Энтони Банко - Хью Лори: От «Дживса и Вустера» до «Доктора Хауса» Страница 24

«Надеюсь, мне не придется провести всю жизнь, корча рожи и непрерывно остря. Но пока именно так и выходит». Хью почувствовал потребность отделиться от неуклюжего аристократического придурка Берти Вустера и пойти в новом направлении. «Что-то мучительное и глубокое стало бы для меня настоящим испытанием».

После триумфального успеха Хью и Стивена на телевидении партнеры продолжали работать вместе, но уже не столь тесно и напряженно, как раньше. Они сделали благотворительную программу для «Эмнести Интернешнл» – «Третий балл сотрудника тайной полиции» (The Secret Policeman’s Third Ball), а также еще несколько благотворительных программ, в том числе «Фрай и Лори проводят рождественский вечер со звездами» (1994).

Неудивительно, что после завершения вудхаусовской саги на Хью посыпались предложения о работе. Сделав себе имя на родине и обладая очень узнаваемым голосом, Хью стал регулярно заниматься озвучиванием. Он озвучил 18 престижных телевизионных реклам, в том числе «Фишер-Прайс», батареек «Энерджайзер» и хрустящих хлопьев «Уокерс». В некоторых рекламах он снимался вживую – хлопьев «Келлогс», магазинов «Маркс энд Спенсер» и некоторых других. Конечно, это была не самая увлекательная и интересная работа, но она оказалась простым и очень эффективным способом смены амплуа.

Один путь Хью отверг сразу и навсегда – сцену. «Я участвовал только в одном профессиональном спектакле, и с меня этого хватило», – ворчал он после завершения «настоящего» спектакля в Королевском театре Хеймаркет в лондонском Вест-Энде в 1990 году. Хотя ему было не привыкать к выступлению перед сотнями людей, этот опыт не пришелся ему по душе. «Когда я начал заниматься этим делом профессионально, – вспоминает Хью, – со мной произошла очень странная вещь. До того момента я был подростком, участвовавшим в школьном драмкружке, и артистом-любителем. И я всегда воспринимал публику как женщину. Я не имею в виду, что в зале присутствовали одни лишь женщины. Я имею в виду характер – публика для меня всегда была женщиной. С ней можно было флиртовать или соблазнять ее. Флирт между исполнителем и публикой всегда так занимателен». Но как только он стал профессионалом, все изменилось. «Публика мгновенно стала для меня мужчиной. И что бы я ни делал, я всегда видел в зале группу молчаливых и мрачных парней, вид которых словно говорил: «Ну, хорошо, а дальше-то что?» С этой аудиторией нельзя было флиртовать – ее нужно было побеждать».

В первой театральной пьесе «человека-пишущей машинки» Бена Элтона, которую он написал на основе своего популярного романа, Хью исполнял роль Филиппа, человека с прилизанными черными волосами и манерами торговца подержанными автомобилями.

Бывший кембриджский «синий» дрожал от мысли о том, «как, черт побери, со всем этим справиться». «Бен Элтон никогда прежде не писал пьес для Вест-Энда. Я никогда не играл на сцене настоящего театра, а режиссер (Юсеф эль-Гингий) никогда ничего не ставил на профессиональной сцене». Можно было подумать, что подобный состав – надежный рецепт катастрофического провала. Однако, несмотря на всю неопытность исполнителей, скромные декорации и почти полное отсутствие музыки, спектакль пользовался успехом. Впрочем, стоило ли в этом сомневаться? Как и во всем написанном Элтоном, в пьесе были сильные диалоги, увлекательный сюжет, украшенный тонкими шутками и мощной сатирой. Да и актеры играли превосходно. Им удалось в точности перенести колорит пьесы Элтона на сцену.

Пьеса была посвящена суровому миру корпоративного бизнеса и материалистическому поколению яппи. Сэр Чиффли Локхарт из «Локхарт Индастриз» отчаянно ищет новые способы зарабатывания денег. Эту роль блестяще исполнил Бернард Хилл, известность к которому пришла после роли Йосера Хьюза в культовом телевизионном шоу «Парни из Блэкстаффа». Заместитель сэра Чиффли Филипп (Хью) предлагает продавать «дизайнерский воздух» под слоганом «Настоящий «перье» для ваших ноздрей». Невероятно, но эта идея приносит алчному Локхарту миллионы фунтов. Пока жадность не берет верх, а мир не делится на людей, которые могут себе это позволить, и на тех, кому приходится судорожно хватать ртом воздух, чтобы выжить.

Сам Лори чуть не задохнулся, когда в день премьеры над сценой поднялся занавес. Хью признавался, что чуть было не прошел мимо своего места на сцене. «Кроме обычных нервов, сведенного живота, легкой дрожи, учащенного дыхания, подгибающихся коленей и невозможности сглотнуть, у меня возникли галлюцинации. Мир вокруг завертелся». Во время одной сцены он почувствовал, что его душа отделяется от тела и поднимается над сценой, наблюдая за всем происходящим со стороны.

«Самым страшным для меня было то, что у моего героя с самого начала пьесы и на протяжении всего первого акта не было возможности набрать воздуха, – рассказывает Хью. – Весь первый акт мне пришлось кричать, а потом все повторилось снова. К концу спектакля я мечтал о пьесе, в которой мой герой мог бы лежать на диване в шелковом халате со стаканом холодного чая в руке, тихо разговаривать и смотреть в потолок».

Естественно, что к своей игре Хью отнесся более чем критически, но публика и критика восприняли его исполнение на ура. Несмотря на неопытность всего состава, рецензии были на редкость благожелательными. В Independent писали: «Остроумная сатира на бессердечность рыночных отношений… очень смешно… потрясающая игра Хью Лори, создавшего образ бесчувственного представителя корпорации, на которого в конце концов снисходит просветление».

Спектакль с успехом шел несколько недель. Хотя внимание публики и критиков льстило Хью, к концу проекта он чувствовал себя абсолютно выжатым и обессиленным. Необходимость каждый вечер делать одно и то же выводила его из себя. Он поклялся, что никогда больше не будет играть в театре.

«Восемь раз в неделю играть одно и то же, стоя на том же месте, было невыносимо. Мне казалось, что я схожу с ума. А как же тот парень, который 16 лет играл одну и ту же роль в «Кошках»? Я бы этого не выдержал».

А вот Элтону настолько понравился театральный опыт, что он с большим успехом продолжил писать пьесы по собственным романам – в том числе «Глупая корова» (1991) и «Воздушная кукуруза» (1996). Спектакль «Воздушная кукуруза» был удостоен театральной премии «Барклайс» за лучшую новую пьесу и премии Оливье за лучшую комедию. Пьеса с успехом целый год шла в Париже и была номинирована на премию Мольера в семи номинациях. В 1998 году пьеса Бена «Взрыв из прошлого» сделал рекордные сборы в Лидсе, Западный Йоркшир.

Не собираясь делать карьеру в Вест-Энде или на Бродвее и не имея рядом своего верного друга и партнера, Хью лет десять бесцельно слонялся между мирами телевидения и кино, периодически отвлекаясь, чтобы что-нибудь написать.