Вадим Каплин - Государева дорога Страница 25

Об этом беседовал я как-то с писателем Иваном Дмитриевичем Полуяновым. «В старые времена на медведя шли один на один с рогатиной. Это был удел храбрых и сильных духом людей высоких сословий, – сказал Иван Дмитриевич. – Приобретая на охоте необходимые навыки, они шли на ворогов земли Русской, Отечества в штыковую атаку рука об руку с простым людом, получали тяжкие ранения и увечья, а то и погибали. И сейчас охота на медведя, кабана, даже лося, может быть непредсказуемой».

Лев Николаевич Толстой в рассказе «Охота пуще неволи» (это выражение стало крылатым) написал о том, как, охотясь у берлоги на медведицу, попал в объятия разъяренного зверя, и схватка с ним едва не стоила ему жизни. Знаю и наших охотников, на теле которых оставили свои отметины хищные звери. С возрастом некоторые охотники, не только в столицах и не только богатые, расстаются со своим увлечением. Кстати, тот же В.М. Песков сменил ружье на фотоаппарат. Но вот что он говорит: «Как это ни курьезно, охота научила любви ко всему живому. У каждого охотника бывали случаи, когда опускаешь ружье, покоренный проявлением жизни в природе».

Брать или не брать ружье в руки – личное дело каждого. Как говорят, вольному – воля. У кого-то, может, кончились все лимиты на охоту, отпущенные свыше, кто-то и в самом деле убивать больше никого не хочет. Но если поразмышлять об охоте и убиенных, то следует вспомнить, что охота в Отечестве нашем – искони русская, давняя традиция. К тому же мясо зверей и птиц не только по-своему вкусно. Оно витаминизировано, часто обладает лечебными свойствами и считается деликатесом. Дичь и мясо диких животных являются традиционно составной частью русской кухни. И это тоже особенность нашей национальной охоты. И то сказать: не каждый из охотников может позволить себе жечь дорогостоящий бензин или солярку, чтобы сгонять на технике этак километров за 30–40, послушать песню древней птицы. Даже в не очень большой семье добытый глухарь, гусь, тетерев, селезень, пара рябчиков не будут лишними.

В Вологодской области только за последние год-полтора число охотников увеличилось на несколько тысяч. Большинство из них – рядовые труженики, городские и сельские. Для них охота – любимое увлечение, отдых. Потому охота была, есть и будет. И не о том надо вести речь, а о культуре охоты, соблюдении ее правил, сроков, охотничьей этики и, пожалуй, прежде всего, об излишних возлияниях, подчеркиваю – излишних. Потому и происходят на охоте трагические случаи, только об этом почти не пишут.

Перовское озеро

Друзьям детства: Юрию Бересневу и Евгению Вахрамееву погибшим на фронтах Великой Отечественной войны; «Ките»[2] Владимиру Мишеневу

Из всего, что связывало нас с детством, одним из самых значимых остается Перовское озеро – этакий райский уголок за околицей нашего древнего городка. Чудесное местечко любили и взрослые, и мы – дети – с малых лет. Своим названием озеро было обязано известному и замечательному человеку, земскому врачу Михаилу Автономовичу Перову. Он возглавлял один из трех врачебных участков в уезде, в самом Никольске. Врач Перов зарекомендовал себя умелым организатором, прекрасным знатоком своего дела и пользовался уважением. В 1892–1893 годах было построено двухэтажное здание больницы, а за ним и второй корпус. Здания эти служат и поныне, а самой больнице присвоено имя врача М.А. Перова.

От нашей тихой, тогда еще Красноармейской, улочки, где жил я и мои товарищи, до Перовского озера – рукой подать. Стоило пройти квартал, пересечь главную бывшую Миллионную улицу с огромными тополями на ней, спуститься с угора к реке Юг, перебрести за нее, тут и озеро. Точнее сказать, старая река, ее русло, как обычно изогнутое подковой. Но все давно привыкли к названию, поэтому пусть и будет оно таким, как прежде – Перовское озеро. Места около него – изумительные, живописные и веселые. Каждый раз, когда раньше по радио пели песню «На Муромской дорожке стояли три сосны», а часто исполняла ее Русланова, мне непременно виделись сосны Перовского озера, стоящие на его бережку, в том месте, где вытекает ручеек в реку Юг. Сосен было тоже три, а скорее, и четыре, теперь уже не помню. Могучие, с распростертыми по сторонам толстыми сучьями, разросшиеся вширь, в стороны – ведь здесь так много простора и света.

Сосны на Перовском озере запечатлены на картине всеми уважаемого, талантливого местного художника А.Д. Щепелина – бывшего морского пехотинца, участника Великой Отечественной, орденоносца. Конечно же, картину он нарисовал не случайно, а с тем, чтобы сохранить красоту для потомков.

Озеро состояло из нескольких курпаг. От сосен начиналась первая из них – круглая и мелководная, заросшая у берегов осокой и хвощом. Вторая была самой глубокой, с темной, не просвечиваемой водой. В ней жили крупные зубастые щуки, язи и караси. За второй курпагой, чуть подальше, озеро поворачивало влево. Дальше шла полоса воды – протока. Она вела к самой большой и длинной курпаге озера, его первой половине. Курпага эта почти сплошь заросла зелеными кувшинками. Сюда из глубины второй курпаги приплывала на кормежку рыба. Небольшая перемычка, заросшая кустами ивняка и ольшаником, с полувысохшей летом канавой, в которой жили лягушки, отделяла первую часть озера от второй. Она заболачивалась, зарастала осокой и другими болотными травами. Весной канаву захлестывало талой водой, паводком. Летом же только в нескольких местах можно было увидеть зеркальце открытой воды.

Весна на озере для меня начиналась в апреле, когда на безлистных вербах, подступавших к самому берегу, появлялись желтые барашки, от которых веяло душистым, сладостным ароматом меда. В ту пору особенно будоражил чистый, по-весеннему прозрачный воздух с нежным ароматом тронувшихся в рост почек, смолистым запахом хвои, озона, талой воды-снеговицы.

Сами собой возникали в памяти строки стихотворения Вероники Тушновой:

Воздух пьяный, нет спасенья,С ног сшибают два глотка.Облака уже весенние.Кучевые облака…

А откуда название «апрель»? Оказывается, по латыни он означает «все открывается». И разве не так?

Вскрываются реки, оживает лес, сходит снег с полей и лугов, зацветают подснежники, начинается весенний сев, просыпаются медведи-топтыги, барсуки и ежи.

С весны-водополицы озеро становилось особенно привлекательным. Проходила неделя-другая после зацветания вербы, и в поднебесье шли птичьи караваны. Летели гуси и белоснежные лебеди, журавли, длинноклювые кулики и множество других перелетных птиц. Из густых зарослей кустарников лесных рощиц и перелесков, приречных лугов доносились веселые птичьи голоса. Раным-рано, ни свет ни заря, просыпалась маленькая, с оранжевой грудкой, птичка зарянка. Она усаживалась на самую маковку ели, где-нибудь на опушке, и сыпала, и сыпала свои звенящие, «серебристые» песенки. Не умолкала зарянка вечером и пела всех дольше, до темноты, до самой ночи.