Владимир Лесин - Атаман Платов Страница 24

22 июля — день именин вдовствующей императрицы Марии Федоровны и великой княжны Марии Павловны, один из самых почитаемых праздников в царской семье. Может быть, ради участия в нем Матвей Иванович и приезжал к этому дню в Петербург.

С утра в Петергоф стали съезжаться гости — знатные особы обоего пола, гвардейские и армейские офицеры. Из Стрельни прибыл цесаревич Константин Павлович. После Божественной литургии все поздравляли виновниц торжества и остальных членов царской семьи. Потом был обед. За столом Матвей Иванович сидел рядом с Алексеем Андреевичем Аракчеевым. Знакомство с ним оказалось не бесполезным для Платова.

В половине восьмого вечера начался маскарад, на который собралось более четырех тысяч масок. Государь и все члены высочайшей семьи, встречаемые восторженными возгласами отдыхающих, вышли из дворца. Через час в Петергоф прибыл наследный принц Карл Саксен-Веймарский, жених Марии Павловны.

Веселье продолжалось. Звучала музыка. «С набережной был пущен воздушный шар, который, поднявшись вверх на довольное расстояние, испустил разных цветов огни и осветил оными весь горизонт и Нижний сад». Торжества окончились за полночь.

12 декабря Матвей Иванович присутствовал на торжествах по случаю дня рождения императора Александра. За столом сидел вместе с генерал-лейтенантами Петром Александровичем Толстым, Алексеем Андреевичем Аракчеевым, Дмитрием Петровичем Волконским и вице-адмиралом Павлом Васильевичем Чичаговым.

Когда Матвей Иванович вернулся на Дон, он, как и следовало ожидать, воспользовался негативным отношением жителей Черкасска к весьма обременительному проекту инженера Антонио де Романо. Взамен Платов предложил совершенно новый.

29 июня 1804 года атаман подал императору рапорт с просьбой разрешить ему перенести казачью столицу на новое место, избранное старшинами, а пуще того облюбованное им самим. Государь согласился.

Осенью на Дон прибыл инженер Ф. П. де Волан с поручением Александра I составить план новой столицы казаков. Он завершил работу в течение каких-то трех месяцев, предусмотрев строительство регулярного города с собором на главной площади и приходскими церквами, общественными и административными зданиями, рынком, кварталами обывательских домов, мостами через овраги и балки…

31 декабря император Александр утвердил план инженера. Он отклонил предложение Платова назвать донскую столицу Александр-Черкасск и повелел назвать ее Новочеркасском.

18 мая 1805 года состоялась торжественная церемония закладки Новочеркасска, на которую собралось «неисчислимое множество» народа, более пятидесяти священников, весь генералитет, штаб- и обер-офицеры, казаки из тридцати ближайших станиц. Сперва отслужили литургию, по окончании которой духовенство двинулось к месту, отведенному под строительство соборной церкви Вознесения Господня. Светскую процессию возглавлял войсковой атаман. «А копий было, яко лесу густого», — отметил в дневнике современник протоиерей Василий Рубашкин.

В основание Вознесенского храма епископ Арсений и войсковой атаман Платов заложили серебряную доску с надписью: «Город Войска Донского, именуемый Новым Черкасском, основан в царствование Государя Императора и Самодержца Всероссийского Александра Первого лета от Рождества Христова 1805-го мая 18 дня, который до сего существовал 235 лет при береге Дона на острове… под названием Черкасска».

В тот же день были заложены Александро-Невская церковь, гостиный двор, войсковая канцелярия и гимназия.

После окончания официальной церемонии войсковая канцелярия устроила пир, описание которого оставил нам тот же Василий Рубашкин.

«Поблагодарив Господа Бога, все начали кушать водку с поставленною разною заедкою». Гремела музыка, палили из пушек. Донские молодцы состязались в ловкости, пытаясь забраться на гладко оструганные и навощенные мачты, на вершинах которых победителя ожидал денежный приз. «Деточки господ» рассуждали «о бедствии Старого и пользе Нового Черкасска». Торжество закончилось «великолепным балом». «То была картина чудес и давно невиданное дело, совершающееся во днях нашего вождя атамана Платова… Да будет ему честь и слава».

От имени всего Войска Платов обратился к Александру I за разрешением изготовить памятную медаль. Государь согласился, выразив желание, чтобы на одной стороне ее был изображен герб города, а на другой сделана надпись: «Новый Черкасск заложен в 1805 году мая 18 дня».

Заложив новый город, Матвей Иванович, сам едва владевший пером, принялся сеять на Дону семена просвещения. В это время в Черкасске уже пятнадцать лет существовало народное училище, в котором числилось без малого 300 учеников. 11 июля 1805 года атаман преобразовал его в гимназию. После литургии протоиерей Алексей Оридовский произнес приличную для момента речь, обращенную к казачьим отрокам:

«Науки полезны, коль учиться им не для пышности, не для суетной славы, дабы блеснуть перед светом, но для образования сердца, для возвышения духа и руководства в жизни… Без наук, без обращения с просвещенными людьми, без чтения книг человек сам собою бывает и мал, и груб…

Сие училище открывается для возведения вас на степень совершенства. Вы — надежда России. Монарх видит в вас храбрых воинов, Отечество — добрых сограждан, общество — верных членов, а вера — истинных чад. Лестная утеха для всех! Юные дни ваши посвятите наукам. Начиная дело, не озирайтесь, проявите прилежание. Время употребите на приобретение знаний…

Уверен, из сего благословенного храма изойдут люди достойные, сограждане мудрые, воины крепкие, начальники непостыдные. Скажу наконец, что на сем основании зиждется общее благоденствие…»

Атаман обещал «отличать» выпускников гимназии «от других как людей ученых».

Между тем место, выбранное для строительства Новочеркасска, оказалось не из лучших. Овраги и балки не пересекали лишь две-три улицы, но и они после дождей покрывались непролазной грязью. Трудно было с питьевой водой. Попытка изменить русло Дона, пустив его в реку Аксай, съедала скудные средства, отпущенные на возведение города, и отвлекала рабочую силу. Еще современники, а вслед за ними и потомки обвиняли Платова в том, что затеял он дело с переносом столицы ради собственной корысти — чтоб была она поближе к его хутору Мишкину. Возможно, и те, и другие были правы. Но только отчасти.

Относительно недавно, в 1995 году, молодой историк А. И. Сапожников, ссылаясь на неопубликованный дневник князя Д. М. Волконского, привел еще одну возможную причину переноса столицы донских казаков из заливаемого вешними водами старого города на безводный бугор — военно-стратегическую. Вот что писал он в диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук: