Василий Минаков - Гневное небо Тавриды Страница 24

Несмотря на сильный огонь зениток, опытные штурманы Локтюхин, Малышкин, Галухин, Басалкевич и другие сумели прицельно сбросить бомбы. Разрывы легли у причалов Южной бухты, Морзавода, Пассажирской пристани.

- Теперь очередь за вами,- отправляясь на отдых, напутствовал меня Жестков.- Мы распугали фашистских лягух, они поползут из бухт в море. А там их ждут наши торпедные катера...

Двум экипажам - майора Корнилова и моему -предстояло осветить выходы из порта и тем самым обеспечить действия катеров.

Первым взлетел Александр Васильевич, через полтора часа - я. Расчет прост: на машине двенадцать САБ. Каждая бомба, после ее сбрасывания, освещает местность в течение семи минут.

Пришли в район Херсонесского маяка в час ночи. В порту суматоха уже улеглась, справа, в стороне суши, скобой мерцают вспышки орудийных выстрелов.

- Ключи к воротам Севастополя подбирает "бог войны",- как всегда, первым находит слова Жуковец.

- С суши открыть, с моря закрыть,- дополняет Должиков.- Это уже нам, вместе с флотом.

Прилуцкий молчит. Напряженно всматривается в блистер.

- Находимся в десяти километрах от Севастопольской бухты. Так держать!

Сбрасывает две бомбы. Под нами огромное световое пятно.

- Хорошо горят!

Через двенадцать минут заход повторяем. Снова серия из двух бомб...

Работу закончили в три пятнадцать. Противодействия не было, хотя мы и ждали вражеских истребителей. Ведь аэродром их рядом, у Херсонесского маяка.

- Порядок, Николай?

- Что касается нас... Остальное за Проценко и Дьяченко.

- Ну, за теми не пропадет!

Это командиры бригад торпедных катеров - знаменитые фамилии. В приказах их то и дело ставят друг другу в пример. Как и нам - их обоих. Или наоборот. Дерзко действуют, изобретательно, только за последние дни отправили на дно несколько вражеских кораблей.

Сели уже без прожекторов.

- С рассвета до рассвета...- вздохнул, расправляя спину, Прилуцкий.

- "Горячие денечки"!

- Кабы только денечки...

- Ну дак, кино...- От усталости у нас еле ворочались языки.- Ничего, сейчас прижмем...

"Жать" пришлось не больше двух часов. Снова посыльный, вызов на аэродром.

Поджидая полуторку, любовались природой. Весна в полном разгаре, хаты утопают в бело-кремовом цвету яблонь, тонкий волнующий аромат плывет над селом. Вот-вот дрогнет, отдернется занавеска в открытом окне напротив, выглянет девушка, розовая со сна: "Цып-цып-цып..."- будто нас и не видя. "Кваском не угостишь, красивая?" - "Вон из криницы водички попейте! Вечером заходьте, узвар из вишни сварю. Обещайте, прийдете?"

Да... Хорошо, что ни цыпок тех нет, ни вишни. Тьфу ты, брякнешь спросонья, чего ж тут хорошего... Хорошо, что не требуют обещанья? Тоже глупость, и вообще... Нереальное положение. Стоишь молодой, здоровый, в солнечном мире и тишине, в праздничном этом, венчальном цветенье. А обещать ничего не можешь. Вернуться - ни вечером, никогда...

Успели как раз к постановке задачи.

- Воздушной разведкой обнаружен конвой противника, идущий из Севастополя, - как по книге, читал майор Немировский. - Два транспорта и пятнадцать кораблей охранения. Задача - уничтожить транспорты. Удар наносится шестеркой торпедоносцев и двумя пятерками бомбардировщиков. Ведущий обеих групп капитан Чупров. Он же ведет первую пятерку бомбардировщиков. Общее прикрытие четыре истребителя 43-го авиаполка, Начало взлета в девять часов пятьдесят минут. Последовательность, порядок сбора, следования по маршруту и боевых действий в районе цели определит...

В первой пятерке, с Чупровым, шли летчики, недавно пополнившие нашу эскадрилью.

- Возьмите заместителем,- полушуткой обратился я к комэску: наш экипаж в приказе упомянут не был.

- Еще как взял бы,- вздохнул Иван Устинович,- да разве дадут. С минуты на минуту могут поступить новые разведданные. Хочешь помочь - обойди-ка ребят, приободри.

Да, серьезное это дело - боевое крещение. Задание такое, что без воздушного боя не обойтись. Четыре ястребка на шестнадцать тяжелых боевых машин, действующих группами...

Первый новичок - старший лейтенант Николай Зайцев. Вообще-то не новичок в воздухе, но пороху, как говорится, не нюхал. Назначен по штату к нам замкомэском. Поди разгадай эту штатную кухню. Вообще-то парень ничего, будет боевой летчик, если...

Остальные и вовсе зеленые - Шарловский, Гринин, Тарасов. Держатся хорошо, однако опытному взгляду заметна напряженность.

- Строй держите, ребята! Особенно, если "мессеры". Угадывайте маневры ведущего, помните, с кем летите. Иван Устинович не подведет!

Что еще скажешь? Я вот сто семьдесят раз вылетал и, как видите, цел? А сколько их на моих глазах с первого раза...

- Главное, не дрейфить, ребята!

Поднялись, построились, полетели.

Группу торпедоносцев поднял Валерий Федоров. Опытный, смелый летчик, один из немногих оставшихся ветеранов полка. С ним в паре Иван Дурновцев. Вторая пара - Жестков и Виктор Токарев. Третья - Алфимов, Синицын.

Через час ушли в воздух пять бомбардировщиков А-20. Их повели комэск Александр Лунин со штурманом Яковом Ткаченко. За счет более высокой скорости они должны прийти к цели одновременно с нашими.

О том, как все вышло на деле, потом рассказали Аглотков и Жестков.

Опытный штурман Аглотков на конвой вывел группу с ходу. Истребители завязали бой с "мессершмиттами". По сигналу Чупрова торпедоносцы попарно, а бомбардировщики пятерками вышли в атаку.

Впереди в кильватер шли два транспорта. Их охраняли три сторожевых корабля, две быстроходные десантные баржи, два тральщика, восемь катеров сила!

Чупров с Аглотковым повели свою пятерку на второй транспорт, оставляя первый торпедоносцам. С кораблей открыли бешеный огонь. Новички занервничали. При подходе к цели, на боевом курсе, от прямого попадания снаряда самолет Зайцева накренился с разворотом влево. Его ведомый Шарловский не успел отвернуть, врезался в подбитую машину. Оба бомбардировщика горящими упали в море. Три человека из двух экипажей успели выпрыгнуть с парашютами...

Федор Аглотков метко сбросил бомбы. За ним - двое оставшихся ведомых. Одна двухсотпятидесятикилограммовая угодила в транспорт. Взрыв зафиксировали фотоаппараты.

Пятерка А-20 потопила сторожевой корабль. Исход удара должны были решить торпедоносцы. Противник разгадал замысел и перенес весь огонь на них.

Пара Жесткова (ведомый Токарев) сразу попала под ураганный огонь. Трассы "эрликонов", разрывы стеной перекрыли путь. Под шквальным огнем находились и остальные две пары машин, несущие к цели торпеды с разных направлений.

Маневрируя, экипажи упорно выходили на боевой курс. С каждой сотней метров огонь становился все плотней и прицельней. Плоскости самолетов засквозили пробоинами...