Тамерлан - Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура Страница 29

Жители Хорезма укрепили свой город; под защитой укреплений они сделали вылазку из крепости, легко одержали верх над воинами Абдуллы и отогнали их от города. Абдулла дал знать отцу, амиру Казгану, что потерпел неудачу. Амир Казган сказал, что давно думал поручить поход к Хорезму именно мне, и приказал немедленно выступить в поход. Мое тайное желание было осуществлено.

С большим числом воинов я двинулся к Хорезму на выручку Абдуллы. При моем приближении жители Хорезма поспешно отступили и скрылись за городскими стенами. Я тотчас послал письма к влиятельным людям Хорезма вместе с большими дарами и тайно просил их все устроить так, чтобы жители добровольно сдали мне город. Все вышло так, как я хотел: я без боя занял Хорезм.

Вместе с Абдуллой вернулись мы к амиру Казгану. В качестве награды за успех я был сделан наместником Хорезма, который мне удалось так ловко захватить.

Однажды мы с амиром Казганом поехали на охоту в местность Камар. Охота была очень удачная, и мы остались ночевать в этой местности. Амир Туклук-Тимур, зять амира Казгана, задумал убить Казгана и захватить его владения. Он составил заговор с несколькими злоумышленниками; вечером, когда мы ночевали в Камаре, он с семью людьми, вооруженными саблями, пришел убить Казгана. Около него, кроме ловчих, в это время никого не было.

Я быстро сел на коня и бросился на заговорщиков; тем временем амир Казган, пользуясь темнотой, спрятался за большой камень. На шум собрались остальные охотники. Амир Туклук-Тимур, опасаясь мести за заговор против амира Казгана, бежал в горы Мавераннахра.

В благодарность за эту услугу амир Казган пожаловал мне крепость Шадман. Как правитель Хорезма и Шадмана я собрал много дани и богато одарил своих воинов. Я делал большие подарки своим воинам, но не встречал у них решимости помочь мне стать самостоятельным правителем Мавераннахра.

В это время какие-то хитрые женщины донесли амиру Казгану, что его дочь, жена амира Туклук-Тимура, огорченная бегством своего мужа, лишилась рассудка. Амир Казган поддался на эту хитро задуманную уловку, простил амира Туклук-Тимура и написал ему письмо, приглашая вернуться. Я сказал амиру Казгану, что, по моему мнению, не следует верить женщинам, а поступать так, как повелевает шариат.

Посланник Аллаха сказал, что следует советоваться с женщиной, но только для того, чтобы поступать как раз противоположно тому, что посоветует женщина.

Амир Казган согласился со мной, и я отправился навстречу амиру Туклук-Тимуру с намерением отомстить ему.

Вот что говорит Коран о женщинах:

1. «Мужья имеют степень выше своих жен» (III сура, 228 аят).

2. «Мужчины выше женщин по причине качеств, которыми Аллах возвысил их перед ними» (IV сура, 38 аят).

Это существа несовершенные (ХLIII сура, 17 аят), созданные для мужчин (XXX сура, 20 аят), но полные хитростей (XII сура, 28 аят).

Правила «домостроя», изложенные в Коране, говорят: «Мужчины свое имение употребляют на награждение женщин; добродетельные женщины послушны и покорны; они заботливо сохраняют во время отсутствия мужей то, что Аллах велел сохранять в целости (т. е. избегают совокуплений с другими мужчинами). Браните их, когда боитесь неповиновения, отдаляйте их от ложа, бейте их; но когда они вам повинуются, не думайте обижать их» (IV сура, 38 аят). Несколько иное положение занимали женщины по «Богатырским сказаниям»; там изредка проявляется до некоторой степени властная, матриархальная роль женщины: таково положение матери-вдовы, красавицы-невесты или жены, знающей себе цену, могущей смело, на равных говорить с мужчинами. Такая женщина равноценна самой богатой военной и охотничьей добыче, манит какими-то таинственными неиспользованными возможностями; но и в «Сказаниях» рождение мальчика – счастье, а девочки – великое горе.

Однажды амир Казган позвал меня и сказал, что он недоволен своей женой и думает дать ей развод[115]. Однако через несколько дней мысли Казгана совершенно переменились: он раздумал давать развод жене, стал обращаться с ней по-хорошему, вызвал Туклук-Тимура и простил его вину. В это самое время Казган отдал Мухаммед-Ходже Андиджан, которым правил сын его, Абдулла.

Хисрау-Баян-Кули был крайне недоволен таким пожалованием и вошел в дружбу с амиром Туклук-Тимуром; Хисрау-Баян-Кули был тестем Абдуллы, сына амира Казгана; он думал получить большое влияние и почет, когда Абдулла сделается ханом; теперь же его мечтам, по-видимому, не суждено было сбыться, поэтому Хисрау-Баян-Кули, сообща с амиром Туклук-Тимуром, решил во что бы то ни стало покончить с амиром Казганом.

Я немедленно сообщил об этом Казгану, которому был предан, как родной сын, и амир составил для меня грамоту: после смерти он целиком передавал власть над Тураном в мои руки.

Однажды амир Казган с несколькими людьми, безоружный, отправился охотиться за реку Джайхун. Амир Туклук-Тимур и Хисрау-Баян-Кули нашли, что здесь им представляется удобный случай покончить с Казганом; они позабыли все хорошее, что им сделал этот удивительно добрый амир, позабыли свои родственные к нему отношения и убили Казгана, невинной кровью обагрили ту землю, где охотились. Когда до меня долетела весть о гнусном злодеянии, я впал в глубокую печаль, взял тело убитого амира Казгана и с почестями похоронил его на берегу реки Джайхун.

По смерти Казгана амир Туклук-Тимур и Хисрау-Баян-Кули сделали ханом Абдуллу-Вали, которому амир Казган еще при жизни выдал грамоту на ханское достоинство; Абдулла отличался скупостью, а амир Туклук-Тимур и Хисрау-Баян-Кули – большой жадностью; вот почему они были страшно недовольны поставленным ими ханом; скоро они низвергли Абдуллу и поставили на его место Тимур-Шах-Углана, сына Ясур-Тимур-хана. Они собрали большое войско, чтобы погубить Абдуллу. Войско Абдуллы было наголову разбито; сам он искал спасения в бегстве за реку Джайхун и там скоро умер.

Я был признателен умершему амиру Казгану, почитал его, как родного отца, и считал своей священной обязанностью отомстить Хисрау-Баян-Кули и амиру Туклук-Тимуру за его смерть.

Я собрал много воинов и двинулся на Самарканд. По пути я встретил Баян-Сальдура, который вместе со своими воинами присоединился ко мне. Мы достигли границы Шаша. Помимо того, мне удалось уговорить присоединиться к нам и амира Хаджи-Барласа[116].