Федор Раззаков - Андрей Миронов: баловень судьбы Страница 21

Тем же летом случился весьма знаменательный эпизод. В составе представительной делегации от Госкино Фатеева отправилась в творческую поездку в Сирию. Волею судьбы одной из ее спутниц была молодая, но уже популярная актриса Лариса Голубкина (после выхода на экраны страны осенью 62-го фильма «Гусарская баллада» Голубкина была суперпопулярна). Жить актрис поселили в одном номере. Заводилой в этом дуэте была более старшая и опытная Фатеева. Чуть ли не все ночи напролет она рассказывала коллеге о своих многочисленных романах и увлечениях, а также об интригах, бушевавших в мире советского кинематографа. Голубкина слушала ее, открыв рот. И только повторяла: «А мне и рассказать-то нечего…» «Как, у тебя и парня своего нет?» – удивлялась Фатеева. «Конечно нет», – отвечала Голубкина. Она не врала: родители у нее были люди очень строгие (папа – военный) и весьма строго следили за моральным обликом своей дочери.

Л. Голубкина рассказывает: «Мама, как только меня родила, бросила все и водила меня за ручку до 25 лет. Я была мамина дочка. Когда стала актрисой, то атмосферу вокруг меня создавали окружающие. Что ты ощущала, ничего не значило. Ползли слухи. Могли, к примеру, сказать: она пьющая и гулящая. А я никогда не пила и девицей была довольно долго. И чем больше вокруг меня было таких разговоров, тем больше я пряталась в свой дом, как улитка. Не тянулась к людям… Я приводила себя в состояние похлеще монашеского. Ведь родителям надо было доказывать, что ты не гулящая, „как все артисты“…

Говорят, что в меня были влюблены многие мужчины. Боже мой, почему я этого не знала? Я же помню: когда стала артисткой, даже немногие мои поклонники сбежали тут же. Конечно, известная актриса, что, на ней жениться, что ли? Один молодой человек пришел ко мне и заявил: «Я показал твои фотографии бабушке, и она сказала: „Только ни в коем случае не женись!“ Я так расстроилась…

Я была очень инфантильной девушкой. И в профессии, кстати, тоже. Я в первый период не могла с партнером на съемках даже поцеловаться. Дико стеснялась!..

Снявшись в кино, я увлеклась свободной жизнью – поездила по миру и благодарила бога, что я все вижу, познаю, учусь. Были у меня в тот период какие-то страсти, но быстро уходили в песок. А когда мне мужчины делали предложение, я отказывалась, думая, что брак меня сразу привяжет к дому…»

Узнав, что у Голубкиной даже нет своего молодого человека, Фатеева внезапно загорелась идеей – познакомить ее с Мироновым. «Это – твой. Прямо для тебя создан!»– горячо уверяла она подругу. Но Голубкина только отмахивалась.

Между тем Миронов продолжает трудиться на сцене Театра сатиры. Гастрольный график театра был весьма обширный: после посещения Горького «Сатира» в августе отправилась с гастролями в Саратов. Однако за несколько дней до отправки случилась беда: серьезно заболел старейшина театра актер Владимир Лепко, который играл Присыпкина в «Клопе» (эту роль он играл с 1955 года, за нее был удостоин первой премии на фестивале Театра yаций в Париже). Недолго думая, Плучек отдал эту роль Евгению Веснику. Отдал временно, поскольку знал, что с осени Весник собирается из театра уйти. И когда во время пребывания «Сатиры» в Кисловодске из Москвы пришло известие, что Лепко при смерти, Плучек понял: надо искать на роль Присыпкина постоянного исполнителя. И остановил свой выбор на «нашем солнышке» – на Миронове, к которому с каждым днем проникался все большей симпатией. Первый выход Миронова на сцену в роли Присыпкина состоялся 10 сентября именно в Кисловодске (он вошел в роль буквально за неделю). Как пишет Н. Пушнова: «Миронов понимал всю ответственность и чувствовал особый привкус бестактности своего молодого, ретивого интереса к игре. В театре был траур (В. Лепко скончался 20 октября. – Ф. Р.). Не официальный, конечно, этого Плучек совсем не признавал. «Представление должно продолжаться!» Но все же тяжелый осадок оставался. А актер делал, по сути, первый серьезный шаг в Театре сатиры. И всего за несколько дней и нервных ночей, торопясь, схватывая на лету, он освоил роль.

Парик Лепко с накладным завитым чубчиком Миронова не устраивал, он соорудил некое подобие этого парика из своей собственной шевелюры, завивая челку с помадой накрепко. Под стать чубчику лепил из гуммозы нос, с огромными вертикальными глупо торчащими ноздрями. Юное живое лицо приобретало четкий вид законченного идиотизма. Надевал костюм Лепко. Плохая примета.

И все-таки повторять Лепко, как это делал Весник, он не мог: в силу темперамента, юности, живости своей. И он сыграл иного Присыпкина. Не наглого, крепкого гегемона, «монументального холуя и хама», а узколобого, вздорно-упрямого, по сути, большого ребенка. Он бравирующе кивал в зал, ежеминутно напоминая зрителям о своем родстве с ними.

«Миронов стремился в своем Присыпкине сыграть трагикомическую судьбу одураченного простофили, принявшего как дар небесный мещанские удовольствия, но и поплатившегося сполна. Быдло, которое само себя ведет на убой», – отмечал в одной из статей критик Смирнов-Несвицкий.

Главная роль давалась не сразу. Сначала все вспоминали Лепко не в пользу Миронова, само собой. Но постепенно разрядилось – Андрей завораживал партнеров бойким своим темпераментом. Присыпкин в его исполнении оказался легким молодым человеком: вздорный, склонный к моментальной смене эмоций, обидчивый, упрямый, но очень современный. Андрей играл инфантильного парня, туповатого, хамящего, зарвавшегося. В нем сидел Хлестаков, его Присыпкин был той же породы. Он прежде всего хотел быть обаятельным, пусть и хамом, так что же? Андрей всласть лицедействовал…

Между тем смерть Владимира Лепко наглядно высветила нравы, царившие тогда в Театре сатиры. Покойный проработал в этом театре 27 лет, но когда его дочь Виктория обратилась в дирекцию с просьбой помочь в установке памятника на могиле отца, ей ответили отказом. Так и сказали: денег нет. В Доме актера, куда затем обратилась Виктория, аж за голову схватились: ну и люди! В итоге деньги выделило ВТО. Часть требуемой суммы заработали, устроив в Концертном зале имени Чайковского благотворительный концерт. Причем когда в этом концерте предложили участвовать актерам Театра сатиры, ни один (!) из них не согласился. Все боялись гнева Плучека. Спустя четверть века почти такая же история произойдет и с похоронами Папанова и Миронова. Но не будем забегать вперед.

Тем временем на широких экранах страны продолжает демонстрироваться фильм «Три плюс два». Успех он имел огромный: люди с удовольствием шли его смотреть, некоторые из зрителей видели его не один раз. Это стало настоящим откровением для руководства студии имени Горького, где фильм снимался, которое посчитало картину невинной пустышкой и присудило ей всего лишь 2-ю категорию. Теперь же, на основе результатов сборов в кинотеатрах (а к концу года фильм собрал аудиторию в 35 миллионов зрителей), авторы стали добиваться пересмотра категории. В итоге картине дали 1-ю категорию, а актерам заплатили по 300 рублей премии каждому. Однако Миронову в те дни было не до премиальных. У его отца тогда случился первый инсульт, который едва не стал роковым. Но, благодаря усердию врачей, лечивших артиста, Менакера удалось спасти. Три месяца он пролежал в больнице, а потом еще почти год приходил в себя дома. Естественно, ни о какой работе речи тогда не шло.