Владимир Джунковский - Воспоминания (1915–1917). Том 3 Страница 25

Что было хорошо там устроено, так это зубоврачебный кабинет. Он был обставлен великолепно, чистота безукоризненная, хотя устроен он был в простой хате, при этом оборудование не оставляло желать лучшего. Тоже прекрасный порядок я нашел в фельдшерской школе. Пользуясь затишьем, начальник дивизии устроил обучение солдат фельдшерским наукам и искусству, обучалось в этой школе по 50 учеников от полка. Обучение велось очень хорошо. Это школа сослужила дивизии большую службу во время боев.

Поразительный случай в пехотной дивизии

Вернувшись к себе, я узнал о поразительном случае, происшедшем в соседней с нами дивизии и произведшем на всех огромное впечатление, заставившем многих неверующих подумать о Боге. В одном из полков этой дивизии один нижний чин отказался идти с ротой на работы, сказав, что он уже работал прошлую ночь и не желает идти опять.

На повторенное ротным командиром приказание он дерзко ответил и даже изругал его. Тогда ротный командир, не желая подвергать его военно-полевому суду, что грозило расстрелом, приказал его высечь, после чего он пошел на работу. На другое утро этот самый солдат подошел к ротному командиру и спросил его, за что он приказал его высечь, тот ответил, что он сам это отлично знает, и послал его в землянку. Повернувшись и сделав вид, что он идет в землянку, солдат подкрался сзади и выстрелил из винтовки ротному командиру в спину, когда же тот упал, то лежачему стал наносить штыком одну рану за другой. Его схватили, связали, назначали сейчас же полевой суд, который и осудил его к расстрелянию. На суде он себя держал дерзко вызывающе. После произнесенного приговора к нему явился полковой священник, но скоро от него вышел, говоря, что это не человек, а какой-то зверь, что он его прогнал и выругал, отказавшись от причастия. Тогда командир полка попросил благочинного дивизии[152][153] пойти попробовать воздействовать на него, вызвать покаяние.

Благочинный, незаурядный священник, сумел к нему так ласково подойти, разбудить заглохшее чувство совести, что тот постепенно стал каяться, вылил всю свою душу, он исповедался, как редко кто может, и причастился с глубоким смирением. Благочинный ему сказал, что от смерти его спасти теперь никто не может, что он кончает свою земную жизнь, но что там за гробом его ждет другая жизнь, что когда разбойник умирал на кресте, будучи полон грехов, ему за одно только слово, обращенное ко Христу «помяни мя Господи, когда приидеши во Царствие Твое», были прощены все грехи и он очутился в раю, и что если и он также покается, то и ему Господь простит его грехи.

После этого осужденный совсем успокоился, вдохновился и с полным сознанием бодро пошел на место казни, провожаемый благочинным. Тут к нему подошли все солдаты, назначенные для приведения в исполнение приговора, каждый из них просил его простить, говоря, что исполняет свой долг, он каждого обнял, просил прощения, затем просил повидать фельдфебеля, поклонился ему до земли, просил простить его и совершенно спокойно сам надел на себя саван. В момент, когда раздалась команда, послышался возглас «помяни меня Господи во Царствии Твоем». Раздался залп, все было кончено.

Этот случай произвел сильное впечатление на солдат, многие неверующие стали верующими, так необычайно на глазах у них преобразился человек после разговора с благочинным. Уважение к последнему сразу еще более выросло, его имя приобрело известность в полках всей армии, что касается роты, которая была в полку на очень неважном счету, стала неузнаваемой, люди стали из кожи лезть, чтобы выполнить все, что от них требовалось, она стала первой по исполнительности в полку.

Если бы было побольше таких священников, сколько просветления могли бы они внести в темную народную массу.

Московская практическая академия коммерческих наук

17 декабря, в день 105 годовщины основания Московской практической академии коммерческих наук[154], попечителем которой я продолжал состоять, в Москве, в здании академии состоялось обычное торжественное собрание Общества любителей коммерческих знаний[155] и годичный акт.

По этому поводу я послал на имя председателя Совета следующую телеграмму:

«Сегодня, в день торжественного ежегодного акта и празднования дня основания Академии, я всеми мыслями переношусь к вам и очень сожалею, что второй год подряд не могу лично председательствовать на акте. Шлю с передовой линии славных сибирских стрелков командуемой мною бригады самый сердечный привет дорогой мне Академии, поздравляю членов Совета, преподавателей, наблюдателей и классных наставников, с праздником нашей Академии, которой желаю от всего сердца дальнейшего преуспеяния на радость и гордость всех, кои дорожат его и любят ее. Всех, кто получит награды и аттестаты, поздравляю особенно сердечно и желаю им и впредь служить добрым примером своим товарищам».

На это приветствие я получил следующий ответ:

«Собравшиеся на праздник 105 годовщины в жизни Академии, Совет, Педагогический комитет, учащиеся и их родители, и родственники глубоко сожалеют по поводу отсутствия Вас, нашего сердечно любимого президента. Ваше проникнутое чутким вниманием и нежной любовью приветствие Академии написанное на передовой линии до глубины души тронуло всех нас. Примите и нашу глубокую благодарность, примите и горячие пожелания вам всего лучшего, да сохранит вас Господь на радость нашей Академии, на радость всех нас горячо любящих вас.

Директор Реформатский[156]».

Вслед за этим воспитанники Академии препроводили мне девять мешков с подарками для стрелков, что меня страшно растрогало. Полный чувств благодарности, я написал директору следующее письмо:

«Милостивый государь, Александр Николаевич,

Вы не поверите, до чего я был тронут таким добрым порывом учеников Академии, проявивших такую заботу о солдатах, находящихся на передовых позициях. Девять мешков с подарками стрелкам временно командуемой мной дивизии мною получены и доставили мне огромную радость.

Прошу Вас передать всем приславшим подарки, что я не знаю, право, как их благодарить, мне так дорого, что вверенные мне стрелки-сибирцы будут иметь к праздникам в окопах подарки от учеников родной мне Академии. Я сделал распоряжение, чтобы подарки эти были розданы всем стрелкам, кои будут находиться в окопах в первый день Рождества Христова во время следования по оным, полкового священника с крестом и святой водой.