Генрих VIII. Жизнь королевского двора - Элисон Уэйр Страница 24

Мыло стоило изрядных денег, хотя его изготовляли в Лондоне и Бристоле – из древесной золы, топленого сала или оливкового масла. Во многих крупных домохозяйствах делали свое мыло. Самое лучшее и дорогое везли из Венеции и Испании. Богатые люди также пользовались ароматическими маслами и солями, когда принимали ванны. Однако бóльшую часть красивой одежды шили из тканей, не подлежавших стирке; надетая несколько раз, особенно в жаркую погоду, она, вероятно, приобретала неприятный запах. Нижнее белье, однако, стирали регулярно, так же как церковные покровы, завесы и облачения, столовое белье и полотенца. Отвечали за это Прачечные – подразделение службы Гардероба, в котором числились йомен прачечной и пятеро его помощников90. Белые ткани кипятили и вешали у жаровен для просушки. До наших дней уцелела прачечная дворца Элтем с гигантским очагом.

Наличие водоснабжения свидетельствует о том, что люди мылись, но как часто и насколько тщательно, мы не знаем. Многие авторитеты рекомендовали усердное мытье, но прием ванны был делом непростым: деревянные бадьи, служившие для этой цели, нужно было выстелить простынями, наполнить водой, а потом опорожнить.

Серьезной помехой в повседневной жизни были блохи, постельные клопы и вши. Для отпугивания блох под кровать на ночь клали связку ветвей тутовника. Генрих VIII всегда носил на теле кусочки меха, чтобы на них собирались донимавшие его насекомые91.

Для ухода за зубами пользовались зубочистками, которые после употребления протирали полотняными салфетками. Тем, у кого плохо пахло изо рта, советовали спать с открытым ртом и носить ночной колпак с отверстием, «через которое будут выходить испарения»92.

Отхожие места требовали особого внимания и эффективного обслуживания, учитывая то, сколько людей жило при дворе. Уборные устраивались рядом со всеми основными помещениями и в больших квартирах придворных. Они всегда хорошо проветривались, в некоторых даже существовал смыв – вода поступала из цистерн93. Однако при регулярном использовании уборные неизбежно начинали издавать зловоние; именно в это время дом покидали для уборки. В гардеробах уборных ставили деревянные сиденья, под которыми обычно находились каменные выгребные ямы – их приходилось чистить довольно часто. Несчастного, в чьи обязанности это входило, называли «gong fermour» или «gongfarmer», то есть «хозяин уборных»94.

В 1530-х годах в правом крыле Хэмптон-корта, если смотреть от ворот, соорудили Главный дом облегчения – двухэтажный общественный туалет с четырнадцатью «посадочными местами». Нечистоты спускались в главную канализационную трубу дворца, минуя ров, над которым стояло здание, и смывались речной водой во время прилива95. Такие уборные были устроены во всех главных резиденциях короля и в некоторых второстепенных.

Врач Эндрю Бурд настоял на упразднении ночных горшков, так как они распространяют зловоние96, но во дворах все-таки имелись каменные или свинцовые писсуары для удобства тех, кто в противном случае облегчался бы напротив стены97. Красные кресты на стенах служили предостережением против подобных действий: расчет был на то, что люди не осмелятся осквернить священный символ98.

Уже через восемь месяцев после кончины Генриха пришлось издать распоряжение, запрещающее любому человеку «мочиться или бросать неприятные вещи в пределах двора»99: видно, что стандарты чистоты быстро снижались и старому королю удалось лишь частично принудить придворных к соблюдению гигиенических правил.

7

«Почет и благополучие всего двора»

Со времен Эдуарда IV королевский двор был разделен на две отдельные части: Покои, или «domus regis magnificencie» – «Дом королевского величия», включавший жилые комнаты короля «над лестницей», и Придворное хозяйство (отличавшееся от двора в целом), ранее известное как «Зал» и носившее также название «domus providencie», то есть «Дом предусмотрительности»; к нему относились «расположенные под лестницей» кухни и службы, которые обеспечивали Покои всем необходимым и способствовали демонстрации королевского величия1. Номинальным главой всего королевского двора являлся лорд – великий камергер. До 1540 года эту должность последовательно занимали графы Оксфордские.

Покои возглавлял лорд-камергер. С 1526 года эта служба официально разделялась на две части2: Личные покои со своим штатом из джентльменов, грумов, эсквайров, ашеров[24] и пажей, которые следили за удовлетворением личных нужд короля, и Великие покои, примерно с таким же персоналом, куда входили наружные покои и Личный гардероб.

Лорд-камергер отвечал за всех, кто работал в Покоях, – королевских священников, врачей, виночерпиев, стольников, резчиков мяса, ремесленников, музыкантов, актеров, водоносов и стражников. Под его началом находилось до четырехсот человек. К 1547 году около половины из них исполняли должности, «на которых стоило иметь джентльмена»3. Первым лордом-камергером у Генриха VIII был его кузен Чарльз Сомерсет, граф Вустер, незаконнорожденный отпрыск одного из Бофортов.

Лордом-камергером всегда назначали человека опытного и родовитого. Должность была одновременно административной и политической – он часто давал советы королю и выступал от его имени на заседаниях Тайного совета или в парламенте. Он также отвечал за организацию придворных церемоний. Исполнять обязанности ему помогал заместитель – вице-камергер. Им являлся сэр Генри Марни, тайный советник, в 1497 году оказавший помощь в подавлении Корнского восстания против Генриха VII: за это на коронации Генриха VIII он был посвящен в рыцари ордена Бани.

Половина королевы имела сходную организацию и управлялась камергером. Однако служителей было меньше, чем на половине короля; кроме того, в штате королевы насчитывалось много женщин.

Придворное хозяйство возглавлял лорд-стюард, всегда происходивший из знатнейшего дворянского рода. Эта должность появилась еще во времена саксов. В его ведение попадало все, что находилось в границах двора – в «поле свободного доступа», то есть на территории в радиусе 10–12 миль от места, где остановился король. Многие обязанности лорда-стюарда перепоручались его подчиненным – казначею, вице-казначею и ревизору, которые составляли Совет Зеленого сукна, управлявший Придворным хозяйством. При этом должность лорда-стюарда не была синекурой, и он принимал активное участие в управлении своим ведомством. Обязанности лорда-стюарда с 1502 года исполнял Джордж Тальбот, граф Шрусбери, девизом которого было «Готов к свершениям». Представители этого рода издавна служили короне, и граф оставался в должности вплоть до своей смерти в 1538 году.

Лорду-стюарду подчинялись двадцать пять различных подразделений с пятьюстами работниками, он имел в своем распоряжении огромные финансовые ресурсы. В его обязанности входило обеспечение всего двора провизией, топливом, освещением, а также организация уборки во всех ее видах.

Вне юрисдикции лорда-камергера и лорда-стюарда находились Служба пиров, Сокровищница, Контора шатров, Управление работ, Служба королевских барок, Королевские соколятни и псарни,