Ольга Афанасьева - Эльдар Рязанов. Ирония судьбы, или… Страница 20

На каждую роль пробовался только один претендент. У героя и героини была одинаковая задача – показать превращение из гусеницы в бабочку. Очаровательная Алиса Фрейндлих должна была стать настоящей Мымрой, обезобразить себя до неузнаваемости. Гримеры и художник по костюмам долго искали облик нудной и старомодной начальницы. На экране в начале фильма возникало что-то бесполое и нудное, существо, непохожее на женщину, вместо сердца у которого, по мнению подчиненных, только цифры и отчеты. А между тем Калугина просто одинока и нет человека, ради которого ей хотелось бы выглядеть иначе. Мымра-Фрейндлих естественна, органична и смешна.

«Служебный роман». Афиша

Уже в середине картины, даже не прибегая к гриму и смене туалета, героиня Фрейндлих становится вдруг милой и симпатичной женщиной. Если сопоставить начало и конец фильма, может показаться, что это две разные женщины. Френдлих незаметно, шаг за шагом заставляла зрителя поверить в такое преображение.

«…А как уродовала себя в «Служебном романе» Алиса Фрейндлих! Подстрижена под жуткую скобочку, сутула, плечи никогда не отводятся назад, движения резки и одновременно странно неуверенны, рука на боку, как на старых портретах полководцев, палец прячется в карман, фигура мешком, вечная хмурость, близорукий взгляд – мимо тебя. Общее ощущение унылой монотонности и вместе с тем – расхристанности, несобранности…

Нет, она вовсе не вынуждена притворяться. Все проще: она не знает себя. Не знает, что способна стать другой. И надо было появиться в ее орбите другому чудаку – Новосельцеву, чтобы она, директор Калугина, сначала разгневалась, изумилась, потерялась, а потом заинтересовалась, влюбилась без памяти и почувствовала себя женщиной.

В модной стрижке, с красиво подведенными глазами, в длинном вечернем платье, на высоченных каблуках, она действительно выглядит совсем другим человеком. Но, пожалуй, главная прелесть ее обворожительного появления перед онемевшим Новосельцевым-Мягковым – смятение, трепетность чувств, смесь отчаянной надежды с отчаянным же испугом, разом и уверенность в счастье и предвкушение катастрофы… И это ни с чем не сравнимая, фантастическая зависимость от его слова, взгляда, выражения лица»[33].

Уже из искренних чувств к Калугиной Новосельцев начинает за ней ухаживать. В Людмиле Прокофьевне просыпается женское начало, и она постепенно влюбляется в своего подчиненного. В один из вечеров она приглашает Новосельцева к себе домой, где старшего статистика встречает очаровательная женщина, не имеющая ничего общего с «нашей мымрой». На следующее утро чудесно преобразившаяся Калугина производит фурор и в учреждении; впервые в жизни она опаздывает на работу. Анатолий Ефремович также преображается: к нему возвращается мужской кураж и уверенность в себе.

Приглашая на роль Новосельцева Андрея Мягкова, Рязанов слегка опасался, что зритель не воспримет его в роли Новосельцева после «Иронии судьбы». Оба героя, и Лукашин и Новосельцев, довольно схожи: скромны, застенчивы и преображаются благодаря любви. И все же Мягков не стал играть второго Лукашина. Он нашел другие черты.

Новосельцев, по мнению Рязанова, – современный Акакий Акакиевич. Дома дела сложились не лучшим образом. Жена ушла (от такого любая уйдет), оставив ему двух сыновей – он им и мать, и нянька, и кухарка, и прачка. Именно таких именуют неудачниками. Гример О. Струнцова помогла актеру найти выразительную (в смысле «невыразительности») внешность. Поначалу он абсолютно безлик и сер.

Мягков, как и Фрейндлих, себя не пожалел. Неряшливо одетый, опустившийся клерк с мерзкими усиками – таким он выглядит на старте нашей любовной истории. В «Служебном романе» артист более беспощаден к своему герою.

«…Если в Лукашине все-таки присутствует некая романтизация образа – тут и гуманная профессия, и привлекательная внешность, и песни, исполняемые в кадре, – то в Новосельцеве нет никакого украшательства. Внешность героя, скорее, неприятная, профессия неинтересная, песни звучат за кадром, первоначальный поступок персонажа нечистоплотен – вызвать сочувствие, симпатию и любовь к этому затюканному жизнью, детьми и работой человеку непросто. Но актер очень точно расставил акценты, не «промазал» ни одного доброго, человечного нюанса в роли. Мягков в роли Новосельцева старается передать внутреннее благородство своего героя, его врожденную порядочность, беззащитность – и от этого притягательность. При этом актер показывает героя не статично, не заданно раз и навсегда, а в движении, изменении характера. Амплитуда в роли Новосельцева больше, чем в герое «Иронии судьбы». Здесь показано подлинное преображение персонажа»[34].

«Служебный роман». Рабочий момент съемок. В кадре: Эльдар Рязанов, Олег Басилашвили и Андрей Мягков

Пока разворачивается роман между Мымрой и Новосельцевым, все еще любящая Самохвалова Рыжова начинает забрасывать его письмами через секретаршу Верочку, которая делает эти письма предметом сплетен и пересудов, стабильной «темой дня» в учреждении. Самохвалов жалуется активистке месткома Шуре на преследования со стороны Рыжовой и просит повлиять на нее. О поступке Самохвалова узнает Новосельцев и на глазах у Калугиной дает ему пощечину. В отместку Самохвалов рассказывает Людмиле Прокофьевне, как его старый друг решил «приударить» за ней с целью повышения в должности. Калугина шокирована, она больше не верит в искренность чувств Новосельцева, и счастье влюбленных оказывается под угрозой.

Несмотря на короткую потасовку в учреждении, герои все-таки мирятся. И, по информации из финальных титров картины, «через девять месяцев у Новосельцевых было уже три мальчика».

Материала было отснято намного больше, чем вошло в окончательный вариант фильма (почти на три серии вместо двух). Например, из фильма был вырезан эпизод, в котором Шурочка, после появления «ожившего» Бубликова, несется по коридорам статистического учреждения с криком: «Я не виновата! Умер однофамилец, а позвонили нам!», а на нее идет с кулаками рассерженный Бубликов. Наконец, Шура набирается смелости, выходит ему навстречу и восклицает: «Да здравствует живой товарищ Бубликов!», – и все аплодируют. Бубликов в изумлении говорит: «Товарищи, спасибо за все».

Бронзовый конь, которого переносит Новосельцев, ранее был задействован в фильме Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука», он же показан в одной из серий телефильма «Семнадцать мгновений весны» (режиссер Татьяна Лиознова), в фильмах «Формула любви» и «Старый Новый год». Позже этот же конь появится в фильме Владимира Меньшова «Ширли-мырли», снятом уже после распада СССР.