Наталия Басовская - Женщины в истории. Цикл лекций для чтения. Страница 25

Встреча жениха и невесты была организована на Рейне, в пограничье Франции и Германии. Специально для этого на острове соорудили роскошный, украшенный росписью и гобеленами павильон. Французская казна была пуста, но двор не жалел средств на развлечения. За день до приезда жениха и невесты у слуг можно было купить право в этот павильон заглянуть. И одним из тех, кто заплатил, был юный Иоганн Вольфганг Гёте. В одном из писем он изумлялся: «Расписать брачный павильон, где встретятся жених и невеста, сценами бракосочетания Ясона и Медеи – Медеи, которая убьет своих детей и на крыльях ненависти улетит от Ясона! Да кто же это мог?! Ведь это же дурной знак!».

Чтобы подчеркнуть, что французский королевский дом делает честь дочери Габсбургов, Марию-Антуанетту перед входом в павильон в специальном помещении раздели донага. Ей предстояло надеть все французское. Ведь она прибыла в страну законодателей моды. Девочке не разрешили оставить на память ничего из ее вещей, даже батистовый платочек, шарфик или куклу. Чтобы не очень страдать, она должна быть твердить себе, что впереди у нее великое счастье, ради которого многим можно пожертвовать.

Наступило ли это счастье? Очень сомнительно. В течение семи лет брака детей у супругов не появилось. Поговаривали, что этого и быть не может, потому что муж и жена ведут совершенно разный образ жизни. Дофин (с 1774 г. – король Людовик XVI) любит ложиться спать очень рано, вставать на рассвете и работать на станках. Не замечая, что его государство рушится, он занимается слесарным и токарным делом. В то время, когда Людовик отбывает ко сну, Мария-Антуанетта уезжает из Версаля в Париж – на бал, в оперу, просто погулять по улицам. Возвращается на рассвете. «Они фактически не встречаются!» – шепчут во Франции, да и не только во Франции.

Была у Марии-Антуанетты и еще одна проблема при дворе. В самом начале ее подучили не заговаривать с мадам Дюбарри. А та по правилам этикета не могла первой обратиться к жене дофина, которая была выше ее по положению. Двор наслаждался пакостью, подстроенной ненавистной фаворитке.

Пришлось вмешаться Марии Терезии. Она отправила к дочери специального посланника, и он передал, что так вести себя нельзя. Тогда Мария-Антуанетта произнесла, обращаясь к мадам Дюбарри, знаменитые семь слов: «Сегодня вечером в Версале очень много народу». Фаворитка короля смешалась, пошла пятнами – опять к большому удовольствию окружающих.

Итак, в 1774 году Людовик стал королем, а Мария-Антуанетта – королевой Франции. Отсутствие детей у этой пары стало государственной проблемой. В то же время оно давало надежды братьям короля, люто ненавидевшим свою невестку. А она все больше времени посвящала развлечениям и веселью и ничего не понимала в происходящем.

Вот как она писала матери о первом въезде в Париж в качестве королевы: «Последний вторник был для меня праздником, который я никогда не забуду… Что тронуло меня большего всего – искренность и волнение бедного люда, который, несмотря на то, что он обременен налогами, был счастлив видеть нас. Я не в состоянии описать тебе, дорогая мама, те знаки любви и радости, которые нам при этом выказывались. И прежде чем отправиться в обратный путь, мы приветствовали народ, помахав ему на прощание рукой, что доставило ему большую радость. Как счастливо сложилось, что в нашем положении так легко завоевать дружбу. И все же нет ничего дороже этой дружбы. Я ее очень хорошо почувствовала и никогда не забуду». Какая безнадежная наивность! Вспомнит ли Мария-Антуанетта эту «дружбу», когда ее поведут на эшафот?

Встревоженная слухами о неудавшемся браке дочери, Мария Терезия отправила к Марии-Антуанетте ее старшего брата Иосифа – будущего императора Иосифа II. Он убедил Людовика XVI сделать небольшую и несложную даже для той эпохи операцию, которая позволила ему через семь лет после свадьбы наконец-то реализовать свой брак. Людовик был очень доволен тем, что, по его собственным словам, все «так хорошо разрешилось». Вот такие нелепые люди могут порой оказаться на престоле в предгрозовых тучах страшной революции.

Мария-Антуанетта родила четверых детей. Первой была девочка – Мария Терезия Шарлотта. В 1793–1795 годах она оказалась в тюрьме, сначала вместе с матерью, потом одна. Почему-то выжила. Ее обменяли на пленных во время войн в защиту революции. Она отправилась в Вену к дядюшке Францу II и вышла замуж за кузена – герцога Ангулемского. Она жила долго – 73 года, но всегда ходила под темной вуалью. Кое-кто подозревал, что это вовсе не Мария Терезия Шарлотта. Только в новейшее время анализ ДНК ее останков подтвердил, что это была именно она.

Второй ребенок – Людовик Жозеф, родившийся в 1781-м, умер от туберкулеза непосредственно перед революцией. Людовик XVI и Мария-Антуанетта были поглощены личным горем и не замечали приближавшейся катастрофы.

Самая страшная судьба оказалась у третьего ребенка – Людовика, который родился в 1785-м, за четыре года до революции. Он вошел в историю как условный Людовик XVII, хотя никогда не царствовал. Просто по тысячелетним законам монархии старший сын казненного короля становится новым королем. Никакой коронации не было. Революция превратила мальчика в «гражданина Капета». Всех Бурбонов с началом революции стали называть Капетами – по прозвищу основателя первой французской династии Гуго Капета. «Капет» – это, скорее всего, название бархатной шапочки необычной формы, напоминающей современную пилотку. Отсюда – династия Капетингов, правившая во Франции с 987 по 1328 год.

Людовик тоже был в тюрьме с родителями, потом отдельно от них в замке Тампль. Его, восьмилетнего, привлекли к так называемому суду над Марией-Антуанеттой и заставили говорить ужасающие вещи о том, что мать осуществляла по отношению к нему преступные действия. Имелся в виду инцест. Ребенок, конечно, не понимал, о чем его спрашивают. Сестра короля Елизавета, которая тоже была в заключении, осуждала мальчика, оклеветавшего мать.

После «суда» Людовик остался в тюрьме, в отдельной камере, где он простудился и умер от туберкулеза в 1795 году. По Европе некоторое время ходили слухи о его чудесном спасении. Но со временем они затихли.

Младшая дочь, Софи-Элен-Беатрис, рожденная в 1786-м, прожила меньше года. Само перечисление детей Марии-Антуанетты рисует глубоко трагическую женскую судьбу.

Но пока не начался кошмар революции, королева все время старалась веселиться – даже после потери ребенка.

В годы революции она наивно пыталась измениться, подстроиться к новым временем: рассчитала камеристку, сократила расходы на шляпки. На большее она была не согласна.

Людовик XVI старался заигрывать с толпой, Мария-Антуанетта – нет. Она оказалась носительницей абсолютистской идеи в ее высшей степени, была убеждена, что королевское положение делает ее фигуру священной, неприкосновенной для простолюдинов.