастными глазами, они или спят, или тихо, без стона сидят около матерей. Многим из них грозит смерть».

Жители Поволжья ели лебеду и древесную кору. Они бросили землю, заколачивали избы и толпами бежали в города, пополняя ряды городской рабочей бедноты. Понятно, что многодетной семье Ивана Степановича пришлось особенно плохо. (Опасаясь от голодной смерти, Чапаевы решили ранней весной 1897 г. уехать из родной Чувашии и переселиться на Волгу, в село Балаково Самарской губернии. Переезд оказался очень тяжелым, так как голодная семья тронулась в дорогу без хлеба и денег. Схоронив в пути дедушку и бабушку, умерших от истощения, Чапаевы все же добрались до Балакова.

Свой дом Иван Степанович перед отъездом уступил односельчанину А. С. Стурикову. Он прожил в этом доме около 13 лет и продал его в соседнюю деревню Крутиха местному жителю Никифорову. В 1933 г. дом был продан С. Н. Никитину для матери Е. Н. Никандровой из деревни Самуково Чебоксарского района, затем в 1947 г. был перевезен в деревню Тохмеево того же района, где и находился до перевоза в мемориальную зону в сквер Чапаева. Дом восстановлен в том же виде, каким он был при рождении Василия Ивановича, рядом с основным зданием музея, и имеет самостоятельную экспозицию. В доме воссоздан типичный интерьер пригородных русских крестьян конца IX века. При создании интерьера использованы вещи дальних родственников В. И. Чапаева, будайковцев, гремячевцев и других деревень.

Итак, в 1897 г. семья Чапаевых оказалась в Балакове. Он был основан в 1762 г. на левом берегу Волги. Это была крупная волжская пристань и один из центров хлебной торговли. В Балакове имелись мукомольные мельницы, рыбные промыслы, махорочные фабрики и большой затон, в котором зимовали и ремонтировались речные пароходы и баржи.

И. С. Чапаев после переезда снял небольшую комнату в нижнем этаже дома, принадлежавшего местному портному Шуйскову. Дорожили каждой копейкой, ходили первое время в самотканой одежде и лаптях, выделяясь даже среди балаковской бедноты. Скопив, наконец, необходимую сумму, Иван Степанович купил в Сиротской слободе, или Бодровке, половину избы. Вскоре каждый член семьи был уже при деле. Старший сын Михаил устроился рабочим на завод братьев Маминых. Андрей нанялся на сельскохозяйственные работы к зажиточному крестьянину Арсенову. Анна подрабатывала вязанием кружев. Сам Иван Степанович плотничал. Подручным у него был одиннадцатилетний Василий.