Наталья Горбачева - Оптинские старцы Страница 23

В 1891 году старец Амвросий постриг в монахи своего духовного сына — известного русского философа К. Н. Леонтьева с именем Климент, благословив на жительство в Троице-Сергиевой лавре. Прощаясь с о. Климентом, старец сказал ему: «Скоро увидимся». Старец скончался 10 октября 1891 года, а его постриженник — спустя всего лишь месяц, от скоротечного воспаления легких.

Перед кончиной болезнь старца Амвросия усилилась, он потерял и слух, и голос. Его предсмертные страдания были невыносимы — он сам признавался, что подобного не знавал всю свою жизнь. «Вот целый век свой я все на народе, так и умру». Действительно, так и пришлось старцу умереть на народе, который неотступно теснился около двери его кельи. В самую минуту смерти он также был окружен почитателями внутри самой кельи. Весть о кончине старца мгновенно облетела монастырь, и раздирающие душу крики монахинь и насельниц Шамордина слились в общий ужасающий стон беспомощности и безнадежия.

Возникли споры, где похоронить старца. Разрешать их пришлось Святейшему Синоду, и он постановил предать земле тело старца в Оптиной.

Тысячи людей сопровождали похоронную процессию из Шамордина в Оптину; стояла невероятно ветреная и дождливая погода, однако свечи в руках людей не гасли. На другой день было совершено отпевание архиерейским служением и сказано много знаменательных слов. Смерть старца стала горем для всей России, но в первую очередь для Оптиной пустыни, Шамордина и духовных чад старца. «Когда батюшку схоронили, — записал один из свидетелей, — кто-то из ближайших к нему монахов стоял у могилы, сложив крестообразно на груди руки и опустив в нее глаза. Все отправились на поминальную трапезу, приготовленную на 500 человек. Прошло часа два времени. Тот же монах все еще стоял в том же самом положении у могилы батюшки».

Старец предсказал процветание Шамординской обители. И действительно, вскоре огромный каменный 15-главый собор был закончен, поставлены большие кирпичные корпуса. Весь монастырь по своей архитектуре являл законченную художественную идею. Выстроенный из красного кирпича с белыми наличниками окон, расположением многочисленных своих строений он напоминал крепкий русский кремль. В общине были заведены различные художественные рукоделья, и Шамординская женская обитель во многом опередила Оптину пустынь.

Откуда же взялись деньги? Несомненно, по молитвам батюшки Амвросия, о святости которого явилось сразу после его кончины множество свидетельств: так, например, старец стал являться разным людям, исцеляя от болезней и наставляя в затруднительных случаях жизни. Одной своей духовной дочери в видении он сказал: «Я вас никогда не брошу».

Чайный торговец Перлов (магазин которого в китайском стиле известен до сих пор в Москве на Мясницкой улице) был духовным чадом о. Амвросия. Он и его жена много благотворили старцу. Во сне Пер-лову явилась Матерь Божия и повелела принять на себя попечение о Шамординской обители. Перлов отвечал, что на нем лежит бремя чайной торговли. Но Матерь Божия обещала взять на Себя его торговлю. После этого Перлов уже не щадил ни сил, ни средств для помощи Шамординской обители — туда потек его капитал.

Преподобный Амвросий Оптинский первым среди тамошних старцев был причислен к лику святых Православной Церкви. Канонизация состоялась в 1988 году, в 1000-летний юбилей Крещения Руси.

Владыка Виталий, который поначалу поверил было злым слухам о великом старце Амвросии, скоро во всем разобрался и скорбел вместе со всеми о кончине его и о том, что так и не повидался с прозорливцем. При отъезде из Оптиной после погребения преподобного владыка обратился к собравшимся в Казанском соборе с прощальной речью, в которой помянул заслуги о. Амвросия. Говорил он и о старчестве, как особенности Оптиной пустыни, призвав братию монастыря молиться, чтобы Господь воздвиг бы ей нового светильника, преемника в Бозе почившего старца Амвросия.

Но таковой уже существовал в Оптиной. Сам преподобный Амвросий говорил о нем: «Я поил вас вином, разбавленным водою, а о. Иосиф будет поить вас одним чистым вином», — имея в виду вино духовной мудрости. И действительно, речь о. Иосифа — в письмах ли, в устных ли беседах — всегда была сжатая, короткая, без капли «воды». Отличительной чертой характера о. Иосифа была необыкновенная скромность, деликатность, уступчивость. Его неизменно благодушное настроение благотворно влияло на окружающих. Он со всеми был мирен и умел всех смирять своею кротостью.

Еще послушником Иван Евфимович Литовкин (таково мирское имя о. Иосифа) в Оптиной был определен в келейники к о. Амвросию. Новый келейник перешел в хибарку старца, где и прожил более полувека: тридцать лет вместе со своим наставником и еще двадцать — без него. Старец Амвросий доверял о. Иосифу во всем, называя его своей правой рукой, и до самого своего отъезда в Шамордино никогда не разлучался с ним.

Путь о. Иосифа в монашество определился без мучительных сомнений. Родился он в Харьковской губернии в благочестивой семье, где было шестеро детей. В восемь лет мальчик удостоился видения Божией Матери и с тех пор сделался тих и задумчив, уклонялся от детских игр. В одиннадцать лет Иван остался круглым сиротой, жил по чужим углам, перебивался поденной работой. Молитва стала его неизменной спутницей, а храм Божий — единственным местом утешения. Через некоторое время он поступил на службу к таганрогскому купцу, который решил даже женить его на своей дочери, видя добрый нрав юноши, но дело не сладилось. Когда о. Иосиф уже был старцем, его спрашивали, нравился ли ему кто-нибудь, пока он жил в миру, и он простодушно отвечал: «Да ведь я был близорук и никого не мог хорошо рассмотреть издали, а близко подходить совестился — был застенчив».

Купец после недолгих уговоров разрешил Ивану сходить на богомолье в Киев. По дороге юноша посетил Борисовскую женскую пустынь, в которой его сестра была монахиней. Прозорливая тамошняя старица Алипия посоветовала ему идти в Оптину к старцам. Монахини Белевского монастыря, ехавшие как раз туда, взяли молодого человека с собой. В Оптиной, шутя, они сказали о. Амвросию, что привезли с собой «брата Ивана», на что прозорливец серьезно ответил: «Этот брат Иван пригодится и нам, и вам», — предугадав его старческое служение. Действительно, о. Иосиф стал духовником и оптинской братии, и Шамординской женской обители после смерти старца Амвросия.

Встреча «брата Ивана» со старцем, определившая всю дальнейшую судьбу Литовкина, состоялась 1 марта 1861 года. Ивану было 24 года. Выслушав его, о. Амвросий сказал: «Зачем тебе в Киев, оставайся здесь». Иван поклонился богоносному старцу и сказал: «Благословите», — тем самым вручив себя в послушание о. Амвросию. Тот же, предвидя в своем келейнике и ученике достойного преемника, с любовью приготовлял его к высочайшему служению. О. Амвросий дозволял ему входить в общение с посетителями, а некоторых просто благословлял ходить со своими духовными нуждами к о. Иосифу. Было замечено, что ответы о. Иосифа почти всегда совпадают с ответами на тот же вопрос старца Амвросия.