Борис Соколов - Мата Хари. Авантюристка или шпионка? Страница 24

По словам майор Репеля, «когда Крамер прочитал эту телеграмму, он пришел в отчаяние и сказал, что все это плохо кончится».

«Немцы, – как сообщает Ладу в мемуарах, – послали в Берлин следующий текст: агент Х-21 прибыл в Мадрид, был завербован французами, но англичанами отправлен назад в Испанию и сейчас просит денег и инструкций».

Через сорок восемь часов из Германии поступил ответ. Это было очень понятное послание: «поручите ей вернуться во Францию и продолжить свою работу. Она получит чек на 5000 франков от Крамера в „Комптуар Д’эскомпт“» (имелся в виду известный парижский банк).

Здесь Ладу цитирует лишь выдержки из переписанных радиограмм. В их полном тексте, хранящемся в досье Маты Хари, приведен ряд подробностей об агенте Х-21. Оказывается, он непосредственно подчинялся разведцентру в Кельне. В первый раз он был послан во Францию в марте 1916 года, когда Мата Хари все еще была в Голландии. Х-21 плыл на пароходе «Голландия» из Испании и был англичанами задержан и отправлен обратно в Испанию. Там он ждал новых инструкций. Германскому резиденту в Испании он передал ряд сплетен, которые услышал в Париже, в частности о подготовке Антантой генерального наступления, которое должно было состояться весной 1917 года. То, что такое наступление готовилось, абсолютно точно. Оно действительно состоялось в апреле 1917 года и окончилось полным провалом. Сама по себе такая информация никакой ценности не представляла. Германское командование и так не сомневалось, что весной 1917 года Антанта предпримет мощное наступление на Западном фронте, и заранее принимало меры для его отражения. Но нет никаких данных, что агент Х-21 сообщил немцам точную дату начала наступления (думаю, в конце 1916 года она вообще еще не была определена), а главное, точное место, где французские и британские войска собирались наступать.

Также Х-21 сообщил некоторые сведения о греческом короле Константине. Он был мужем сестры германского императора Вильгельма II и считался германофилом, препятствующим вступлению Греции в войну на стороне Антанты. А брат короля Константина, принц Георг, жил в Париже и был женат на принцессе Мари Бонапарт. Х-21 сообщал резиденту немецкой разведслужбы в Мадриде, что принцесса вела переговоры с французским премьер-министром Аристидом Брианом о том, чтобы после войны сместить короля Константина и посадить на трон Греции принца Георга.

С. Ваагенаар вообще предполагает, что телеграммы об агенте Х-21 в значительной мере были сфальсифицированы французской контрразведкой: «Вполне можно предположить, что майор Арнольд фон Калле, резидент немецкой секретной службы в Мадриде, прослуживший уже больше девятнадцати лет, в том числе и в немецком генеральном штабе в Берлине и в Страсбурге, был умным и способным офицером. Тем не менее в его телеграммах, пусть шифрованных, полно совершенно ненужных вещей, и их можно читать как романы, а не как шифрограммы, которыми им следовало бы быть.

Почти все сведения преподносятся в них так, как будто специально, чтобы гарантировать, что кто бы ни читал текст, он мог бы прийти только к одному выводу – что тут обсуждается всего лишь одно лицо: Мата Хари. Только она одна в то время по поручению французов плыла на корабле из Испании в Англию (или в Голландию). Только ее задержали англичане и отправили назад в Испанию.

Но если Мата Хари на самом деле была немецкой шпионкой и располагала важными документами, то почему прилежный офицер в Мадриде ждал целый месяц до передачи этих сведений в Германию? Логично предположить, что он получил их прямо перед отправкой в Берлин своей шифрограммы. Но в таком случае Мата Хари как агент ничего бы не стоила. Любой другой шпион, получив важную информацию, тут же приложил бы все усилия, чтобы передать документы немцам как можно быстрее. Он избавился бы от них сразу по прибытии в Мадрид, и уж точно по дороге в Виго. Потому совершенно нелогично было бы придерживать эти документы у себя еще на целый месяц, до возможного прибытия в Голландию.

Кроме того, руководитель немецкого разведцентра в Мадриде посчитал нужным сообщить в Берлин, что агент Х-21 принадлежит к шпионскому центру в Кельне. Но зачем? Немецкая разведка, с ее манией аккуратности и точности, должна была иметь в центральном управлении в Берлине архив, где указывались бы все шпионы. Кодовый номер Х-21 сам по себе говорил бы об агенте все. Похоже, в телеграмме недоставало разве что полного имени агента, его даты и места рождения.

И откуда могла бы Мата Хари услышать сплетни о принцессе Мари Бонапарт и Бриане? Возможно, на борту „Голландии“ или в Скотланд-Ярде? Или в отеле „Савой“ в Лондоне? Если бы она действительно была шпионкой и услышала такую важную новость, что принца Георга собираются посадить на греческий престол, то это могло произойти только в Париже – до того, как она покинула Францию, отправившись в незаконченное путешествие в Голландию. Но и в этом случае она постаралась бы передать информацию сразу же после своего прибытия в Мадрид. (Король Константин действительно лишился трона в 1917 году, но наследником стал его сын Александр, а не принц Георг.)

Но французы утверждали, что эти королевские новости были упомянуты лишь в телеграмме от 14 декабря, то есть месяцем позже! Это тот случай, когда французы правы. Мата Хари до своего возвращения из Англии никогда не разговаривала с немецким резидентом в Мадриде, потому что просто его не знала.

Та же тайна содержится в случае с куда более важной информацией – о весеннем наступлении. Это была очень важная новость, о которой Мата Хари тоже могла услышать лишь до своего отъезда из Парижа. Если бы она осознанно хотела передать эти сведения, то есть, действовать как шпионка, то она сделала бы это в самый ближайший срок – в ноябре. Выяснилось, что в Париже она созналась, что рассказывала немцам что-то о весеннем наступлении и о других достаточно расплывчатых вещах. Оставшееся она дополнила воспоминаниями и своими фантазиями. Но в Мадриде разговоры о войне вели не только шпионы. В 1916 году о войне говорили все. Никто не предполагал, что Антанта не начнет наступление весной.

Последняя новость из подробной телеграммы содержит еще большую ошибку: Мата Хари приехала во Францию в первый раз не в марте 1916 года. Она была там в декабре 1915 года. А в марте 1916 она уже почти два месяца находилась в Голландии. На допросах, которым она подвергалась после ареста, Мата Хари в качестве доказательства того, что она никогда не видела шефа немецкой разведки после ее возвращения из Англии и что он сам ничего о ней не знал, неоднократно указывала именно на это противоречие».

Замечу, что если предположение о фальсификации телеграмм верно, то изготовители фальшивок, если, конечно, их целью было обвинить Мату Хари в шпионаже в пользу Германии, допустили грубый прокол, когда написали, что в марте 1916 года агент Х-21 впервые приехал во Францию. У Маты Хари, как выяснилось уже в ходе следствия, на этот счет было стопроцентное алиби. Но ни следователи, ни судьи на эту «мелочь» не обратили внимания, хотя она могла свидетельствовать в пользу того, что Мату Хари перепутали с какой-то другой женщиной, которая действительно была германской шпионкой. Ведь для всех них вопрос о виновности актрисы и о приговоре был предрешен. Кстати, сама по себе информация о марте 1916 года ни в коем случае не опровергает версию о подделке телеграмм. Ведь, как мы уже убедились, Мата Хари сама точно не помнила, когда впервые приехала во Францию после начала Первой мировой войны, и в разговорах и на следствии называла разные даты. Вполне вероятно, что сведения об этих разговорах, дошедшие до французской контрразведки, называли как раз март 1916 года. И только позднейшие признания Мата Хари, что она действительно обозначалась немцами как агент Х-21, позволили следствию расставить все точки над «i».