Антон Вильгоцкий - Кто такая Айн Рэнд? Страница 25

Несмотря на то, что «Источник» является художественным произведением, на его страницах Рэнд формулирует гораздо более комплексный взгляд на проблему человеческого бытия, нежели тот, что был представлен в ее предыдущих изысканиях. В том, как она изображает центрального персонажа, Говарда Рорка, все еще можно проследить влияние Фридриха Ницше. Сначала Рэнд даже хотела открыть роман цитатой из Ницше, но убрала эпиграф перед тем, как книга отправилась в печать. В 1968 она вернула эту цитату на место в юбилейном издании «Источника», состоявшемся через двадцать пять лет после первой публикации романа. Рэнд объяснила, что, несмотря на ее глубокие расхождения с метафизикой и эпистемологией Ницше, она все еще находится под впечатлением от его способности выражать человеческое величие в возвышенно поэтичных и эмоциональных определениях. Она взяла цитату из «По ту сторону добра и зла», где Ницше славит «основополагающую уверенность, которую благородная душа испытывает в себе самой – нечто такое, что не нужно искать, не может быть найдено и, вероятно, также не может быть и потеряно. Благородная душа обладает уважением к себе».

Основной задачей, которую Рэнд ставила перед собой, создавая этот роман, была защита эгоизма в его истинном значении, эгоизма в качестве «новой веры». Для этого ей нужно было вывести новое определение эгоизма и привести его наглядные примеры. «Если эгоизм является качеством, которое заставляет человека считать себя превыше всего – то каким образом? – писала она в рабочем дневнике. – И – над чем? Если человек бескомпромиссно добивается своей цели – то какова цель? Суть состоит не в том, что он делает или как он это делает – а в том, зачем это ему нужно. Это конечный результат, желанное следствие всех его действий, общий знаменатель, итоговый смысл, который дает нам определение эгоизма как качества. Итак, герой ставит себя превыше всего и сокрушает все на своем пути, чтобы добиться лучшего для себя, – пишет Рэнд далее. – Прекрасно! Но что являет собой это «лучшее»?»

Рэнд ставила перед собой следующий вопрос: являются ли мораль, этика, все так называемые «высшие ценности» – будь то Божьи заповеди или законы человеческого общежития – неким ультиматумом, навязанным человеку со стороны? Или же эти ценности являют собой что-то очень личное, священное, составляющее самую суть человеческой жизни и личности?

И далее – что же такое сама человеческая личность? Просто сам тот факт, что некто родился и осознал себя? Просто «Я», лишенное какого бы то ни было определенного содержания? Или же – «Я», которое умеет распознавать, выбирать и ценить именно те качества, которые отличают его от других, «Я», которое уважает самое себя в силу неких конкретных причин, а не просто по факту собственного существования? «Если чье-то физическое тело является не просто куском мяса, надетого на кости, а вполне определенным телом со своими собственными пропорциями – то и дух человеческий следует рассматривать как уникальную сущность, наделенную некими конкретными чертами и качествами. Душа, ничем не наполненная – это абстракция, которой не существует. Если кто-то гордится своим телом из-за его красоты, образованной определенными линиями и формами, то точно так же человек может гордиться и красотой своей души – или тем, что он воспринимает как ее красоту. Без этого гордость духа невозможна. Ни для кого».

Если главные ценности жизни (такие, как этика, философия, эстетика и все прочее, что имеет значение для духовной жизни человека) приходят изнутри, рождаются в душе самого человека – в этом случае они являются его правом, привилегией, необходимостью, но не обязанностью – утверждает Рэнд. Они представляют собой то, из чего состоит человеческая жизнь – и, если кто-то является эгоистом в наилучшем смысле этого слова, он выберет эти ценности самостоятельно, для собственного блага – а вовсе не потому, что он обязан перед Богом, государством или обществом поступить именно так, следуя некому абстрактному идеалу, не несущему в себе никакой практической пользы. Соблюдать моральный кодекс человек должен, в первую очередь, ради себя самого, а не потому, что «так надо» или потому, что этого требуют окружающие. Таким образом, выводит она, нравственный человек по определению является эгоистом. Более того – человек, который отодвигает самого себя в жизни на второй план, не может быть нравственным.

Это может показаться парадоксальным. Но следом Рэнд приводит обоснование такой концепции, которое заключается в следующем: если под нравственностью, этикой, мы подразумеваем набор неких базовых ценностей, стандартов поведения и мышления, то человека, который не воспринимает эти ценности как свои собственные и совершает добрые поступки лишь потому, что поступать так предписано в обществе, едва ли можно назвать добродетельным или нравственным. Подлинно нравственным является лишь тот человек, для которого добродетель является естественным образцом поведения, а не болезненной обязанностью, исполняя которую он вынужден переступать через самого себя. «Например – если человек неохотно умирает за свое дело, лишь потому, что считает, будто обязан сделать это ради Господа или государства – такого человека не назовешь настоящим героем. Если же человек отдает свою жизнь потому, что это – его личный выбор, и он не хочет ничего другого, кроме как отстаивать свой выбор любой ценой – то он герой».

«Итак, если человек является безжалостным эгоистом – какую форму принимает его эгоизм? Он сражается, борется и провозглашает для себя эти высшие ценности и свое право следовать им? Или – что? Типичного эгоиста принято представлять как беспощадного финансиста, который сокрушает все на своем пути, стремясь заработать как можно больше денег и обрести как можно больше влияния. Что он будет делать с этими деньгами? Для каких целей будет использовать свою власть? Отвергает ли он, в своем стремлении получить деньги, все общепринятые нормы морали и нравственности? Подыгрывает ли он окружающим во всем, притворяясь, что служит им, а на самом деле преследуя свои собственные цели? И какие именно цели?»

Планируя книгу, Рэнд стремилась получить ответ на следующий вопрос: кто является настоящим эгоистом? Человек, который отказывается от собственного «Я», чтобы прийти к успеху на волне общего дела – не чураясь при этом обмана, предательства и даже убийства, но все же делая вид, что он соблюдает общепринятые законы? Или же тот, кто ставит свою личность, свою систему ценностей выше всего остального – и строит свою жизнь так, как ему нравится? Если диктатор – такой, как Еитлер, например – заигрывает с толпой, чтобы удержать влияние и власть – властвует ли он по-настоящему? Или он просто отдает приказы – лишь до тех пор, покуда его приказы нравятся народу?