Власть Путина. Зачем Европе Россия? - Хуберт Зайпель Страница 20

Правда или вымысел

Даже спустя годы после вспышки насилия в Сирии ситуация остается сложной и запутанной. Едва ли какой-то другой конфликт в мире заслуживал такого количества публикаций в Германии, как война в Сирии. Но установлению истины это не сильно помогло. Ведь отличить факты от пропаганды, хорошее от плохого, жертву от преступника очень сложно.

Картинка, которую предпочитают на Западе, отполирована журналом Spiegel до блеска. В 2018 году новостное издание в очередной раз поведало всем историю мальчика, который в 2011 году на одной из полуразрушенных стен сирийского города Дараа нарисовал граффити: «Доктор, ты следующий!» – серьезное оскорбление для президента Сирии, который, как известно, работал офтальмологом в Англии. Целых шесть страниц репортер журнала Spiegel Клаас Релоциус посвятил очень подробному, как если бы он сам там присутствовал, описанию исторического момента, который якобы «разжег сирийскую войну»[84]. Мальчика зовут Муавия Сяснех, и, если верить словам Релоциуса, в тот момент ему было тринадцать лет.

«О такой истории мечтает любой журналист, – пишет медиакритик Борис Розенкранц, – поскольку она эмоциональна, драматична и актуальна; она кажется какой-то невероятной частью современной истории: мальчишка в Сирии пишет несколько слов на стене, они обращены к злому диктатору, который угнетает страну. Мальчика ловят, пытают – и начинается жестокая война». Розенкранц называет ключевой момент статьи Релоциуса: «Это идея, в которой истоки войны, затронувшей множество действующих лиц, сводятся к жизни одного-единственного мальчика, чьи действия стали спусковым механизмом конфликта. Вот так берешь человека, судьбу – и создаешь икону»[85].

Этот рассказ принесет именитому автору Spiegel очередную профессиональную награду. Члены жюри престижной премии German Reporter Award – сплошные знаменитости из мира медиаиндустрии – полны воодушевления. Текст величают дидактическим произведением «беспрецедентной легкости, глубины и актуальности», «его источники» не вызывают никаких сомнений. Между тем, как позже признает Spiegel, этот текст был фейковой новостью, и многие события, описанные в рассказе, оказались вымышленными[86].

Драматургия рассказа была проработана с особой тщательностью. Так, протест родителей мальчика, выступающих против жестоких репрессий, словно лесной пожар распространяется по всей Сирии, разжигая восстание против ненавистного режима – оно станет причиной гибели тысяч людей и появления миллионов беженцев. Едва ли с тех пор найдется мировая держава, которая не выступила бы «за» или «против» «партии зла» – картинка идеальная, как и следовало ожидать от увлекательной истории.

Упрощая исторический конфликт в Сирии, затянувшийся на десятилетия, Релоциус следует общепринятому журналистскому клише. Издания Time, New York Times, Welt и Süddeutsche Zeitung, а также теле- и радиоканалы, CNN, NPR ранее уже рассказывали историю подробно. «В начале 2011 года десятилетний ребенок написал на стене школы несколько лозунгов. Так и началась война в Сирии», – писала газета Süddeutsche Zeitung двумя годами ранее. В каких-то статьях мальчика зовут иначе, в некоторых меняется текст надписи или цвет граффити на стене. Иногда речь идет не об одном мальчишке, а о группе подростков. И тем не менее история, по сути, остается все той же. Клаас Релоциус, судя по всему, просто сделал то, чего от него ждали редакторы.

«Удивительно, что принуждение к единообразию исходит не от влиятельных медиахолдингов, правительственных лидеров или иных темных сил. Скорее, оно является продуктом нашей собственной среды, мы сами распространяем его, мы – журналисты, и отчасти сами читатели и зрители» – так еще за два года до скандала с Релоциусом написал в своей колонке главный редактор газеты Zeit Джованни ди Лоренцо, пытаясь найти объяснение произошедшему[87].

«Говорить, как есть» – главный девиз журнала Spiegel украшает стену вестибюля здания, в котором расположена редакция. «Клаас Релоциус всех ослепил», – оправдывается журнал в попытке объяснить, почему начальник отдела и главный редактор без помех пропускали фейковые истории в печать. «Так и есть, – резюмирует медиакритик Стефан Ниггемайер, добавляя к оправданиям то, в чем Spiegel так и не смог признаться, – но как охотно все поддались ослеплению!»

«Историю пишут победители» – гласит старинная пословица. Сегодня история пишется ради победы. Но в Сирии есть только побежденные. Ситуация в Идлибе остается взрывоопасной, пусть даже ИГИЛ[88] потерпела поражение – на его место пришли другие, не менее воинствующие организации. Встреча Путина и Эрдогана в Анкаре не приносит никаких конкретных результатов, кроме подтверждения уже известных договоренностей. Сирия должна оставаться суверенным, независимым и целостным государством. Что касается Идлиба, то оба президента регулярно заявляют о необходимости деэскалации ситуации. Однако представления о том, что под этим следует понимать, у них очень разные. Ни с одним другим иностранным политиком Владимир Путин не встречался так часто за последние двенадцать месяцев, как с Реджепом Эрдоганом.

Турция закрыла границу с провинцией Идлиб. Анкара уже приняла более трех миллионов сирийцев – больше, чем любая другая страна мира. Для Эрдогана проблема присутствия беженцев в стране становится все более серьезной. В Турции назревает протест – против самих беженцев, против европейцев, ограничившихся приемом весьма небольшого количества сирийцев, и против финансовых последствий военного кризиса. Президент Эрдоган теперь все чаще использует проблему беженцев в качестве разменной монеты для того, чтобы обеспечить соблюдение политических требований в Брюсселе. Заметим, что у Эрдогана большой опыт по регулированию шлюза, ограничивающего потоки беженцев.

Большинство сирийцев, перебравшихся в Европу, поначалу пользовались восточносредиземноморским маршрутом из Турции в Грецию. Оттуда, следуя по западнобалканскому маршруту или переправляясь на кораблях, они добирались до итальянских портов. По данным Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), количество сирийцев, покинувших свою родину, начиная с 2011 года, составило 6,7 миллиона человек[89].

В 2015 году президент Турции открыл свои границы, и новые беженцы наводнили Европу. В январе того года количество беженцев резко возросло после того, как ИГИЛ[90] вместе с Фронтом ан-Нусра*, отделением «Аль-Каиды»*, смогло захватить провинцию Идлиб и другие регионы на северо-западе Сирии. Еще до наступления этого момента власти Германии предупреждали канцлера о том, что количество беженцев резко увеличится. Шаг Эрдогана поставил общество под угрозу коллапса. Напомним, что Дублинский регламент – давнее и довольно спорное соглашение ЕС – гласит, что запрос на предоставление убежища беженцы должны подавать в той стране, через которую они въезжают в ЕС. Из-за огромного