Котэ Махарадзе - Репортаж без микрофона Страница 23

Возьмем 1959 год, следующий после дебюта советской дружины на чемпионате мира в Швеции. Там в финальном турнире ЧМ-58 специалисты, журналисты, болельщики со всего футбольного мира впервые увидели команду Гавриила Дмитриевича Качалина в деле. Жребий был далеко не милостив к дебютантам. В подгруппу к ним попали сборные Бразилии, Англии и Австрии. Но сборная СССР оказалась не из робкого десятка. В тяжелейших поединках ей удалось занять второе место и пробиться в восьмерку сильнейших. Правда, в подгруппе мы потерпели и поражение — 0:2. Хотя вряд ли стоило расстраиваться: оно было от будущих чемпионов мира — бразильцев.

В том матче и в рядах соперников играли два дебютанта. Тогда мало кому были известны их длинные и трудно выговариваемые фамилии: Мануэль Франциско де Сантос и Эдсон Арантес до Насименто. Но после матча о них заговорит весь спортивный мир. Многие годы с уст поклонников футбола не будут сходить их имена — Гарринча и Пеле. Рядом с ними, и так же надолго, взошла звезда молодого вратаря сборной СССР Льва Яшина, наравне с ирландцем Грегом разделившего славу лучшего вратаря планеты. Фото, где Яшин берет пенальти, пробитый австрийским форвардом Буцеком, облетело десятки стран. Полузащитник сборной, киевлянин Воинов, попадает в состав символической сборной мира. Фамилии В.Иванова и И.Нетто замелькали в отчетах рядом с именами известнейших футболистов планеты. Позади остались аргентинцы, испанцы, англичане, австрийцы и многие другие. Чего же боле? Но стоило в следующем, 1959 году, проиграть англичанам в Лондоне в товарищеском матче (что и говорить, досадное и обидное поражение), как тут же освобождаются тренеры (вторым тренером тогда работал М. Якушин) и начинаются поиски новых.

Всякое решение, коренным образом меняющее дело, должно привести к лучшему результату. Иначе зачем принимать это решение? Увы, в нашем случае подобной логикой и не пахнет. Один матч сборная проводит под руководством Г. Глазгова, последующий, опять-таки один, уже ведомая М. Якушиным, затем еще одну игру — вновь под началом Глазгова. А вслед за этим команду принимает в свое ведение… Качалин. Что же получается? Быстренько пробежались по кругу и вернулись в исходную точку? Глазгову сперва доверили, потом разуверились в нем, затем опять уверовали и снова разуверились?! Представляю состояние этого яркого в прошлом футболиста, отменного пенальтиста…

Куда курьезнее случай с Олегом Базилевичем. Если раньше освобождали тренера по причине не всегда убедительной, но хотя бы логически обоснованной, — поражения вверенной команды — то на этот раз Базилевича сначала назначили, а затем освободили по совершенно непонятным причинам или из-за полного отсутствия таковых. В 1979 году в середине сезона (заметьте, в середине!) его пригласили в сборную. 14 октября состоялся матч с национальной сборной Румынии. Этот матч с традиционно трудным соперником сборная СССР выиграла со счетом довольно убедительным — 3:1, а «вдохновителя и организатора победы», старшего тренера Олега Базилевича… сняли с должности.

Я далек от мысли, что Базилевич за несколько тренировок смог блестяще подготовить команду и внести в тактику игры коренные изменения. Нет, так не бывает. Дело в другом. Стоит ли назначать человека, которому и в случае успеха будет отказано в доверии? Абсурд, не правда ли? Но именно так и случилось. Вот вам и ситуация, когда очевидное в жизни сосуществует с невероятным.

Понятна и вполне допустима точка зрения, когда при отдельных неудачах освобождают тренера, но когда это делается при каждой неудаче, как бы превращаясь в систему, вряд ли можно одобрить ее и тем более поддержать. Разве впервые назначенный в 1964 г. старшим тренером сборной Константин Иванович Бесков, проведший беспроигрышную серию из 8 матчей, заслужил такую участь из-за одного-единственного поражения, да и то в финале розыгрыша кубка Европы в Испании, в матче против хозяев поля? Уверен, что нет. Но так произошло. Сейчас, с дистанции пройденных лет, этот факт кажется еще более несправедливым, потому как к тому результату — 2 место и звание вице-чемпионов континента — сборной СССР никогда после, за исключением 1972 года, не удавалось даже приблизиться.

А знаете, кто тогда решил судьбу Бескова? Не кто иной, как «наш дорогой Никита Сергеевич». Посмотрев по телевизору финальный матч между нашей сборной и хозяевами поля, футболистами сборной Испании, став свидетелем поражения своей команды, Хрущев был взбешен. Он вполне серьезно считал, что это победа «конституционной монархии» над «социализмом», и соответствующие оргмеры были приняты незамедлительно. Боже мой! Как был прав гроссмейстер Виктор Корчной, сказавший однажды после отъезда на постоянное местожительство в Западную Европу следующее: «Если я выиграю у Таля или проиграю Спасскому — это вовсе не доказывает преимущество капитализма над социализмом или наоборот». Это ведь игра, господа, иг-pa!

Бескову же после «ухода» пришлось ждать добрых 10 лет, чтобы снова возглавить сборную, и после трех проведенных матчей опять «уйти». Лишь успехи возрожденного им «Спартака» как бы заставили вспомнить о нем, и в 1980 году он опять, уже в третий раз, «приходит к власти»…

Тренерская чехарда, но меньшей интенсивности, время от времени была уделом и многих других, в том числе передовых в «футбольном отношении», стран мира. «Выигрывает команда, проигрывает тренер», — эта формула остается незыблемой почти во всех уголках планеты.

В Италии долго не утихала кампания травли Энцо Беарзота. И началась она спустя всего лишь несколько месяцев после его триумфа. Как будто не Беарзот, а кто-то другой после сорокачетырехлетнего провала снова — уже в третий раз — привел «скуадру адзурру» на самую вершину футбольного Олимпа.

После блистательного успеха сборной Франции на чемпионате Европы, где не меньше, а, скорее, больше самого титула чемпиона впечатляло собственно содержание игры, ее ласкающий глаз романтизм, поспешил ретироваться Мишель Идальго. Этот обаятельный француз с фамилией, означающей мелкопоместного испанского дворянина, знал, что при первой же неудаче будут забыты все его прежние заслуги и он будет предан анафеме, поэтому решил уйти по своей воле, победителем.

А знаете, какую оценку получил тренер испанской сборной Сантамария после неудачного выступления его команды на XII чемпионате мира? Премьер испанского спортивного репортажа, темпераментный и самобытный комментатор Мигель Вила, заканчивая последнюю передачу с этого турнира, вместо привычного: «Вел репортаж Мигель Вила», во всеуслышание, на всю Испанию громко и нараспев выкрикнул: «Хосе Сантамария — кре-ти-но!»