Нелли Гореславская - Валентин Распутин. Русский гений Страница 22

В. Г. Распутина больше, чем других писателей-«деревенщиков» настораживает городская цивилизация, унифицирующая и заключающая живое вещество бытия в унылый, просеянный сквозь рационалистическое сито стандарт, что отражается в его публикациях 1970-х – 1980-х годов.

Взаимосвязь природы с судьбой человека занимают в творчестве В. Г. Распутина определяющее место. Любое произведение писателя отражает эту предопределенную связь природы, общества и человека. У В. Г. Распутина к природе особое отношение. «Он влюблен в нее сыновней любовью и свидетельствует об этом всем своим творчеством» (Сирин А. Д. Свет распутинской прозы).

И потому не удивительно, что в творчестве В. Г. Распутина того времени значительное, если не центральное место занимает защита природы и, прежде всего, голубой жемчужины планеты, озера Байкал.

Валентин Григорьевич Распутин, 1970-е годы (Фото Бориса Дмитриева)

А. И. Солженицын говорит об этой – первой и вечной – любви писателя: «…у Распутина есть замечательные сибирские очерки – об Алтае, Лене и Русском Устье – легендарном поселении на берегу Ледовитого океана, где колония новгородцев сохранила до нашего несчастного XX века – неповреждённые с XVI века язык и обычаи. Если вспомнить тут и Байкал, и Ангару – Распутин выступает нам как уникальный певец Сибири и средь самых стойких защитников её».

Валентин Распутин. Дом на берегу Ангары, 1970-е годы (Фото Бориса Дмитриева)

Чувство любви писателя к родной земле с особой силой проявилось в историко-краеведческом полотне «Сибирь, Сибирь…», посвященном родному краю, повествовании-обозрении, охватившем и красивейшие города, и заповедные природные уголки. Распутин создал образ величественного, щедрого на природные богатства края, заявив, что «нет ничего в мире, что можно было бы поставить в один ряд с Сибирью» (Распутин В. Г. «Что в слове, что за словом?»).

«Сибирь, Сибирь…», пополняемая с каждым выпуском новыми главами, свидетельствует: земля Байкала и Ангары породила писателя В. Г. Распутина для того, чтобы он сказал о ней словами, достойными ее красы и мощи, стал ее защитником в бедах и горестях. Книга открывает перед читателем необыкновенно прекрасную заповедную «страну Сибирь», рассказывает об ее истории, о подвигах легендарного Ермака и других первопроходцев, о характере сибиряков, о вкладе первых сибирских городов в развитии торговли и культуры в крае. Размышления писателя о прошлом, настоящем и будущем Сибири – это по существу размышления о проблемах планетарного масштаба, о будущем землян. Книга о Сибири дополняется глубокими и бесстрашными публицистическими выступлениями автора по самым мучительным и жизненно важным российским вопросам.

Автор поднимает страстный голос в ее защиту. «С любовью и оберегом должно относиться к родной земле, другого не дано» (Распутин В. Г. «Сибирь, Сибирь…»), – утверждает В. Г. Распутин.

А начиналось все так.

В 1981 году был опубликован очерк Распутина «Байкал» («Советская культура, 1918, 15 мая). Образ Байкала был представлен автором в его мистической красоте и природной ценности. В. Г. Распутин обращается в нем не столько к разуму читателя, сколько к совести, к воображению.

Валентин Распутин в старом Иркутске, начало 1980-ых (Фото Бориса Дмитриева)

Описание Байкала В. Г. Распутин начинает с цитаты из Аввакума: «При возвращении из даурской ссылки «неистовому» протопопу пришлось летом 1662 года переправляться с восточного берега моря-озера на западный, и он пишет о Байкале:

«…Около ево горы высокие, утесы каменные и зело высоки, – двадцеть тысящ верст и больши волочился, а не видал таких нигде. Наверху их полатки и повалуши, врата и столпы, ограда каменная и дворы, – все богоделанно. Лук на них ростет и чеснок, – больши романовского луковицы, и сладок зело. Там же ростут и конопли богорасленныя, а во дворах травы красныя – и цветны и благовонны гораздо. Птиц зело много, гусей и лебедей по морю, яко снег, плавают. Рыба в нем – осетры и таймени, стерледи, и омули, и сиги, и прочих родов много. Вода пресная, а нерпы и зайцы великия в нем, во окиане-море большом, живучи на Мезени таких не видал. А рыбы зело густо в нем: осетры и таймени жирни гораздо, – нельзя жарить на сковороде: жир все будет. А все то у Христа товосвета наделано для человеков, чтоб, успокояся, хвалу богу воздавал».

Зрелые годы. Валентин Распутин (Фото Бориса Дмитриева)

«Святое море», «святое озеро», «святая вода» – так называли Байкал с незапамятных времен и коренные жители, и русские, пришедшие на его берега уже в XVII веке, и путешествующие иноземцы, преклоняясь пред его величественной, неземной тайной и красотой».

Байкал предстает у Распутина как живое, мистическое, уникальное живое творение, которое, как и Россию, «аршином общим не измеришь»: «Со временем Байкал обмерили и изучили, применив для этого в последние годы даже и глубоководные аппараты. Он обрел определенные размеры и по ним стал сравним: его сравнивают то с Каспием, то с Танганьикой. Вычислили, что он вмещает в себя пятую часть всей пресной воды на нашей планете, объяснили его происхождение, предположили, как могли зародиться в нем нигде больше не существующие виды животных, рыб и растений и как сумели попасть в него виды, существующие за многие тысячи километров в других частях света. Не все эти объяснения и предположения согласуются даже и между собой. Байкал не столь прост, чтобы так легко можно было лишить его таинственности и загадочности, но тем не менее, как это и должно быть, по своим физическим данным он поставлен на соответствующее ему место в ряду величин описанных и открытых. И он стоит в этом ряду… потому лишь, что сам-то он, живой, величественный и нерукотворный, ни с чем не сравнимый и ни в чем нигде неповторимый, знает свое собственное извечное место и свою собственную жизнь».

Валентин Распутин. Индигирка, 1985 год. (Фото Бориса Дмитриева)

Байкал – священное море, которое свято для автора «…своей чудесной животворной силой, духом не былого, не прошедшего, как многое ныне, а настоящего, не подвластного времени и преобразованиям, исконного величия и заповедного могущества, духом самородной воли и притягательных испытаний».

Байкал для писателя – один огромный чудесный кристалл, озеро, оказывающее глубокое нравственное воздействие на живую человеческую душу: «А очищающее, а вдохновляющее, а взбадривающее и душу нашу, и помыслы действие Байкала!.. Ни учесть, ни пометить его нельзя, его опять-таки можно только почувствовать в себе, но с нас достаточно и того, что оно существует».