Олег Блохин - Футбол на всю жизнь Страница 24

Учил меня Коман и бить пенальти. «Ты когда будешь бить пеналь, — поучал Михалыч, — становись под углом напротив той дуги, на которую сетка натягивается. Разбегаться и бить по прямой тяжелее». Этот урок я усвоил и в дальнейшем только так и разбегался. Правда, в первый раз, когда мне пришлось бить одиннадцатиметровый в официальном матче, получился конфуз. Играли мы на Кубок в Ростове, и вышел я на замену. Игра закончилась вничью. По четыре пенальти забили обе команды. Я иду бить последним. Вроде бы все сделал правильно. Разбежался под нужным углом и хорошо ударил: вратарь бросился в один угол, а я пробил в другой. Но… мяч попал в штангу. Я не забил.

Надо было видеть, что творилось с моим учителем в раздевалке, «Кто тебя, пацан, послал бить пенальти!» — сокрушенно проговорил он. А я проклинал себя и за то, что вышел играть, и за этот злосчастный пенальти, и за всю свою страсть к футболу, которому отдаю столько сил…

Из беседы с Михаилом Команом.

— Когда вы впервые заметили Блохина?

— Во время одного матча нашей юношеской команды «Динамо». Блохину было лет пятнадцать-шестнадцать. Он отличался от сверстников хорошей скоростью, нацеленностью на ворота. Мальчик создавал много моментов и забивал голы.

— И все-таки иные тренеры утверждали, что бойцовских качеств не хватает парню, не выйдет из Блохина футболиста.

— Приходилось такое слышать. Он избегал силовой борьбы, а это иными специалистами классифицировалось как трусость. Помню, Блохин не любил, впрочем, наверное, и не умел, вести единоборства с защитниками. Зато у него были другие яркие качества. Само собой — скорость! Но плюс к этому — отличная координация, хороший удар слева, прекрасное видение поля и, я бы сказал, умение мыслить на скорости. Не каждому это дано.

— В то время, когда Блохин попал в дубль, вместе с ним играли уже довольно опытные футболисты. Как они приняли Олега?

— Я Блохина вводил в состав постепенно. Выпускал на игры то на двадцать минут, то на тридцать. Потом на один тайм ставил. Но даже в короткие промежутки игры он сразу же показывал свою направленность — нацеленность на ворота. Вся игра у него была построена только вперед. Партнеры его поддерживали, очень умело использовали его быстроту. На тренировках он работал с полной отдачей сил, никогда не давал себе поблажки, много работал над техникой.

— А были в команде футболисты, которые, на ваш взгляд, не уступали Олегу по своим физическим данным, по футбольному таланту?

— Сколько угодно! Ведь в киевское «Динамо» приглашались игроки со всей республики. Самые талантливые. Они завоевывали место в основном составе, иные даже входили в сборную страны. Но потом теряли себя потому, что сами снижали требовательность к себе, спустя рукава относились к тренировочной работе. И быстро сходили со сцены. Для того чтобы быть хорошим футболистом, нужно, чтобы в жизни футбол всегда был на первом месте. А потом все остальное — семья, отдых, развлечения. У Блохина с юных лет все было подчинено футболу. Поэтому он и держится на высочайшем уровне в клубе и в сборной страны.

…В дублирующем составе я отыграл почти три сезона. Конечно, хотелось поскорее надеть футболку основного состава, но в те годы в «Динамо» играли сильные футболисты — Анатолий Бышовец, Виталий Хмельницкий, Анатолий Пузач, Владимир Онищенко. Трое из них в 1970 году выступали в составе сборной СССР на чемпионате мира в Мексике. И забивали голы! Кого же из них я мог заменить в нападении? Этот вопрос мучил меня постоянно.

В пору моего пребывания в дублирующем составе старшим тренером команды был Виктор Александрович Маслов. Я всегда с особой теплотой вспоминаю этого человека — личность легендарную в советском футболе.

Виктор Александрович Маслов сам с дублерами не работал, только исподволь наблюдал за нами. Но этот внимательный взгляд мы постоянно ощущали. Помню один как будто незначительный, но характеризующий этого человека эпизод.

Я тогда только начинал играть в дублирующем составе. Бутсы у меня были такие старые, что кое-где сквозь дыры просвечивала нога. Это мне ничуть не мешало, я этого просто не замечал. Но однажды на тренировке вдруг слышу хрипловатый бас Виктора Александровича: «Миша! Коман! Ты что, не видишь? У тебя же пацан босиком играет!» После этого пришлось мне у футболиста основного состава Левченко купить новенькие бутсы «Адидас»…

Несмотря на то, что со мной Виктор Александрович ни о чем не беседовал, я знал его мнение о себе.

— В Блохине подкупает скорость, — говорил старший тренер одному из журналистов. — Взгляните на него, сам как тростиночка, а бежит очень быстро!

По словам Комана, Виктор Александрович считал, что у меня подходящее для футболиста сложение — длинные ноги, узкий таз, удлиненные мышцы. Ему нравилось, что во время бега я не разворачиваю стопы, а ставлю их ровно и поэтому не теряю скорость.

С именем В. А. Маслова связан головокружительный взлет киевского — «Динамо»: три раза подряд команда побеждала в чемпионате СССР, дважды становилась серебряным призером и еще два раза — обладателем Кубка СССР! Конечно, я считал его богом.

Острый взгляд маленьких, чуть прищуренных глаз, добродушная, с лукавинкой улыбка — так выглядел Виктор Александрович. Динамовцы любовно называли его «дедом» — он был для футболистов и отцом родным, и старшим товарищем. Чуть грубоватый в обращении, он мог иногда и гаркнуть, и пригвоздить крепким русским словцом. Но футболисты знали, что за этой чисто внешней грубостью, за простотой «деда» скрывается большая любовь к футболу и к футболистам. Маслова в команде все побаивались и любили. Однажды один из любимцев тренера Виктор Серебряников рассказал такой красноречивый факт.

Перед отъездом команды на игру с «Кайратом» в Алма-Ату у Виктора Александровича Маслова тяжело заболел сын. Он срочно выехал к сыну в Москву, а команда вылетела в столицу Казахстана без старшего тренера. Настроение, конечно, у всех было неважное. И как же были удивлены и обрадованы футболисты, когда перед самым матчем в раздевалке появился «дед».

— Мы тогда прекрасно понимали, — вспоминал Серебряников, — что проиграть матч просто не имеем права. После игры Виктор Александрович должен был возвратиться в Москву, к сыну. А мы ехали дальше, в Ташкент. «Дед» собрал нас и сказал: «Я верю в вас, ребята. Буду ждать из Ташкента хороших вестей». Слова тренера подействовали…