Валерий Золотухин - Секрет Высоцкого Страница 27

20.09.1972

Пришел Володька… и сразу спел и засмеялся… Чудо какое-то… «Я – коней напою, я – куплет допою…» И все рады ему и счастливы.

09.10.1972

Высоцкий:

– Валера, я не могу, я не хочу играть… Я больной человек. После «Гамлета» и «Галилея» я ночь не сплю, не могу прийти в себя, меня всего трясет – руки дрожат… После монолога и сцены с Офелией я кончен… Это сделано в таком напряжении, в таком ритме – я схожу с ума от перегрузок… Я помру когда-нибудь, я когда-нибудь помру… а дальше нужно еще больше, а у меня нет сил… Я бегаю, как загнанный заяц, по этому занавесу. На что мне это нужно?.. Хочется на год бросить это лицедейство… это не профессия… Хочется сесть за стол и спокойно пописать, чтобы оставить после себя что-то.

21.12.1972

Высоцкий подарил мне шапку нерповую, сторублевую:

– Ты должен последить за собой, а то это несколько смахивает на клоунаду… уже…

В 1972 году Высоцкий снимался в фильме режиссёра И. Хейфеца «Плохой хороший человек» по повести А.Чехова «Дуэль». Съёмки проходили в различных местах, в том числе и в Крыму – в Евпатории и Ялте. Эпизод, когда фон Корен, роль которого исполнял Высоцкий, делал зарядку с гантелями на берегу моря, снимался недалеко от Евпатории, на пляже в Саках. Как и повсюду в стране, в Крыму Высоцкий пользовался необыкновенной популярностью. Однажды местные рыбачки (съемки проходили около рыбзавода) принесли Высоцкому три ящика копчёной кефали и сложили их у его ног.

24.12.1972

Вчера был прогон Пушкина[112] «для умных людей». «Умные люди» хвалили, это шеф слушал. Как только дело касалось замечания какого-нибудь, тут же перебивал…

– Он никого не слушает, он никому не доверяет… А мы хотим, чтобы он к нам иногда прислушивался… Мне было стыдно, я просто в ужасе был вчера, мне хотелось подать заявление об уходе, – сказал мне Высоцкий.

А шеф сказал:

– Вы мало вкладываете в спектакль, вы во многом недобираете… И Владимир тоже… От вас я вправе требовать большего…

То же самое он сказал Володьке, в тех же выражениях, с той же мимикой. Он занял позицию – все отвергать и утверждать свое.

В театре скучно. Все это мне не нравится. Любимов делает свое, крепко и надежно. Спектакль будет интересный, но артисты останутся в той тени, против которой Высоцкий восстает:

– Хотя бы видно было артиста, элементарно осветить лицо… Я «мало вкладываю»?! Может быть. Я не вижу, куда мне вкладывать.

Скучно стало мне работать на театре. Весело, правда, никогда особенно не было. Единственно на десятилетие – Кузькин. И форма утеряна, и беречь себя не для чего. Впереди «Турандот», Островский… Высоцкий все чаще раздражается, хочет выйти из «Пушкина», хочет на год-два вообще бросить театр, игру, сесть и писать. Ему понравилась моя последняя штука. Он советует мне писать роман. А на кой мне роман? Я потихоньку буду себе кропать такие вот лирические повестушки, которые и составят роман о моей жизни.

«Ни к кому другому нет у меня такой нежности и теплоты…» (1973)

12.01.1973

Вознесенский зовет с собой в Томск. На несколько выступлений во Дворце спорта. Высоцкий не советует:

– Зачем ты будешь при ком-то, кто бы это ни был? Не надо! Ты сам – Валерий Сергеевич.

25.01.1973

После распевки у меня садится голос. Не своим пою, наверное. Высоцкий не ходит на эти занятия. И меня спрашивает:

– А зачем ты ходишь? Тебе разве не хочется вместо этого сесть за стол и привести в порядок кое-что из своих записей?

2701.1973

Что тут было? День рождения Володи. Были у него. Марина привезла пленку с записями своими. Ну, хорошо. Утром проснулся с французскими туфлями.

28.01.1973

25-го, когда я выходил, вылетал из театра на аэродром, ко мне подошел парень… с бородой…

– Вы Витю Свиригина знаете? Из Ленинграда?

– Витю?.. Нет, не помню… но это неважно, в чем дело? Я тороплюсь. Билеты?

– Нет. Он вас хорошо знал, и я привез вам фотографии, что он снимал. Он погиб… а я не люблю, чтобы после смерти оставались фотографии незнакомых людей… Тут даже написано на пакете «Золотухину»… Вас просто найти… А вот Никиту Гаранина? Они дружили. Мне нужен адрес его, чтобы сообщить ему.

Я смотрю на фотографии – Кузькин… Я помню: ко мне подходил в Ленинграде очень милый парень и передавал мне две фотографии. Я был рад: хоть что-то от Кузькина… Но я не мог вспомнить лица этого парня, которого вот уже нет в живых.

– А что случилось?

– Витя мечтал на яхте обойти вокруг света… В Азовском море попал в шторм. Два дня он держался, на третий день это произошло. Он очень любил Высоцкого.. Незадолго сделал себе его большой портрет. Может быть, даже с собой он у него был… Передайте ему тоже вот эти фотографии. Мне к нему подходить было неудобно…

01.02.1973

Володя:

– Я ужасно устаю на этих репетициях. Я нахожусь постоянно в жутчайшем раздражении ко всему… Я все время в антагонизме ко всему, что происходит… Меня раздражает шеф, меня раздражают артисты, мне их всех безумно жалко, я раздражаюсь на себя – ну на все. И дико устаю… Я ведь действительно сегодня уснул в возке… Давай я тебе устрою 15 концертов в Новокузнецке. Надо зарабатывать, Валера, пока есть имя и силы… пока ты интересен… Лечу в Новокузнецк на три дня – 19 выступлений… Как я выдержу?.. У них горит театр. Ушли три ведущих артиста, театр встал на репетиционный период… Их управление культуры выбило меня, чтобы выполнить план и выдать зарплату труппе…

09.02.1973

Накануне вывесили приказ об установлении нам со Славиной ставки на 165 руб., а Высоцкому —150.

10.02.1973

Володя спорит с шефом:

– Зачем такие обидные монологи?

– Не вам это говорить. Вы бы помолчали… Вы больше меня обижали…

12.02.1973

Нигде его нет. Никому никто не звонил. В Склифосовского он не поступал. Заменили завтрашнего «Галилея» «Кожей». Нашли его дома в ужасном виде. С ним Костя, его друзья.

Шеф утром произнес краткую речь:

– Дело не в Высоцком, и не в нем одном… Дело глубже. Театр стареет… и надо, очевидно, хирургическим путем какие-то вещи восстанавливать. Я буду думать, что мне делать. Высоцкого я освобождаю от «Пушкина». Давайте разбросаем текст между оставшимися Пушкиными…

Нина Шацкая, Владимир Высоцкий, Валерий Золотухин в гостях у Владимира Фомина. Алма-Ата. Осень 1973 г. «В жизни у меня было два Владимира – Фомин и Высоцкий…» (Валерий Золотухин, из «Повести в письмах 1958—2003 гг.»). Владимир Степанович Фомин – школьный наставник В. Золотухина, руководитель художественной самодеятельности, баянист.