Т. Констебль - 352 победы в воздухе. Лучший ас Люфтваффе Эрих Хартманн Страница 22

Урсула Петч

То же самое впечатление Эрих Хартманн оставил и у капитана Гюнтера Ралля, который стал командиром III группы 52-й истребительной эскадры вместо фон Бонина. Это назначение совпало с назначением Крупински на пост командира 7-й эскадрильи. Позднее Эрих ближе сойдется с одним из лучших асов JG-52 Гюнтером Раллем, но первые впечатления того от знакомства с Эрихом полностью совпадают с мнением Крупински:

– Я впервые увидел Эриха на собрании 7-й эскадрильи и только подумал: «Какой молодой мальчик. Просто ребенок». Он едва вышел из детства, но уже привлекал внимание, как отличный снайпер.

На следующий день Эрих и Крупински поднялись в воздух, хотя у обоих осталось неприятное впечатление от первой встречи. Эрих был уверен, что летит с диким тигром, который не умеет летать, а Крупински думал, что получил в ведомые сосунка. Но первый же боевой вылет изменил мнение Эриха о своем ведущем.

Новый командир эскадрильи бросался на врага, как скандалист в баре. Он оказался агрессивным и бесстрашным пилотом, который не только летал, как демон, но и сохранял в бою холодную голову. Разрекламированное неумение Крупински летать было чистой клеветой. Однако Крупински стрелял плохо, и большая часть пуль у него уходила «за молоком». (Плохо стрелял Крупински или нет, однако к концу войны он сбил 197 самолетов, проведя 1100 боевых вылетов.) Но слабость Крупински была исправлена меткой стрельбой Эриха. Хартманн был снайпером от бога, с того дня, когда продырявил первый конус в летной школе. Вместе Крупински и Эрих образовали опасную пару.

Снова вместе после двух лет разлуки

Эрих держался поближе к ведущему, когда они выходили на дистанцию стрельбы. Потом он сбрасывал скорость и ждал, когда ведущий отвалит. Это давало ему несколько секунд, чтобы дать очередь и «заполнить дырки, которые оставил Круппи». Таким образом Эрих одержал еще пару побед. Вскоре они поняли, что зависят друг от друга. Крупински начал работать с Эрихом, и вскоре они буквально читали мысли друг друга в бою. В результате эта пара стала лучшей в истории истребительной авиации.

Когда Крупински выходил в атаку, Эрих оставался «сидеть на жердочке», прикрывая хвост ведущего и сообщая ему, если появлялся новый самолет противника. Во время атаки Эриха Крупински держался выше и подсказывал Эриху, как лучше сманеврировать или оторваться. Эрих слышал голос Крупински в наушниках, который раз за разом повторял один приказ:

– Эй, Буби! Сближайся. Ты открыл огонь слишком рано.

Эрих пытался подражать Россманну, атакуя с большой дистанции. Процент его попаданий приводил в восторг мазилу Крупински, однако было ясно, что лучше бы Эриху подходить поближе к цели. Как заметил Крупински: «У нас было так много молодых пилотов, которые в воздухе не могли попасть вообще ни во что, что Эрих со своей меткой стрельбой с большой дистанции резко выделялся среди них».

Так как Крупински в воздухе постоянно называл Эриха «Буби», эта кличка прилипла и сопровождала Хартманна до конца. Вся эскадрилья скоро начала называть его «Буби».

Постоянные замечания Крупински «Буби, подходи ближе» подтолкнули Эриха сократить дистанцию атаки. Чем ближе он подойдет к своей мишени, тем сокрушительнее будет его огонь. Мимо пройдут считаные пули. Очень часто под огнем нескольких пулеметов с короткой дистанции вражеский самолет переворачивался. Но еще чаще вражеская машина просто взрывалась в воздухе. Когда самолет сбивают таким образом, он никогда не возвращается.

Вскоре Эрих четко сформулировал тактику воздушной схватки, от которой он не отступал более ни на шаг. Эта магическая формула звучала так: «Увидел – решил – атаковал – оторвался». В более развернутом виде ее можно представить так: если ты увидел противника, реши, можно ли его атаковать, захватив врасплох; атакуй его; сразу после атаки отрывайся; отрывайся, если он заметил тебя до того, как ты нанес удар. Выжидай, чтобы атаковать противника в удобных условиях, не позволяй завлечь себя в маневренный бой с противником, который тебя видит. Строжайшее следование этим принципам сделало Эриха Хартманна лучшим в мире асом.

Успешное взаимодействие в воздухе с Крупински привело к установлению теплых дружеских отношений между ними. Прозвище Крупински «Граф Пунски» не отражало его поведения в воздухе. Оно родилось после его многочисленных побед на амурном фронте. Граф Пунски брал от жизни ВСЕ, что позволяла его здоровая, выносливая, отважная натура. В воздухе оставались клыки и рыканье, на земле это был милый, обаятельный благовоспитанный пилот.

Первым требованием Крупински было дать ему ведомого. Вторым требованием стало создание бара в расположении эскадрильи. Все немецкие девушки на 30 миль вокруг принадлежали пылкому Крупински. Сегодня Эрих говорит: «От Графа Пунски я охотно перенял и множество скверных привычек. Он был похож на Фрэнка Синатру, такой же обаятельный, грубоватый и влюбчивый. «Преступник-джентльмен» в воздухе и на земле, после войны он стал гораздо серьезней. Но внутри он остался тем же Круппи – беззубый тигр, вроде меня».

Под руководством Крупински Эрих к 24 марта 1943 года довел свой счет до 5 побед. Это были:

5 ноября 1942 – 2 вылета – 1 Ил-2

27 января 1943 – 2 вылета – 1 МиГ-1

9 февраля 1943 – 2 вылета – 1 Лагг-3

10 февраля 1943 – 5 вылетов – 1 Дуглас «Бостон»

24 марта 1943 – 2 вылета – 1 У-2

Пятая победа Эриха принесла ему первую награду – Железный крест второго класса. Однако он еще не получил почетного звания аса. В это время немцы подняли планку Первой мировой войны до 10 побед.

В конце апреля 1943 года, совершив 110 вылетов в качестве ведомого, Эрих был произведен в лидеры пары (Rottenfuhrer). Когда он получил пару, то имел уже 8 побед. К ним Эрих прибавил еще три победы 30 апреля 1943 года. Летая с Крупински, Эрих получил неоценимый опыт. Однако у него были собственные соображения относительно тактики, основанные на первых полетах вместе с Россманном. Они были подкреплены десятками вылетов вместе с закаленными бойцами-пилотажниками. В качестве командира пары Эрих уже мог действовать так, как сам считал нужным.

Эрих уже выработал свою четырехчленную формулу смертоносной атаки. И еще он держал в голове одну обязанность командира, которую он решил никогда не изменять. Как и методу атаки, этому его научил Пауль Россманн. «Никогда не теряй ведомого».

За все годы знакомства с Эрихом Хартманном и в течение долгих часов совместной работы над книгой авторы выяснили, что есть одно достижение в его военной биографии, которым он безусловно гордится. Это была способность даже в тяжелейших условиях воздушной войны на Восточном фронте выполнять установленное им же самим правило: «Никогда не теряй ведомого». Свою длинную цепь побед, награды всех сортов вплоть до Бриллиантов, даже моральный триумф выживания после 10,5 года в русских тюрьмах он может обсуждать детально, спокойно и объективно. Однако его способность сохранить жизнь своему молодому неопытному ведомому – и не потерять ни одного из них! – остается для него достижением, которым он просто гордится.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});