Михаил Девятаев - Побег из ада Страница 27

Я расскажу тебе коротко о том, что было в лагере в тот день, когда вы улетели. Ваше исчезновение вызвало невероятный переполох. Фашисты послали в погоню несколько истребителей. Но вражеские самолеты скоро вернулись обратно. Мы не знали, что с вами. Оказывается, вам удалось добраться до своих. Молодцы! Погоня была, значит, напрасной.

Начальника аэродрома (впоследствии говорили) расстреляли будто по приказу самого Гитлера. Не столько за самолет, сколько за сам факт. Лагерфюрера — того рыжего и длинного гауптмана — в тот же день посадили и затем упрятали неизвестно куда. Нас всех загнали в лагерь и трое суток не выводили на работу. Таскали в комендатуру на допросы, особенно нашу, четвертую штубу. Многих били, и мне попало. На меня показал штубэльтестер — белобрысый Герман, ты его знаешь хорошо. Он сказал, что мы были друзьями, и я не мог не знать о предстоящем побеге. Над нами издевались, жестоко пытали. Но мы выдержали.

Я решил тоже во что бы то ни стало бежать. Однажды, возвращаясь из порта, где мы грузили на корабли оборудование (в связи со стремительным наступлением наших войск немцы начали срочно эвакуировать с острова все свое хозяйство), я на ходу выбросился из автомашины. Но — неудачно: сломал левую руку. Меня подобрали, а через некоторое время отправили в лагерь смерти Берген-Бельзен. Здесь я был освобожден нашими войсками. В марте 1946 года вернулся на Родину, демобилизовался. Сейчас работаю в областном управлении мебельной и деревообрабатывающей промышленности начальником конструкторского бюро. Живу хорошо. Жена тоже работает, она у меня педагог.

Дорогой Михаил! Очень хочется встретиться, вспомнить наше тяжкое прошлое, вместе порадоваться нашим сегодняшним счастливым дням.

Михаил! Ты, возможно, забыл меня? Посылаю фота 1949 года, это более подходит к тому времени: сейчас я, конечно, изменился. Мы с тобой ведь годки. Я бывший инженер железнодорожного транспорта, военное звание — капитан, был начальником разведроты. В плен попал в 1942 году с тяжелым штыковым ранением в живот. Бежал и примкнул к партизанам. Потом снова попался в лапы гестапо. Началась кошмарная жизнь в концлагерях. В лагере Свинемюнде я встретился с тобой. У меня был 11187 номер. А имени, как и у других, не было…

— Ну, до встречи, дорогой! Пиши.

Сердечный привет и самые лучшие пожелания твоему семейству.

ПРИЕЗЖАЙ В ГОСТИ

Дорогой Михаил Петрович! Очень рад твоему письму. Несказанно рад, что многие наши товарищи по лагерю живы и трудятся. Ведь до твоего письма о их судьбе я почти ничего не знал.

Михаил Петрович! Не слышно ли что о Николае Чесных? Очень хороший был человек. Мы с ним были большими друзьями. Хотелось бы знать что-нибудь о Китаеве. Помнишь, как он пел наши русские песни? Душа разрывалась.

После того как немцы обнаружили наш подкоп, меня много пытали, требовали выдать зачинщиков. Гауптман схватил меня за горло и чуть не задушил. Но я не сказал ни слова. Тогда он отпустил меня и дал понять: будешь повешен. Вечером я некоторым товарищам дал свой домашний адрес, чтобы они, если останутся живыми, написали бы о моей смерти. Но вот прошло столько лет, и ни от кого не было письма. Вот почему я решил, что все мои друзья погибли.

Позднее меня тоже отправили в лагерь Свинемюнде. Здесь я совершил побег, но чуть не погиб. Спас один гражданский немец, мастер-наладчик, чудеснейший человек. Я благодарен ему до конца жизни.

Ты сообщаешь, что пишешь книгу воспоминаний. Это замечательно! Надо всему миру рассказать о страшных зверствах фашистов, о том, какие ужасы нам пришлось пережить в гитлеровских застенках. Надо поведать, как мужественно и стойко держались советские люди перед лицом смерти.

Сейчас я живу в Якутии, в селе Нюбра. Здесь много народу. Совсем недавно это место было захолустным. Теперь не узнать его. Скоро станет городом. У нас две электростанции, два замечательных клуба, отличная баня, есть и авиапорт, промкомбинат, лечебные учреждения, четыре школы среднего образования, огромное управление экспедициями, совхоз и т. д.

У нас стоят большие морозы — доходят до 50 градусов. На улице — сплошной белый туман. Красиво!

Приезжай в гости, посмотришь наши северные края.

НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ

Дорогой Михаил! Пишет тебе Адамов Федор Петрович. Не забыл меня? Я, например, тебя никогда не забуду. Помню до мельчайших подробностей все: как жили в лагере, как работали в невыносимых условиях, как издевались над нами фашисты. Все помню. А разве можно забыть тот момент, когда мы захватили фашистский самолет, забрались в кабину и… поднялись в воздух!

Не было конца нашему ликованию. Помнишь, как все запели «Интернационал»? Если бы не ты, Миша, мы могли погибнуть в лагере от страшных мук. Спасибо тебе, родной!

От всей души поздравляю тебя с высокой правительственной наградой — с присвоением высокого звания Героя Советского Союза. Желаю тебе всего доброго в работе и личной жизни.

Пару слов о себе. Я работаю шофером, имею пять сыновей и одну дочь. Вот так! Все живы и здоровы. Вместе со мной шлют тебе сердечный привет и самые лучшие пожелания.

Жму руку.

ДОРОГОЙ СОКОЛ

Здравствуй, дорогой и незабываемый друг Миша! Разреши передать тебе сердечный привет и массу наилучших пожеланий и благ в твоей жизни.

Миша, какой я сегодня счастливый! Мне попалась газета «Советская Россия», в которой я нашел тебя. Я целовал тебя на снимке, где ты сидишь со своей семьей, и решил немедленно написать тебе письмо. Как я рад, что ты жив, дорогой сокол, как я доволен, что ты на нашей русской прекрасной земле со своими близкими людьми!

Мне невольно вспомнились те ужасные дни, которые мы пережили в лагере Свинемюнде. Сколько там погибло замечательных людей! Вспомнились все те, кто мужественно переносил жестокие страдания и унижения.

Миша, ты и там, в лагере, был примером стойкости для нас, военнопленных. Недаром тебя правительство еще до плена несколько раз наградило боевыми орденами. Ты достоин этого!

Недавно я получил письмо от Михаила Емеца. Он работает председателем в своем родном селе Бирки Синивского района Сумской области. Он дал обещание приехать ко мне в гости. Приезжай и ты.