Артем Драбкин - Я дрался на Т-34. Третья книга Страница 22

К ордену Ленина тоже представили, а дали «Отечественную» 1-й степени.

Разве я знал, что на меня что-то подали? Это после войны уже мне прислали копии. Ну дали орден, и спасибо. Мы же не за ордена воевали.

Букин Антон Дмитриевич

(Интервью Артема Драбкина)

Я, Букин Антон Дмитриевич, родился 14 января 19-го года. По происхождению сибиряк. В 39-м году был призван в армию на срочную службу. До призыва я успел окончить восемь классов и поступить на работу в гараж Новосибирского аэропорта. Практически два года служил на Дальнем Востоке, в городе Уссурийск, в 48-й легкотанковой бригаде. Бригада была большая – около 60 танков.

Время было непростое. За несколько лет до нас в военном городке квартировала какая-то пехотная часть. В одну из казарм проникли китайские диверсанты и убили 250 человек. Заниматься приходилось рядом с их могилой. Недавно отгремели бои на Хасане и Халхин-Голе. Бригада принимала участие в боевых действиях у озера Хасан, и поэтому занятия включали в себя изучение реального боевого опыта. Служба в такой бригаде меня устраивала. К тому же пригодилась моя гражданская специальность – электромеханик, как и водительские права. Я стал механиком-водителем танка. Надо сказать, что те два года службы – это не просто часть моей жизни. Проходя курс механика-водителя колесно-гусеничного танка БТ-7, я окунулся в конструкцию танка, его возможности, его необыкновенную мощь и скорость. Я его, что называется, полюбил в полном смысле этого слова. Когда я водил эту машину, мощнейшую боевую единицу, которая могла маневрировать и вести огонь, было ощущение, что при встрече с противником тому не устоять!

До демобилизации оставалось полгода, и я уже настроился ехать домой, когда пришел приказ командования перевести меня в ремонтно-восстановительный батальон. Когда перевели туда, сразу пришло сержантское звание, и я уже возглавлял небольшое подразделение, которое называлось там «Подразделение по производству спецработ». Ремонт электрооборудования, сварка, всевозможные ремонты агрегатов. И хотя жизнь потекла не так, как мне бы хотелось, было осознание, что я здесь нужен. Через полтора года военной жизни я считал себя человеком, готовым стать защитником Родины. Вскоре меня и еще нескольких сержантов, которые по дисциплине и знаниям выделялись в лучшую сторону, собрали на курсы подготовки младших командиров. После их окончания мне присвоили звание «техник-лейтенант». Это уже человек, который способен ответственно решать вопросы технического состояния танка и уметь его восстанавливать, если это потребуется.

В октябре 1941-го бригада, к тому времени переформированная в 117-й танковый полк, в составе 58-й танковой дивизии в срочном порядке была погружена в эшелоны. Через 15 дней мы уже разгружались под Москвой, в городе Клин. В составе 16-й армии мы пошли в наступление. Первые встречи с противником были довольно удачными. Потом нас передали в 30-ю армию. Начали отступать. Дивизия должна была нанести контрудар по противнику, который наступал на Москву. Все хорошо было подготовлено, однако дивизия задачу свою не выполнила. Не учли рельеф местности. Мало того, в конце ноября были открыты шлюзы на многих реках, в результате чего поймы были затоплены. И получилось так, что дивизия выстроилась в боевых порядках, должна была нанести удар, а речки-то в это время оказались с высокой водой. Танки БТ-7 страдали тем, что у них была гладкая гусеница. Они не могли подняться по гладкой замерзшей земле. Часть танков прорвалась, но многие остались вот в этих речушках. Это был страшный удар по репутации дивизии. Командир дивизии не выдержал. Я не знаю точно, но, говорят, он застрелился. Дивизию расформировали и на ее основе сделали бригаду. Только в апреле 1942-го нас вывели на переформировку. Получили танки Т-34 сталинградского завода.

– Как вас кормили?

Пока были на Дальнем Востоке и до Москвы – можно было кушать, и вкусно кушать, и полно кушать. Пока ехали, не испытывали проблем с питанием, бывало, правда, не хватало времени получить свою порцию. Остановки были такие короткие. Только крикнут: «Получить питание», пока побежишь, пока получишь, а поезд уже тронулся. И потом, в танке всегда что-то было, какие-то запасы. Одеты мы были по-человечески, понимаете, и валенки у нас были, и шубы – все у нас было. А вот пехота… Как ее кормили? Как ее одевали? Можно говорить, что это было издевательство.

– Наркомовские 100 грамм выдавали? Регулярно?

Давали, конечно, но я бы не сказал, что регулярно.

Весной 1942 года бригада участвовала в наступлении на Харьков. Мы подошли почти вплотную к городу. Считали, что через день-два его возьмем. Надо сказать, что бои были серьезные, и в бригаде к моменту немецкого контрудара оставалось 3–5 танков. Мы передали танки другим бригадам и отошли в тыл, а буквально на следующий день немцы перешли в контрнаступление, и три армии оказались в окружении. Бригада без техники, на машинах в начале июля отправилась на формировку в Саратов. Когда немец вышел к Дону, нас погрузили на два эшелона и направили на фронт, на Сталинградскую эпопею. В районе станции Петров Вал на эшелон зашел одиночный самолет-разведчик и сбросил две бомбы. Попал «удачно». Одна бомба угодила в паровоз, а вторая упала рядом с платформой, на которой стоял танк командира бригады. К несчастью, командир бригады и командир танка находились на платформе и их убило. Что делать? Понятно, что сейчас прилетят их бомбардировщики и нас добьют. Решили разгружаться. А как это сделаешь в чистом поле? Спасло нас то, что дорога была проложена в скором порядке. Шпалы клались прямо на выровненный грунт, так что высота платформ была невелика. Танки разворачивались и «спрыгивали» с платформ, а машины мы принимали практически на руки. Разгрузились довольно быстро и без потерь. Рассредоточились. Вскоре прилетело шесть или восемь немецких бомбардировщиков, но нас в степи не нашли.

Шли вдоль Волги и к концу августа вышли в район Сталинграда. Бригада вошла в состав 66-й армии. За сентябрь и октябрь были три серьезных попытки пробиться к 62-й армии. В этих боях бригада практически полностью израсходовала весь свой боевой состав, т. е. танки. Почему так получилось? Во-первых, сопротивление немцев было очень серьезным. Во-вторых, в этих боях была такая особенность. Стояла жара. Пыль от взрывов снарядов была такой плотной, что в двух метрах даже трудно было человека различить. Механики-водители вели с открытыми люками, но там местность сильно изрезана балками, и при такой плохой видимости упасть в какую-нибудь яму ничего не стоит. Мы, техники, по ночам эти танки ставили на гусеницы, вытаскивали их из балок, приводили в порядок. Столько времени прошло, а те бои остались в памяти своими жуткими потерями. Нас регулярно пополняли, в том числе за счет танков разбитых соединений. Так что бригада оставалась на фронте практически до момента уничтожения Северной группировки 6-й армии Паулюса.