Бернард Хаттон - Секретная миссия Рудольфа Гесса. Закулисные игры мировых держав. 1941-1945 Страница 28

– Прошу прощения, – с сожалением ответил подполковник Грэм. – Но вам придется с этим смириться.

Гесс нахмурился.

– Я вам это припомню! – угрожающе заявил он.

Весть о том, что Гесса везут в Лондон, распространилась очень быстро. На станции Юстон собралась толпа зевак, которые угрожающе трясли кулаками в его сторону. Заместитель фюрера презрительно улыбнулся и, словно желая поддразнить их, вскинул руку в нацистском приветствии.

Со станции Юстон Гесса отвезли в машине скорой помощи в Тауэр. За ним следовала машина, полная вооруженных солдат. Охрана была усилена, поскольку британские власти опасались, что будет предпринята попытка освободить пленника.

В Тауэре Гесса поместили в той же самой камере, где в 1916 году ждал своей казни сэр Роджер Кейзмент. Гессу не сказали, куда его привезли, но он скоро выяснил это.

Молодой офицер охраны, дежуривший в один из дней, попросил у пленника автограф. Гесс согласился и попросил, чтобы тот принес ему бумагу. Молодой офицер быстро достал лист бумаги, но, прежде чем расписаться, Гесс перевернул его и увидел на обратной стороне напечатанные слова: «Лондонский Тауэр». Он криво усмехнулся.

– Так вот куда меня поместили! – произнес он и отдал офицеру бумагу неподписанной.

Тем не менее Гесс не терял надежды. Он был в плену всего неделю. Он и не подозревал, что тридцать лет спустя все еще будет находиться под охраной.

Гитлера очень беспокоила мысль, как к предложению Германии заключить сепаратный мир с Британией отнесется Муссолини. В Рим был послан Риббентроп, министр иностранных дел, чтобы подробно все объяснить дуче. Чиано, зять Муссолини, сделал в своем дневнике такую запись:

«Неожиданно в Рим явился фон Риббентроп. Он смущен и сильно нервничает. Он заявил, что приехал обсудить с дуче и со мной различные проблемы. Но настоящая цель его приезда заключается в следующем: он хочет сообщить нам подробности о деле Гесса, которое стало предметом обсуждения прессы всего мира.

Согласно официальной версии, Гесс, больной телом и душой, стал жертвой своих пацифистских галлюцинаций и отправился в Англию в надежде способствовать началу мирных переговоров. Таким образом, он не предатель, он ничего не скажет, и что бы ни было сказано или напечатано от его имени – все это фальшивка.

Рассказ Риббентропа – прекрасный пример дезинформации. Немцы хотят затуманить нам мозги, прежде чем Гесс начнет говорить и выскажет то, что может оказать огромное влияние на судьбу Италии.

Муссолини успокоил фон Риббентропа, но позже сказал мне, что, по его мнению, полет Гесса нанес чудовищный удар по режиму нацизма в Германии. После этого дуче добавил, что даже рад, поскольку это поубавит излишнюю надежду итальянцев на этот режим».

После того как фон Риббентроп уехал из Рима, Чиано сделал следующую запись: «Против наших ожиданий, англо-американцы весьма умеренно используют полет Гесса в пропагандистских целях. Единственными документами, наносящими вред нашему делу, являются немецкие депеши, весьма путаные и неубедительные. В британской прессе упоминалось о секретной миссии мира. Газетчики договорились до того, что между Гитлером и Гессом якобы существовала договоренность. Однако фон Риббентроп яростно отрицал существование такого соглашения».

17 мая 1941 года, хорошо зная о том, какие дикие домыслы о деле Гесса распространяют по всей Америке тамошние газеты, Уинстон Черчилль отправил президенту Рузвельту телеграмму следующего содержания:

«Бывший военный моряк – президенту Рузвельту. 17 мая 1941 года.

Представитель министерства иностранных дел три раза беседовал с Гессом. Во время первой беседы, в ночь с 11 на 12 мая, Гесс был крайне многословен и сделал пространное заявление, сверяясь со своими записями. В первой части он осветил англо-германские отношения за последние тридцать лет или около того, стремясь доказать, что Германия всегда была права, а Англия – нет. Во второй части он утверждал, что Германия непременно победит благодаря умелому сочетанию ударов, наносимых силами подводного флота и авиации, подчеркивал крепость боевого духа немцев и нерушимое единство германского народа, сплоченного верой в своего фюрера. В третьей части были выдвинуты предложения о мирном урегулировании. Гесс заявил, что фюрер никогда не вынашивал планов разгрома Британской империи, которая должна быть сохранена, за исключением бывших немецких колоний, которые должны быть возвращены Германии в обмен на предоставление ей свободы действий в Европе. Однако было высказано условие, что Гитлер не будет вести переговоры с нынешним правительством Британии. Это старая песня – нам снова предлагают предать всех наших друзей, чтобы временно спасти большую часть нашей шкуры.

Представитель министерства иностранных дел спросил Гесса – когда он говорил о желании Гитлера получить свободу действий в Европе, – означает ли это территория России в Европе или Азии. Гесс ответил – в Азии. Однако он добавил, что у Германии имеются определенные претензии к России, которые должны быть удовлетворены, но отверг все слухи о том, что Гитлер собирается напасть на Россию.

От разговора с Гессом создалось впечатление, что он убежден в победе Германии в войне, но понимает, что это займет много времени и приведет к многочисленным жертвам и разрушениям. Он, по-видимому, думает, что если ему удастся убедить население нашей страны в том, что существует основа для мирного урегулирования, то война закончится, и люди будут избавлены от бессмысленных страданий.

Во время второго разговора, состоявшегося 14 мая, Гесс сделал два заявления:

1. При любых условиях мирного урегулирования Германия будет по-прежнему поддерживать Рашида Али и потребует ухода Британии из Ирака.

2. Подводная война при поддержке авиации будет вестись до тех пор, пока все пути снабжения нашего острова не будут перерезаны. Если же острова не капитулируют, а империя будет продолжать войну, то блокада Британии будет продолжаться до тех пор, пока последний ее житель не умрет с голоду.

Во время третьего разговора, 15 мая, ничего нового сказано не было, за исключением того, что Гесс отпустил несколько оскорбительных замечаний по поводу вашей страны и размеров той помощи, которую вы можете нам оказать. Он в особенности весьма невысокого мнения о ваших самолетах и темпах их производства.

Гесс, по-видимому, находится в добром здравии и не проявляет никаких традиционных признаков безумия. Он заявляет, что прилетел к нам по собственному желанию и что Гитлер о готовящемся полете ничего не знал. Если верить Гессу, то он надеялся вступить в контакт с членами «Движения за мир» в Англии, которое, как он рассчитывает, сумеет отправить в отставку нынешнее правительство. Если он честен и находится в здравом уме, то это обнадеживающий знак, свидетельствующий о плохой работе немецкой разведки. С ним будут обращаться хорошо, но желательно, чтобы пресса не делала из него героя и не называла его авантюру подвигом. Мы не должны забывать, что Гесс вместе с Гитлером несет ответственность за все преступления фюрера и является военным преступником, судьбу которого будут решать правительства всех союзных держав.