One Direction. Кто мы такие - "One Direction" Страница 28

Иногда мне не нравится, что моя работа связана с вниманием публики. Я довольно скрытный человек; наверно, именно поэтому мне в детстве так нравилось играть в театре. Мне было приятно то, что в пьесе или в мюзикле я играл кого-то другого, изображал персонажа. Но в One Direction все совсем иначе: я не исполняю роль, я являюсь самим собой. Думаю, поэтому я иногда смущаюсь. Я больше не кто-то другой; я — это я. Это делает меня в какой-то степени более уязвимым. Я понимаю, как работает этот механизм, но не вижу проблемы. Я стараюсь вдумчиво относиться к тому, что говорю или делаю, чтобы никого не обидеть и не осложнить никому жизнь, но это не всегда возможно. Люди забывают, что мы — обычные ребята, что мы еще растем, а потому иногда лажаем. Иногда нам приходится нелегко, но мы всегда стараемся делать то, что лучше всего для наших фанатов. Мне просто хочется заниматься музыкой: сочинять, записывать, выступать. Это мне больше всего по душе.

Разумеется, я не считаю себя знаменитым. Да и почему бы? Я понимаю, что наша группа привлекает много внимания, ну и что? На самом деле я даже не уверен, что такая категория людей — знаменитости — вообще существует. Зачем навешивать какие-то ярлыки лишь потому, что человек появляется на телевидении, поет песни или снимается в кино?

Да и не самый лестный это ярлык. Гораздо почетнее быть доктором, медсестрой или полицейским, заниматься чем-то таким. Каждый раз, когда слышу, что кто-то хочет быть знаменитым, я просто не понимаю зачем.

Мне бы не хотелось, чтобы меня называли звездой. Чем больше я встречаю прославленных людей, тем лучше понимаю: никаких звезд нет. Просто обычные люди. Однако для меня очень важны те знаменитости, которые нравятся лично мне. Они повлияли на меня, я от них чему-то научился, может, они заставили меня что-то переосмыслить. Если наша группа и оказывает влияние на чьи-то жизни, пусть это влияние будет именно таким. Я сейчас говорю не о политике или о прочих важных масштабных вещах. Может, у нас получится оставить хороший след на судьбах нескольких людей. Может, благодаря нам они смогут иначе взглянуть на музыку. Может, они даже начнут сами писать песни, выступать, играть на сцене? Или мы сделаем их жизнь чуточку лучше и приятнее? Это было бы великолепно.

После Рождества 2012 года наша работа только начиналась: в 2013-м нас ждало масштабное турне в поддержку второго альбома. Всего мы провели около ста тридцати концертов. Тур получился совершенно безумным; сейчас я думаю, что был просто не готов уехать из дома на такой долгий срок. Я все еще пытался обдумать то, что с нами уже произошло. Возможно, было бы хорошо немного передохнуть, как следует подумать о том, как прошел наш первый тур, прежде чем приниматься за второй. Но жизнь One Direction развивается по другому сценарию, и поэтому мы опять отправились в путь!

Помню, что к середине поездки мне стало тяжело. Один из ребят спросил, в чем дело, и я ответил: «Я просто очень, очень скучаю по дому».

Мне все еще ужасно нравилось играть на концертах и встречаться с фанатами, это никогда не вызывало никаких неприятных эмоций. Парни иногда спрашивали, все ли у меня хорошо, и я отвечал, что мне не хватает семьи. Я до смерти хотел оказаться дома, в привычном окружении. Забавно, как сложности дороги иногда одолевают: порой я до смешного скучал по мелочам вроде сидения на своем диване. И такие штуки подолгу не идут из головы.

Но не поймите меня неправильно: я не жалуюсь. Мы бесконечно благодарны за то, что у нас есть. Просто иногда сложно находить время для собственной жизни, особенно когда ты еще молод и неопытен.

Мы провели в дороге уйму времени, и, скажу вам по правде, иногда кто-нибудь из нас начинал хандрить. По временам я скучал по дому, по семье и друзьям. Как вы уже знаете, в то время я уже начал встречаться с Перри Эдвардс, совершенно необыкновенной девушкой, и находиться вдали от нее тоже было нелегко. В августе 2013-го состоялась наша помолвка. Я знаю, что людей очень интересуют подробности нашей жизни и планы на будущее, но я бы предпочел не распространяться. Такой уж у меня характер. Тогда же, когда мы столько времени провели в дороге, я ужасно скучал по Перри. Так что с личной точки зрения иногда бывало очень нелегко.

И снова дух One Direction пришел нам на помощь: мы теснее смыкали ряды вокруг того, кто скучал по дому, или уставал, или грустил. И двигались дальше. Я слышал, что лучшие группы получаются у тех, кто дружит между собой, и я с этим согласен. Мы друзья и останемся друзьями, что бы ни случилось в будущем. Если кто-то из нас захочет сделать сольный проект, пусть даже лет через пятьдесят, я бы хотел быть рядом и поддерживать его.

При всей той шумихе, что царила вокруг One Direction, мы испытали и совершенно противоположные эмоции. Принесла их поездка в Гану с кампанией «Разрядка смехом». Она стала самым тяжелым опытом из всех, что мне довелось пережить. Никогда раньше я не видел такой всепоглощающей нищеты, и мне сложно было справиться с чувствами. Я вернулся из того путешествия, думая о том, как же нам повезло. И я сейчас не только про One Direction; я говорю о всех, кто не живет в таких условиях, как те люди. Это был очень тяжелый для того времени опыт, который позволил мне не утратить связи с реальностью. Я очень горд, что познакомился с такими людьми.

В том же году мы снимали наш фильм «Это мы». Со времени концерта в О2 камеры следовали за нами практически повсюду. Лично мне идея с кино сразу понравилась: я помешан на фотографии и фильмах. Люблю копить визуальные впечатления. В детстве родители постоянно говорили мне, чтобы я фотографировал и снимал на видео, говорили, что это очень важно. Куда бы мы ни приходили, даже на обычные праздники в честь дня рождения, они обвешивались огромными объективами, как безумные туристы. Щелкали фотоаппаратами, снимали видео. Что бы я ни сделал, это неизбежно попадало на пленку. Я унаследовал эту черту, и теперь, если вокруг происходит что-то интересное, а у меня нет возможности это запечатлеть, я нервничаю. Мне нравится хранить воспоминания.

Поэтому, когда нам предложили снять фильм, я был в полном восторге: я думал, что лет через пятнадцать мы сможем оглянуться назад, и у нас будет эта восхитительная хроника нашей жизни в эти безумные годы.

Конечно, легко запомнить крупные события вроде самых значительных концертов или телешоу, премии, все такое. Но ведь есть уйма вещей, которые тоже важны, только в ином смысле: приколы в автобусе, болтовня за сценой, веселые воспоминания. Обычно я стараюсь снимать все это сам, но в тот раз было приятно, что кто-то сделает это за меня.

У нас не было никаких сценариев или заранее написанных диалогов: мы снимали все на ходу, как есть. Если съемочная группа следовала за мной в туалет — что ж, я не против. Хотя такие кадры скорее всего вырезали из финальной версии! Но если серьезно, то у них правда был доступ в любые помещения: мы хотели, чтобы фильм получился как можно ближе к реальности. Можно предположить, что нас это утомляло, но нет: мы не старались ничего изображать, были сами собой, а это легко. Мы делали то же, что и обычно, только на сей раз в присутствии камер. А что творилось на премьере! Оглядываясь назад, я чувствую гордость, что мы сделали этот фильм и что многие захотели его посмотреть. А еще я предвкушаю вечер лет через пятнадцать или двадцать, когда сяду и пересмотрю эту пленку.

Как всегда происходит с One Direction, со времени выхода фильма случилась куча всего. Например, наш третий альбом «Midnight Memories». Его очень хорошо приняли по всему миру! Казалось, мы движемся вперед все быстрее и быстрее. Как и в случае со второй пластинкой, для которой мы решили писать песни сами, на сей раз мы посвятили себя сочинительству даже больше, чем раньше. Это было очень непросто: мы же почти все дни проводили в пути, но все равно умудрялись выкроить время. Записывались на передвижных студиях и создавали импровизированные студии в номерах гостиниц. Было бы желание, а возможности найдутся.