Люси О'Брайен - Madonna. Подлинная биография королевы поп-музыки Страница 21

В то время как песня «Everybody» совершала свое триумфальное шествие по Нью-Йорку, Мадонна закрутила роман с молодым талантливым художником Жан-Мишелем Баския. Он также был тщеславен, говорил, что захотел стать звездой еще в семнадцать, но в отличие от нее у него была сильная тенденция к саморазрушению. Мишель злоупотреблял наркотиками и был склонен к депрессиям. Тем не менее он был прекрасным художником. «Когда я пишу, я не думаю об искусстве, я стараюсь думать о жизни», — говорил он. Баския вдохновлялся граффити и народным творчеством. Он подписывал свои картины словом «SAMО», объясняя, что SAMО — это «форма неоискусства», положившая конец «развлекательному искусству». Термин, придуманный в состоянии наркотического опьянения, расшифровывается как «the same old shit»*. Позднее он развил концепцию SAMО как состояния, свободного от чувства вины.

Баския с презрением относился к светскому искусству, высмеивал капиталистическую культуру, и в то же время ему нравились деньги и слава. Мадонна познакомилась с ним в начале 80-х, когда он еще не был развращен популярностью. Ей нравилось его самобытное творчество, а он восхищался ее взрывной энергией. «Жан был настоящим мачо, а Мадонна — сама сексуальность. Их отношения были чем-то вроде сделки, — рассказывает художник Ник Тейлор, близкий друг Мишеля Баския. — Тогда они еще не были знамениты, но их союз выглядел как брак по расчету».

Мадонна была своим собственным фирменным знаком. Она была BOY TOY — этими словами были расписаны стены нью-йоркской подземки. Стиль ее одежды приближался к панковскому: старые колготки, деревянное распятие на шее, магнитофонная лента, намотанная на руки вместо браслетов. Баския выглядел более «фольклорно», собственно, таким было его творчество. Мадонна начала превращаться из примерной католички в «плохую» девочку. Она быстро поняла, как можно произвести впечатление. Однажды она «завела» целую тусовку настенных малевал. Тейлор рассказывал поэту Фэбу Хобану: «Мадонна включила магнитофон, и все столпились вокруг. Помнится, тогда она жила на Четвертой улице. Стремное местечко, там было полным-полно хулиганов. Она везде появлялась в компании двух маленьких латиносов, они были вроде ее телохранителей».

Весной 1983-го Мадонна почувствовала, что устала от неизбывного пессимизма Баския. Ее дни были расписаны по часам, а он был вечно обдолбанный и спал до полудня. Она легко находила общий язык со всеми его дружками, но никогда не принимала участия в их наркоманских развлечениях. Когда все закидывались наркотой, она ела морковные чипсы. Как сказал помощник Баския Стив Тортон, Мадонна бросила его, потому что Мишель «никогда не видел солнца. Она говорила, что не может это выносить. Как-то я встретил ее и спросил, как поживает Жан. Она ответила: „Торчит, как обычно. Я пришла туда вчера вечером, он вмазался героином. Не хочу иметь с ним ничего общего". Она просто ушла, не было никакой драмы».

Когда они расстались, Мадонна полностью сконцентрировалась на записи своего второго сингла «Burning Up». После успеха «Everybody» это было нелегкой задачей: хотелось, чтобы он получился таким же мощным. Камине рассчитывал, что будет продюсировать песню сам, но «Warner» поручила это дело корифею R'n'B Регги Лукасу. «У меня не было большого опыта работы с вокалом, — говорит Каминс. — В „Everybody" голос звучит очень слабо, а Регги вывел звучание на совершенно новый уровень. Как раз то, что было нужно Мадонне». Она говорит: «Я бы хотела, чтобы Камине мной руководил, но он был неопытным». Мадонна ссылалась на те записи, которые делал Брэй, потому что там ее голос звучит наиболее «полно и сочно, именно так, как надо». Камине (который в свое время проявил достаточно смекалки, подписав контракт на проведение записи), разумеется, расстроился, что больше не имеет возможности заниматься ее продвижением. Он разорвал договор с компанией «Warner», которая осталась обязанной выплатить ему проценты с гонорара, что было весьма утешительно. Сам Камине утверждает: «Я не был против, ведь я получал свой кусок пирога. Никакой ревности или там огорчения».

В «Burning Up» ее голос звучит уверенней. Эта песня не такая динамичная, как «Everybody». Танцевальные ритмы «New Order» переплетаются с пренебрежительными гитарными рифами. Мадонна представляет там женщину с неудовлетворенной страстью, согласной на все ради любви. Она готова ползать на четвереньках, но ее возлюбленный остается равнодушным.

Компания «Sire» профинансировала съемку видеоклипа на эту песню, его часто крутили на канале MTV. Он снят в эстетике начала восьмидесятых, вовсю эксплуатирующей элементы сюрреализма: глаз, цветок, автомобиль, античный бюст. Мадонна играет томную девицу, которая, лежа на дороге, корчится от страданий и ждет, что на нее наедет машина, за рулем которой, конечно же, сидит ее мучитель. Сценарий и видеоряд абсолютно банальны, единственное, что несколько разбавляет формальный сюжет, это последний кадр (где Мадонна сама садится за руль), свидетельствующий, что она никак не могла примириться с тем, что женщина должна быть жертвой. Впервые слушатели увидели, как выглядит исполнительница «Everybody»; интерес к ней начал расти.

С целью дальнейшей раскрутки Мадонна устроила турне по американским клубам вместе с группой танцоров, среди которых были Эрика Белль, Бэгс Райли и Мартин Бургойн. «Я сказал ей, что придется вылизывать чужие задницы, и она делала это, — рассказывает ее менеджер Майкл Розенблатт. — В субботу вечером все садились ко мне в машину, и мы ехали по дискотекам. Пара песен — и дальше». Мадонна старалась установить близкие отношения со своими танцорами, еще в школе современного танца она уяснила, что это важный момент успеха. Эрика и прочие были не просто частью декорации, они были друзьями, тусовались вместе. В свободное время Мадонна с Эрикой направлялись в «Mudd Club» и «терроризировали» смазливых парней. Мадонна говорила: «Рика, я самая красивая белая девушка, а ты самая красивая черная девушка, так давай сделаем их». Они выбирали подходящих жертв, целовались с ними, брали телефоны, а затем убегали, в то время как изумленные парни растерянно смотрели на клочок бумаги с циферками. Девушки и на сцене вели себя аналогичным образом, зажигали так, что оторваться было невозможно. «От нее было глаз не отвести, — вспоминает Джинджер Канзонери, бывший менеджер группы „Go Gos", наблюдавший выступление Мадонны в одном из клубов. — Она была просто прекрасна, в ней было что-то особенное».

Когда Мадонна вместе с Регги Лукасом пришла в студию «Sigma Sound», у нее уже было два успешных альбома и клубный тур за плечами. Тогда-то и проявились их разногласия. Бывший гитарист Майлза Дэвиса и продюсер таких известных соул-исполнительниц, как Стефани Миллс и Филлис Хайман, старался добиться от своих музыкантов изысканного звучания, усложнял музыку разнообразными текстурами и прочими фишками. Голос Мадонны терялся на фоне чересчур сложных аранжировок. «Регги работал с Филлис Хайман и Робертой Флэк, я думала, это будет как-то стимулировать меня. Но проблема была в том, что он хотел, чтобы я пела как они», — рассказывает Мадонна.