Василий Грабин - Оружие победы Страница 21

При первой встрече Леонард Антонович ввел нас в курс довольно неприятных новостей: несмотря на договор, германская машиностроительная фирма прекратила поставку станков специального назначения. Это был один из первых звонков внешняя торговля неотделима от международных отношений. Теперь велась перепланировка завода на меньшую мощность - в соответствии с наличием оборудования.

Директор рассказал и о том, что будет выпускать завод в ближайшее время, говорил о подготовке рабочих разных специальностей, о задачах КБ, но почему-то лишь об одной стороне - о том, что КБ должно помогать цехам выполнять поступающие заказы. И только.

Мы ушли от него с неприятным осадком на душе. Понятно: завод на хозрасчете, у него нет собственных средств на проектирование, он целиком зависит от заказчика - Артиллерийского управления. Но ведь заказчику можно предложить свою конструкцию, доказать, что она лучше полученной со стороны! Не может быть, чтобы артиллерийский инженер Радкевич не тянулся душой к опытно-конструкторской работе, тем более что на заводе, откуда он пришел сюда, было вполне сложившееся, хотя и малочисленное, КБ. Не верилось, что у него нет желания сделать что-то свое, новое. Но одно дело инженер Радкевич, другое директор, к тому же молодой. Директор Радкевич не хочет рисковать. А вдруг неудача?

"Как же поступать? - спрашивал я себя.- Очевидно, надо решать вопрос не на заводе. Где же и у кого?"

Назавтра Радкевич снова пригласил меня и сообщил, что решил выделить конструкторское бюро в самостоятельную единицу (до сих пор оно входило в отдел подготовки производства и организации труда) и назначить начальником меня. В тот же день был подписан приказ. А еще через два дня мне пришлось собрать вечером для серьезного разговора все наше КБ.

Перед этим я много ходил по цехам, был и в отделе подготовки производства. Отдел составлял для военной продукции лишь временную технологию (вернее, перечень операций), а иногда и маршрутную - последовательность прохождения по цехам некоторых деталей. Технологов в отделе было меньше, чем конструкторов в нашем новом КБ. Меня это поразило: едва ли столь маленькая группа могла влиять на производственную жизнь цехов.

Один из технологов привлек мое внимание - Степан Федорович Антонов, человек уже пожилой и прямой до грубоватости. Как я потом узнал, он прошел большую школу производства от станочника до руководителя технологической группы по обработке стволов орудий и знал свое дело очень хорошо. Умел не только разработать технологический процесс, но и показать, как по этой технологии изготовлять детали ствола.

- Надолго ли сюда пожаловал, москвич? - Это был первый вопрос, который он задал мне, знакомясь. Я ответил, что приехал на завод работать.

- Вы все говорите, что приехали работать, а потом наломаете, наковыряете и смываетесь, а мы за вас расхлебываем. Все вы одинаковые - и ленинградцы и москвичи. Вашего брата много у нас побывало. И ты такой же, как твои земляки!

- Разубеждать вас, Степан Федорович, не стану, поживем - увидим,-ответил я.- Могу только сказать, что. мы с вами сделаем многое и вам за меня ничего расхлебывать не придется.

- Все вы так говорите!

На этом и расстались. Мне понравилась его прямота, но услышанное настораживало; Степан Федорович сказал напрямик, а как другие? Они молчат, а думают, может быть, так же? Я посчитал себя обязанным рассказать обо всем товарищам.

И вот начался разговор. Не столько о вопросах производственных, сколько об этических и даже психологических. Активность была стопроцентная. Откровенность Степана Федоровича помогла нам понять обстановку, отношение заводского коллектива к специалистам, которых присылали сюда на помощь. По-видимому, подбирали их неудачно, и проку от них было мало. Мы решили: нашим ответом должны быть предельная внимательность к людям, вдумчивый подход даже к самому незначительному вопросу. Все должно решаться с полным техническим обоснованием. И не подавать вида, что знаем, как здесь относятся к приезжим специалистам. Хорошее отношение надо заработать.

Назавтра большинство сотрудников пришли в КБ, как всегда, аккуратно. Все приступили к работе, кроме меня. Я же, выйдя в коридор, прохаживался у дверей и здоровался за руку со всеми, кто являлся после звонка. Неловко чувствовали себя эти товарищи. Через день-другой уже никто не опаздывал, но я сохранял заведенный порядок - по утрам здоровался возле КБ с каждым, кто приходил позже меня. Наконец, все стали приходить раньше меня и подготавливать свое рабочее место до звонка. Мы старались показывать пример дисциплинированности всем цехам и другим отделам заводоуправления.

Вскоре два случая помогли нашему КБ приобрести на заводе признание. Оба произошли в механическом цехе.

Первый касался отладки и сдачи десяти пушек образца 1930 года, которые всем на заводе уже изрядно надоели: представитель Артиллерийского управления их не принимал, а цех никак не мог отладить. История длилась около года. Занялся я этой отладкой сам. Начальник цеха Михаил Федорович Семичастный выделил в мое распоряжение нескольких слесарей, а ОТК - контрольного мастера. Начали мы выявлять недостатки каждой пушки. Их набрался длинный список. Пришлось заново изготовить много деталей, провести пригонку, переработку, чистку. Наконец первые две пушки сдали и получили квитанцию на оплату. Потом постепенно отладили и сдали еще семь. А с последней долго не могли справиться. Не хотелось списывать ее в брак, но и предъявить для сдачи не могли - было много отступлений от чертежей, пушка нуждалась в больших переделках, но мы пошли на это. После переделки представитель заказчика принял и десятую пушку. Это сильно подняло авторитет КБ на заводе.

Второй случай был связан с изготовлением муфт-очень сложных и трудоемких деталей, на обработку которых только в одном механическом цехе уходило два месяца, если не больше. Но представитель Артиллерийского управления отказывался принимать муфты: как ни бились станочники, они не могли достичь того, чтобы все было в точности по чертежу, потому что производство велось кустарно, без технологической оснастки. Обмеры, проведенные по требованию КБ работниками отдела технического контроля, показали, что отступлений от чертежей у муфт порядочно, причем у каждой - самые разные; КБ пришлось проверять расчетами буквально каждую муфту. Мы пришли к выводу, что большинство из них может быть использовано.

Представитель заказчика не согласился с нами. Пришлось выехать в Москву в Артиллерийское управление. Ознакомившись с нашими обмерами и расчетами, там решили принять муфты. Заводскому представителю АУ не оставалось ничего иного, как выполнить полученное указание.