Александр Бабийчук - Человек, небо, космос Страница 28

Назарова предложила организовать дом отдыха в местечке Чишки. Но меня этот населенный пункт не устраивал. Я надеялся, что в освобожденных курортных городах, таких, как Пятигорск и Кисловодск, мы сможем развернуть дом отдыха санаторного типа. И еще одно соображение: местечко Чишки скоро останется в глубоком тылу и сообщение с ним сильно затруднится.

После разговора с Быковым я позвонил в Грозный начальнику санслужбы 28 РАБ М. Н. Полякову. Не мог обойти его, вызвать Назарову без согласования с ним.

Михаил Николаевич проявил понимание и объективность.

— Мне жаль лишаться хорошего работника, — сказал он. — Но раз нужно начальником дома отдыха поставить женщину, я бы тоже порекомендовал Эсфирь Марковну…

Я тут же поручил Алексееву вызвать Назарову в Моздок, куда переезжал штаб армии. Сам же вылетел в только что освобожденное Солдатское.

Наши танкисты ворвались в эту станицу внезапно. На расположенном рядом с ней аэродроме у штабелей авиабомб, снарядов и мин еще стояли немецкие часовые. Ошеломленные, они даже не сделали попытки взорвать склад боеприпасов.

В допросе пленных принял участие старший врач 464 БАО Чередниченко. Он выяснил, что не только среди местного населения, но и среди немецких солдат была высока заболеваемость сыпным тифом. Санслужба тотчас приняла меры к дезинфекции помещений, отведенных истребительному авиаполку 229 иад. Я объявил военврачу 2 ранга Чередниченко благодарность за правильное понимание своей задачи.

Перелетев из Солдатского в Моздок, я увидел, что город сильно разрушен. Все крупные здания фашисты успели взорвать. Улицы были завалены грудами битого кирпича.

Железную дорогу уже принялись восстанавливать. Жители города, от которого фронт отодвинулся километров на шестьдесят, начинали приходить в себя. С помощью красноармейцев-саперов они расчищали завалы, ремонтировали мазанки. Уцелевшее население осталось в большинстве своем без крова и продуктов. Спешно приступали к работе медпункты гражданских органов здравоохранения.

Судя по всему, штабу 4 ВА не было смысла задерживаться в Моздоке. Наши сухопутные войска, наращивая удары, продвигались вперед.

Авиация противника не проявляла активности. Наши же бомбардировщики и штурмовики наносили удары по железнодорожной магистрали Минеральные Воды Армавир — Кропоткин, по немецким аэродромам в Невинномысске и Ставрополе, по узлам обороны врага на реке Кума. Особенно активно действовала 216-я смешанная авиадивизия генерал-майора авиации А. В. Бормана.

Батальоны аэродромного обслуживания неотступно следовали за наступающими войсками. Это позволяло авиационным полкам сокращать сроки подготовки к очередным боевым вылетам. Авиационные представители, находившиеся в сухопутных частях, быстро и четко передавали в свой штаб заявки их командиров, осуществляли контроль за действиями летчиков.

В те дни мы несли незначительные потери. С боевого вылета не вернулся Пе-2. Его сбили в районе Невинномысска. Летчики видели, как он падал, охваченный пламенем. Такая же участь постигла и ночной бомбардировщик У-2.

11 января войска 9-й и 37-й армий освободили Пятигорск, Железноводск, Минеральные Воды, Ессентуки.

Я прилетел в Минеральные Воды на У-2. Над городом висел дым. Чадили остатки пожаров. Отступая, гитлеровцы взорвали все здания санаториев, учреждений, школ. Осенью фашисты захватили находившиеся здесь эвакогоспитали Красной Армии, расстреляли всех медицинских работников и большую часть раненых. Больные образцовой краевой больницы были умерщвлены в душегубках.

Это дьявольское изобретение садисты впервые применили на Северном Кавказе. Автомобили-фургоны, в которых окись углерода в течение 12–15 минут удушала жертвы, зачастую для маскировки были помечены красным крестом. Так фашисты надругались над эмблемой самой гуманной в мире службы. Я впервые услышал о душегубках здесь, в Минеральных Водах.

На санитарном самолете прилетела Назарова. С весны она несколько изменилась: лицо осунулось, морщинки как бы взяли в скобочки полные губы. Но большие темные глаза по-прежнему лучились.

— Здравствуйте, товарищ флагманский врач… Александр Николаевич! — улыбаясь, в своей «гражданской» манере приветствовала она.

— Здравствуйте, Эсфирь Марковна, — пожал я ей руку.

Мы договорились, что она тотчас же выедет в Ессентуки. Приказом начальника тыла хозяйственное обслуживание дома отдыха возлагалось на 70-ю комендатуру авиагарнизона.

— Когда встречать первых «курортников»? — спросила Назарова.

— Через два дня, — ответил я скорее в шутку, чем всерьез.

— Хорошо, — улыбнулась она.

К не оставлявшему меня чувству приподнятости, вызванному тем, что мы идем вперед и гоним захватчиков, примешивалась горечь. Настало время ликвидировать армейский хирургический лазарет в Дербенте. Он не был предусмотрен штатами.

Помощник начальника сануправления по ВВС ничем не мог нам помочь.

Авиационный хирургический лазарет между тем целиком и полностью оправдывал свое назначение. За четыре с половиной месяца в нем побывало на излечении 340 раненых и больных. Среди возвращенных в строй было 68 летчиков.

Командующий армией, которому я доложил обо всем, приказал перевести выздоравливающих раненых в лазареты БАО и искать пути для создания армейского авиационного госпиталя.

13 января Назарова прислала телефонограмму: «Дом отдыха санаторного типа готов к открытию». А ведь прошло всего два дня, как она уехала из Минеральных Вод. Значит, она работала без устали, не зная ни минуты покоя. Я позвонил начальникам санслужб авиадивизий и отдельных авиаполков: представить командирам частей списки летчиков, особенно нуждающихся в отдыхе.

Январь стоял метельный, низко над землей постоянно висели облака. Они сильно затрудняли полеты, а иногда делали их невозможными. Самолеты чаще всего вылетали на боевые задания небольшими группами, парами, а то и в одиночку. И все-таки авиация работала. В штаб непрерывно поступали сведения об уничтоженных эшелонах противника, железнодорожных мостах, танках, орудиях, скоплениях автомашин.

20 января войска Северной группы освободили Невинномысск, 21-го Ставрополь, 23-го — Армавир. Горная и возвышенная местность осталась позади.

Нельзя поскупиться на добрые слова о батальонах аэродромного обслуживания! Новые аэродромы они готовили так быстро, что могло показаться — отступающий противник оставляет их в полном порядке. Между тем все постройки немцы взрывали или минировали, на взлетно-посадочных полосах оставляли крестообразные рвы. Понимали: в грязь и холод не так просто расчистить и подготовить новые площадки.