Алекс Громов - Жуков. Мастер побед или кровавый палач? Страница 25

В это самое время Жуков в штабе 3-го кавалерийского корпуса вел разбор недавно завершившихся командно-штабных учений. Неожиданно в зал, где это происходило, вбежал член Военного совета округа дивизионный комиссар Сусайков и, ничего не объясняя, сообщил, что заместителя командующего экстренно вызывают в Москву.

В штабе округа Жуков не смог узнать никаких подробностей. У него уже не оставалось времени, даже чтобы заехать домой. Новость пришлось сообщить по телефону. Александра Диевна разрыдалась, сразу подумав о самом худшем – времена арестов и «троек» были еще слишком свежи в памяти. Георгий Константинович даже не знал, что сказать ей в утешение – сам ничего не ведал.

Утром следующего дня Жуков уже был в Москве в Наркомате обороны, где его сразу же провели к Ворошилову.

Офицер по особым поручениям напутствовал:

– Идите, а я сейчас прикажу подготовить вам чемодан для дальней поездки.

– Для какой дальней поездки?

– Идите к наркому, он вам скажет все, что нужно.

Ворошилов сначала поинтересовался здоровьем прибывшего, а потом сообщил:

– Японские войска внезапно вторглись в пределы дружественной нам Монголии, которую Советское правительство договором от 12 марта 1936 года обязалось защищать от всякой внешней агрессии. Вот карта района вторжения с обстановкой на 30 мая. Вот здесь длительное время проводились мелкие провокационные налеты на монгольских пограничников, а вот здесь японские войска в составе группы войск Хайларского гарнизона вторглись на территорию МНР и напали на монгольские пограничные части, прикрывавшие участок местности восточнее реки Халхин-Гол. Думаю, что затеяна серьезная военная авантюра. Во всяком случае, на этом дело не кончится… Можете ли вы вылететь туда немедленно и, если потребуется, принять на себя командование войсками?

– Готов вылететь сию же минуту, – ответил Жуков.

– Очень хорошо, – кивнул Ворошилов. – Самолет для вас будет подготовлен на Центральном аэродроме… Зайдите к Смородинову, получите у него необходимые материалы и договоритесь о связи с Генштабом. К самолету прибудет в ваше распоряжение небольшая группа офицеров-специалистов.

Никаких особых материалов Жуков в Генштабе получить не сумел – там мало что знали о происходящем на Халхин-Голе сверх сказанного Ворошиловым. И. о. заместителя начальника Генерального штаба Смородинов особо просил Жукова разобраться, что же там делается, и «откровенно доложить».

Впоследствии Жуков рассказывал Константину Симонову о начале своей халхин-гольской эпопеи уже с подробностями, которых в тот момент не знал: «На Халхин-Гол я поехал так… Сталин, обсуждая этот вопрос с Ворошиловым в присутствии Тимошенко и Пономаренко, тогдашнего секретаря ЦК Белоруссии, спросил Ворошилова: «Кто там, на Халхин-Голе, командует войсками?» – «Комбриг Фекленко». – «Ну, а кто этот Фекленко? Что он собой представляет?» – спросил Сталин. Ворошилов сказал, что не может сейчас точно ответить на этот вопрос, лично не знает Фекленко и не знает, что тот собой представляет. Сталин недовольно сказал: «Что же это такое? Люди воюют, а ты не представляешь себе, кто у тебя там воюет, кто командует войсками? Надо туда назначить кого-то другого, чтобы исправил положение и был способен действовать инициативно. Чтобы мог не только исправить положение, но и при случае надавать японцам». Тимошенко сказал: «У меня есть одна кандидатура – командир кавалерийского корпуса Жуков». – «Жуков… Жуков, – сказал Сталин. – Что-то я не помню эту фамилию». Тогда Ворошилов напомнил ему: «Это тот самый Жуков, который прислал вам и мне телеграмму о том, что его несправедливо привлекают к партийной ответственности». – «Ну, и чем дело кончилось?» – спросил Сталин. Ворошилов сказал, что ничем, выяснилось, что для привлечения к партийной ответственности оснований не было».

При этом в выписанном Жукову командировочном удостоверении о замене речи еще не шло – только об инспекционной поездке. Судя по всему, высшие руководители РККА обсуждали вариант замены задолго до того, как сочли нужным сообщить об этом самому комдиву. «Вызывает недоумение утверждение Ворошилова о том, что он лично не знает Фекленко, – замечает Борис Соколов. – Архивные документы свидетельствуют, что 27 мая во время разговора по прямому проводу с Фекленко нарком сказал: “Почему вы и Кущев, так хорошо выглядевшие в Москве, сейчас опустили крылья и вас приходится тянуть за язык всякий раз, когда нужно выяснить, что у вас делается?”»

Как бы то ни было, Жуков, а с ним комбриг Денисов и полковой комиссар Чернышев вылетели в Монголию. По пути приземлились в Чите, где пообщались с командующим округом В. Ф. Яковлевым и членом Военсовета Д. А. Гапановичем. Те особо отметили, что «японская авиация проникает глубоко на территорию МНР и гоняется за нашими машинами, расстреливая их с воздуха».

Наконец Жуков достиг Тамцак-Булака, где размещался штаб 57-го особого стрелкового корпуса. Им командовал комдив Н. В. Фекленко, на которого так гневался Ворошилов.

При первом же разговоре с Фекленко, комиссаром корпуса Никишевым и начальником штаба Кущевым Жуков услышал от начштаба, что обстановка еще недостаточно изучена. И немедленно поинтересовался у Фекленко, возможно ли полноценно управлять войсками, находясь за сто с лишним километров от места событий.

– Сидим мы здесь, конечно, далековато, – ответил тот, – но у нас район событий не подготовлен в оперативном отношении. Впереди нет ни одного километра телефонно-телеграфных линий, нет подготовленного командного пункта, посадочных площадок.

– А что делается для того, чтобы все это было?

– Думаем послать за лесоматериалами и приступить к оборудованию КП.

Жуков рассудил, что доски и бревна подождут или, по крайней мере, заниматься ими может кто-то другой, нежели сам командующий. «Я предложил комкору немедленно поехать на передовую и там тщательно разобраться в обстановке. Сославшись на то, что его могут в любую минуту вызвать к аппарату из Москвы, он предложил поехать со мной М. С. Никишеву… Детальное ознакомление с местностью в районе событий, беседы с командирами и комиссарами частей наших войск и монгольской армии, а также со штабными работниками дали возможность яснее понять характер и масштаб развернувшихся событий и определить боеспособность противника. Были отмечены недостатки в действиях наших и монгольских войск. Одним из главных недочетов оказалось отсутствие тщательной разведки… Все говорило о том, что это не пограничный конфликт, что японцы не отказались от своих агрессивных целей в отношении Советского Дальнего Востока и МНР и что надо ждать в ближайшее время действий более широкого масштаба».