Александр Аксенов - Императрица Всероссийская Екатерина II Страница 20

Между Азией и Европой

С легкой руки Ключевского внешняя политика Екатерины II оценивалась как наиболее успешная часть ее царствования. Тут без сомнения были свои за. Но при комплексном рассмотрении выясняется, что онтологически с этим был связан целый клубок противоречивых общеевропейских явлений, отрицающих саму однозначность подобных оценок. Прежде всего нужно отметить, что период конца 1760 – первой половины 1770-х гг. стал средоточием событий, потребовавших от нашей императрицы и властителей Европы не только предельного напряжения волевых усилий, но и тонких дипломатических решений вкупе с военными действиями. Для России на это время пришлись и война с Турцией, в которой коренным оставался вопрос о Причерноморье, то есть выход к Черному морю, и решение польского вопроса, приведшего к первому разделу Польши, и мятеж Е. И. Пугачёва, приведший к полноценному казацко-крестьянскому восстанию.

Штурм Измаила 1790 г.

И все, конечно, началось с польских событий. Речь Посполитая представляла собой в это время крайне нестабильное государственное образование, раздираемое изнутри противоречиями шляхты, не желавшей прийти между собой ни к какому компромиссу и потому все чаще обращавшейся к соседям для разрешения внутренних споров. Ситуацию в Польше очень точно характеризует политическая триада: слабость центральной власти, всевластие аристократии и произвол мелкой шляхты. В 1762 г. русский трон заняла Екатерина II. Год спустя, в 1763 году, умер польский король Август III, вступивший на польский престол в результате войны за польское наследство. В польском обществе к этому времени сложилось мнение о необходимости проведения реформ с целью укрепления государственной власти, ликвидации засилья иностранных государств во внешней и внутренней политике. Соседи Польши – Австрия и Пруссия, пользуясь ее слабостью, стремились к разделу польских земель. Этим планам противостояла Россия, которая рассматривала Польшу как прорусское марионеточное государство, потому выступала за ее целостность. Но Россия сдержанно относилась к проектам реформ в Польше, подозревая попытку выйти из-под своей опеки.

В лагере польских сторонников реформ сложились две партии. Одну из них возглавляли князья Потоцкие, которые занимали антирусские позиции. Во главе второй стояли князья Чарторыйские, полагавшие, что без России реформы в Польше невозможны. В этой обстановке прошли выборы нового польского короля. Чарторыйские выдвинули кандидатуру своего родственника Станислава Августа Понятовского. Он считался среди них безродным выскочкой, но зато имел тесные связи при петербургском дворе. В письме российскому послу в Варшаве Екатерина II с откровенным цинизмом приказывала поддерживать кандидатуру Понятовского, потому что «он во время своего пребывания в Петербурге оказал своей родине больше услуг, чем кто-либо из министров Речи Посполитой». Екатерина II желала иметь на польском престоле близкого ей человека, ее поддержал прусский король Фридрих II, и исход выборов был предрешен. Станислав Август, принимая помощь Екатерины, знал, что его ожидает. Он был тайно ознакомлен с ее условиями, главное из которых звучало так: «Во все время своего государствования интересы нашей империи собственными почитать, их остерегать и им всеми силами поспешствовать». Екатерина II, выдвигая кандидатуру Понятовского на польский трон, руководствовалась отнюдь не сентиментальными воспоминаниями, а исключительно соображениями политики. Первым таким действием стало требование к польскому сейму 1766 года уравнять в правах «диссидентов» (православных и протестантов) с католиками, для чего стараниями Екатерины были созданы Слуцкая православная и Торуньская протестанская конфедерации. Все это вызвало недовольство польской шляхты и восстание Барской конфедерации. Усмирение было поручено Н. В. Репнину. Русские отряды без труда одерживали верх над мятежниками. Однако отряды конфедератов, рассеиваясь перед нашими войсками, вновь собирались в других местах. У генерала И. И. Веймарна, которому Репнин приказал разогнать Барскую конфедерацию, было всего 6000 человек при 10 орудиях. В 1768 году были взяты Бар и Бердичев, а генерал О. А. фон Вейсман с 400 всего обратил в бегство 1500 Потоцкого у Подгайцев. Литовские конфедераты избрали своим «маршалком» князя Радзивилла, который собрал 4000 и заперся с ними в Несвижском замке. Однако при приближении одного лишь русского батальона – 600 человек – Радзивилл бежал, а все его вояки сдались. Сознавая невозможность продолжать борьбу с Россией собственными силами, конфедераты обратились за помощью к Франции (традиции Лещинского – тестя Людовика XV не были забыты). Версальский кабинет, традиционно враждебный России, немедленно пришел им на помощь: непосредственной посылкой денег и инструкторов и косвенно – склонив осенью 1768 года турецкого султана объявить войну России. В 1769 году конфедератов считалось до 10 000. В феврале командовавший русской обсервационной армией генерал П. И. Олиц разбил эти отряды при Жванце, и конфедераты бежали за Днестр. К лету очаг партизанщины разгорелся в Люблинском районе, где действовал Пулавский с 5-тысячным отрядом, имея противниками драгун генерала Ренне и суздальцев Суворова. Отправляясь в ненастный ноябрь 1768 года в поход в Польшу из Новой Ладоги, Суздальский полк прошел 850 верст в 30 дней (средний переход 28 верст), настигнув банду Пулавского у Влодавы, разгромил ее. Распространение партизанщины на Галицию побудило Румянцева (ставшего главнокомандующим против турок) занять Львов и Перемышль. Из Франции к конфедератам прибыл генерал Дюмурье в качестве военного советчика и инструктора (своего рода Вейган XVIII столетия). По настоянию французов (соблюдавших на этот раз интересы Турции) поляки прервали переговоры и, собравшись в Эпериеше (в Венгрии), объявили короля Станислава низложенным. Но Суворов разгромил конфедератов и в Польше, и в Литве. Пруссия и Австрия, осознав, что русское влияние в Польше значительно усилилось, предложили Российской империи провести раздел Речи Посполитой. В июне 1772 года в результате раздела Польши между Австрией, Пруссией и Россией, под мощным тройным давлением утвержденным наполовину подкупленным польским сеймом в сентябре 1773 года, к России вернулась часть древних земель, захваченных в XIV веке у нее Великим княжеством Литовским, – земли по Западной Двине, часть Верхнего Приднепровья – воеводства Полоцкое, Витебское, Мстиславское, часть Минского, часть польской Ливонии – всего более восьмидесяти тысяч квадратных километров. По второму разделу Польши к России вернулись Белоруссия с Минском и Правобережная Украина. Позднее после потерпевшего неудачу польского восстания Тадеуша Костюшко в начале 1795 года Польша была разделена окончательно. Россия получила Литву, Западную Белоруссию, Западную Волынь и Курляндское герцогство, являвшееся вассалом Польши.