Сергей Кремлев - 7 побед Берии. Во славу СССР! Страница 27

Проблема структуры организации всегда и везде важна чрезвычайно, потому что, в конечном счёте, есть лишь два вида структуры: позволяющая эффективно работать и не позволяющая эффективно работать.

И вот наглядный пример двух подходов к делу.

В апреле 1937 года новый нарком внутренних дел СССР Ежов, ставший им полгода назад, направил Сталину обстоятельное письмо с просьбой утвердить проект постановления об образовании Следственного Отдела ГУГБ.

Ежов писал:

«Оперативные отделы ГУГБ занимаются одновременно и агентурой и следственной работой. Одни и те же работники ведут и агентурную и следственную работу.

Сосредоточение агентурной и следственной работы в одних и тех же руках на практике приводит к тому, что страдают обе отрасли этой работы.

Из сказанного вытекает необходимость немедленно произвести в работе ГУГБ такое разделение труда, при котором за оперативными отделами была бы оставлена только агентурно-оперативная и розыскная работа; для производства же следствия выделить специальный Следственный отдел.»

Мысль эта была верная, давно назревшая, и Ежов отмечал, что новый отдел необходимо создать в трехмесячный срок. Однако реализации собственной же идеи Ежов не добился до конца своего пребывания на посту наркома.

Берия же через месяц после назначения наркомом в коротком письме (№ 109785 от 22 декабря 1938 г.) Сталину обосновал необходимость организации Следственной части НКВД СССР, и она в тот же день была организована приказом НКВД СССР № 00813.

Как видим, бывают наркомы, и бывают наркомы.

ОДНАКО структура — структурой, а работу ведут кадры.

Здесь Ежов оставил после себя не только дурное наследство — тот партийно-комсомольский набор, перед которым Ежов выступал 11 марта 1937 года, в основной своей части вполне пригодился и Берии, и он его неплохо воспитал уже в своём стиле — деловом и деятельном.

А в декабре 1938 года был проведён новый набор в НКВД среди политически проверенных и передовых производственников Москвы. Тогда было отобрано 1500 человек. В производственные Главки были также рекрутированы сильные инженерные кадры, поскольку расширение производственной деятельности НКВД СССР требовало компетентных руководителей. Толковые чуть ли не рядовые инженеры быстро вырастали под рукой Берии в начальников организаций, входили в руководство Главных Управлений (главков).

За 1939 год из системы НКВД было уволено 7372 оперативных работника (22,9 % от их общего состава), а принято на оперативно-чекистскую работу 14 506 человек, из них — 11 062 по партийно-комсомольским путевкам.

У кадровой проблемы был и такой вот аспект. Уже Ежов существенно снизил процент евреев в руководстве наркомата. Берия ещё более снизил этот процент: на 1 июля 1939 года среди 153 руководящих работников НКВД было 102 русских, 19 украинцев и 6 евреев.

Но дело было, опять-таки, не в «антисемитизме» — Берия ценил людей не по графам анкеты, а по деловым качествам, поэтому в 1940 году в центральном аппарате НКВД продолжали работать 189 евреев (6 %).

Я уже говорил, что Ежова подвели не столько собственные кадры, сколько доставшиеся ему по наследству кадры Ягоды, с которыми Ежов разобрался не до конца, особенно — на руководящем уровне.

Берия же быстро окончательно «зачистил» НКВД, выгнав бестолковых и расстреляв или посадив виновных. И сразу же привёл к руководству в НКВД СССР целый ряд своих испытанных сотрудников по Закавказью: В.Н. Меркулова, Б, 3. Кобулова, П.А. Шария, В.Г. Деканозова, С.Р. Мильштейна, И.И.Масленникова, С.С. Мамулова.

Теперь можно было начинать настоящую работу, ибо главной ведь задачей «органов» было не очищение собственных рядов, а обеспечение государственной безопасности — разведка и контрразведка, борьба с вредительством и саботажем, охрана границ, охрана особо важных объектов, правительственная связь и много ещё чего.

В ведении НКВД были ведь и милиция, и пожарная охрана, и лесная, и Отдел актов гражданского состояния с сетью ЗАГСов.

О ТОМ, как работали производственные главки НКВД, сегодня написано немало объективного — я сам писал об этом не раз. Но могу отослать заинтересованного читателя к книге, например, упомянутого мной ранее Алексея Топтыгина, где имеется хороший фактический материал.

Я же остановлюсь на тех сторонах реформирования, пересоздания Берией НКВД СССР, которые наиболее свойственны эффективной спецслужбе государства.

Состояние разведки НКВД, когда туда пришёл Берия, было удручающим: одно за другим там произошло три серьёзнейших ЧП.

Вначале изменил капитан ГБ Игнатий Станиславович Рейсс (Натан Маркович Порецкий). Ранее он работал в Разведывательном управлении РККА, а в 1931 году перешёл в разведку ОГПУ — Иностранный отдел (ИНО). В 1937 году Рейсса отозвали в Москву, но он не вернулся, 17 июля опубликовал во французских газетах открытое письмо с «обличениями» Сталина и так же открыто примкнул к Троцкому.

В сентябре 1937 года Рейсса ликвидировала специальная группа НКВД неподалёку от Лозанны, но тут подоспела и вторая измена. Осенью 1937 года стал предателем и невозвращенцем капитан ГБ, нелегальный резидент в Голландии Вальтер Германович Кривицкий (Самуил Гершевич Гинзберг). Этот тоже пустился во все тяжкие, связался с сыном Троцкого Львом Седовым, но главное — «сдал» «Интеллидженс Сервис» более сотни наших разведчиков и агентов.

Уже измены Рейсса и Кривицкого нанесли разведке намного больший урон, чем все «кровавые репрессии» Ежова, а в придачу к Кривицкому в июле 1938 года изменил ещё и Александр Орлов (Лейба Лазаревич Фельдбинг, известный в НКВД и как Лев Никольский).

Старший майор ГБ (почти генерал!) Орлов знал много. Был резидентом НКВД во Франции, Австрии, Италии, советником в Испании (из Испании он и бежал в США). Считается, что Орлов сохранил жизнь за счёт того, что в письме на имя Ежова предупредил: агентуру «сдавать» не будет. Но полагаться на честность «невозвращенца» могут только наивные люди.

В Испанию Орлова-Фельдбинга, фактически — спасая от скандала, направил близкий друг Абрам Слуцкий, начальник ИНО НКВД при Ягоде. Дело в том, что в августе 1936 года прямо перед зданием Лубянки застрелилась молодая сотрудница НКВД Галина Войтова — любовница Фельдбинга. Она не могла вынести того, что тот покинул её, отказавшись развестись с женой.

Такая вот была у нас тогда разведка.

Если добавить до общего счёта измену сбежавшего 13 июня 1938 года в Маньчжурию Генриха Люшкова, начальника УНКВД Дальневосточного края, комиссара ГБ 3-го ранга, то картина разложения кадров Ягоды, которым доверился Ежов, получается вполне впечатляющей.