У. Мор - «Летучий голландец» Третьего рейха. История рейдера «Атлантис». 1940-1941 Страница 29

В течение довольно длительного времени наш младший доктор — помощник Райля — жаловался всем, кто соглашался его слушать, на невозможность продолжать учебу. Он пожаловался и мне, когда мы вместе направлялись на шлюпке к очередной жертве. Наша призовая команда просмотрела большое количество документов и почты, после чего сбросила все это за борт, и вода вокруг шлюпки была покрыта обрывками бумаги. Тут я заметил, что рядом с бортом нашей шлюпки медленно плывет книга в красивом переплете. Я выловил ее, прочитал название и с улыбкой протянул доктору:

— Эта литература по вашей части, а не по моей.

Шпрунг кисло покосился на книгу, и вдруг его глаза загорелись.

— О боже! — воскликнул он. — Это чудо!

Книга оказалась руководством по новейшей технике полевой хирургии.

Шпрунг снова был весел и доволен. Его внимание привлекла дрель, которой пользовался радиолюбитель на борту «Тирраны».

— Какая тонкая, — с благоговением прошептал он, — как хорошо сбалансирована!

— Что? — не понял я. — Наш младший гений собирается сконструировать собственный радиоприемник?

— Трепанация черепа, — пробормотал он и погладил дрель пальцем. — Имея такую маленькую штучку, я могу отремонтировать любую черепную коробку.

Я мысленно понадеялся, что, какие бы ранения мне ни предстояли в будущем, они затронут другие части моего тела, но, как оказалось, дрель действительно оказалась полезной. Вскоре Шпрунгу пришлось оперировать британского пациента с осколком в мозгу, и любительский инструмент помог его извлечь. После операции, вытирая со лба пот, Шпрунг сказал:

— Может быть, она не вполне соответствует спецификациям Харли-стрит, но результат меня вполне удовлетворяет. Пациент будет жить.

В первое время погода благоприятствовала проведению ремонтных работ, порадовав нас спокойным морем и чистым небом. 2 августа пошел дождь. Это событие оказалось важным, потому что именно в результате сопровождавшего дождь тумана пятая жертва пришла к нам сама.

Пфайлстикер так быстро бежал к месту, которое должен занимать по боевому расписанию, что задохнулся и в первый момент не смог вызвать орудийные расчеты на связь.

Незнакомое судно появилось из тумана совершенно неожиданно и всего лишь в нескольких сотнях метров от «Атлантиса», который, окутанный лесами, больше всего напоминал жирную неповоротливую утку, болтающуюся на волнах. Когда взревел сигнал тревоги, даже Рогге на какой-то момент утратил свою обычную невозмутимость.

На борту «Атлантиса» воцарилось смятение. Люди бросали ведра с краской и скатывались с мачт или, наоборот, карабкались на борт со шлюпки за кормой, словно коты на дерево. Они подбегали к орудиями в рабочих комбинезонах или голые по пояс, покрытые сложной смесью масла, краски и пота. Один матрос замешкался в шлюпке и, когда мы запустили двигатели, начал отчаянно грести, опасаясь, что его забудут в море.

— Идиот! — рявкнул Пфайлстикер, когда кто-то пробегавший мимо наступил ему на ногу, и тут же покраснел, поскольку как раз в этот момент поднимал телефонную трубку. Он никогда не ругался.

Капитан Блай тоже чертыхался, но в этом как раз ничего нового не было.

Неразбериха быстро улеглась, заработал налаженный механизм. Мы снова превратились из ремонтных рабочих в тренированных моряков на военном корабле. Теперь следовало выяснить, кем является наш гость.

Крейсер? Вряд ли. По невероятному стечению обстоятельств пришелец оказался норвежским судном «Таллейранд», принадлежавшим к той же серии, что и «Тиррана». Оно вышло из дождя, не замечая ничего, кроме своего «родственника».

Через пять минут после объявления тревоги мы открыли огонь, и «Таллейранд», застигнутый врасплох, сдался без кровопролития.

Подготовка к рейсу «Тирраны» была практически завершена, но мы понимали, что следует связаться с Берлином по радио. Ведь если мы не сообщим о нашем призе и его курсе, на долгом пути домой судно вполне может подвергнуться нападению наших субмарин.

Но как при этом не выдать свое местоположение англичанам? После недолгих размышлений Рогге решил, что, прежде чем отправить сообщение, мы перейдем на 1000 миль в южном направлении, передадим информацию и на полной скорости устремимся к северной части Индийского океана. Мы надеялись, что, если, конечно, англичане не наткнутся прямо на нас, пеленгаторы приведут наших преследователей туда, где нас нет.

4 августа мы попрощались с «Тирраной». На ней в далекий путь отправились все дети и женщины, около пятидесяти мужчин-пленных, ее собственная команда и команда «Таллейранда», несколько индусов и пятнадцатилетний курсант.

Расставание не было грустным. Когда «Тиррана» тронулась в путь, все пассажиры «Кеммендайна» собрались на палубе. Они размахивали руками и пели. Все были в хорошем настроении, и британские пленные, пока остававшиеся на «Атлантисе», подхватили припев.

Тогда я не осознал, но та мелодия произвела на меня сильное впечатление, и с тех пор, услышав ее, я всегда мысленно возвращаюсь в те далекие военные годы. Она навевает грусть и трогает до глубины души. Никто из нас не предчувствовал ничего дурного для «Тирраны» и ее пассажиров. Мы провожали ее с радостью и легким сердцем. А песня называлась «Прощай, Салли».

Глава 9

Девять смертельных встреч

Ремонтные работы были завершены. Мы шли по переливающимся самыми разными оттенками водам Индийского океана, и доминирующим фактором нашей жизни снова стало разрушение. Все остальное исчезло, растаяло, словно несбыточная мечта, скрылось с глаз, как плавающие в море обломки, которые на мгновение показались и пропали где-то за пределами тянущейся за кораблем пенной струи.

«Сайентист», «Тиррана», «Сити оф Багдад», «Таллейранд» и «Кеммендайн», мины в районе мыса Доброй Надежды остались в прошлом. Штормовой августовской ночью мы подходили к судну «Кинг Сити». Честно говоря, все они казались мне ближе, когда я садился писать эту главу, чем когда происходили события, связанные с ними. Важно всегда то, что будет, а не то, что было. Охотник и дичь в одном лице (к тому времени по «семи морям» рыскало около тридцати британских вспомогательных крейсеров), мы не имели возможности предаваться воспоминаниям о прошлом. Если постоянно оглядываться назад, удачи не будет.

«Кинг Сити» мы заметили 24 августа недалеко от Мадагаскара. Эта встреча принесла мучительную горечь нашим британским пленным, да и у нас не оставила приятных воспоминаний.

Мы обстреляли «Кинг Сити», хотя в этом не было никакой нужды. Мы обстреляли его, не зная, что перед нами безобидное торговое судно. И мы убили шестерых членов команды, среди которых было четыре совсем молодых паренька, едва вышедшие из подросткового возраста. Но такова война с неизбежно сопутствующей ей грязью. Я и сейчас не вижу, как, не будучи ясновидящим, можно избежать подобных осложнений. В общем, произошла трагедия, о которой впоследствии один из британских пленных написал: «Эта самая грустная история, которая только могла произойти на корабле».