Владимир Лесин - Генерал Ермолов Страница 3

Осознавая свое превосходство над многими юными и даже зрелыми современниками, молодой человек не церемонится с ними, отпуская каждому по заслугам: кому — иронию, кому — сарказм. Удивительно ли, что у него появляются первые враги, и число их с каждым годом растет. К этому я ещё вернусь.

Времени для занятий постоянно не хватало. Поэтому Ермолов решил пожертвовать престижным адъютантством и обратился к генерал-поручику Самойлову с просьбой о содействии в переводе его в артиллерию. Начальник уважил просьбу Алексея, посодействовал зачислению целеустремленного юноши на жалованье квартирмейстера 2-го бомбардирского батальона, чтобы создать ему условия для подготовки к вступительному экзамену в кадетский корпус.

Экзамен прошел успешно. 9 октября 1793 года Ермолов зачисляется в состав курсантов 2-го кадетского корпуса на собственное обеспечение, а потому освобождается от служебных обязанностей по батальону. Все свободное время он посвящает теперь изучению фортификации, артиллерии, черчения и военной истории. Движущей силой его напряженных занятий науками было непомерное честолюбие.

Во время пребывания в корпусе Ермолов впервые увидел начальника гатчинской артиллерии капитана Алексея Андреевича Аракчеева, читавшего лекции кадетам, но не имевшего представления об основах военной науки. Но дело даже не в этом. Много лет спустя Алексей Петрович не мог удержаться от смеха, вспоминая внешний вид преподавателя, облаченного в зеленый прусский мундир, большие сапоги, длинные перчатки, высокую треугольную шляпу, из-под которой торчала коса напудренного парика.

Ермолов сдал экзамен и был зачислен в комплект того же бомбардирского батальона с чином капитана артиллерии. Между тем началась очередная война. На этот раз с Польшей.

В 1792 году между Россией и Пруссией был подписан союзный договор, секретная статья которого предусматривала совместную борьбу против Польши, стремившейся к укреплению своего государственного строя. Поэтому русские войска с берегов Дуная, где только что отгремела война с Турцией, были переброшены на берега Вислы.

В 1793 году был осуществлен второй раздел Речи Посполитой, по которому Пруссия получила значительную часть Великой Польши, Гданьск и Торунь, а Россия — Киевскую, Волынскую и Минскую губернии. В присоединенных к империи землях было сформировано пятнадцать полков из поляков, пожелавших служить в вооруженных силах ее величества. Командующим всеми приграничными войсками Екатерина II назначила престарелого фельдмаршала Петра Александровича Румянцева-Задунайского.

Союзники оккупировали Польшу и расположили свои войска в столице и ее окрестностях. Михаил Илларионович Кутузов, находившийся там с весны до конца лета 1792 года, строго следил за тем, чтобы русские военные не обижали местное население. Приказом по армии он разрешил отпускать в Варшаву только таких офицеров, «за поведение и тихость коих господа полковые командиры отвечать могут»{13}.

Русские офицеры в это время вели вполне светскую жизнь. Они часто бывали в городе, участвовали «в больших вечерних собраниях у главнокомандующего и у польских вельмож», посещали театр, восторженно аплодировали героям патриотической пьесы Войцеха Богуславского «Генрих IV на охоте», танцевали, влюблялись в столичных красавиц, играли в карты, обменивались новостями{14}.

Из воспоминаний Ф.В. Булгарина:

«Русские офицеры, особенно пожилые, вели себя непринужденно, разобрали по рукам всех хорошеньких служанок из шляхтянок, всех пригожих дочерей экономов и даже жен многих шляхтичей, словом, всех легкомысленных девушек и женщин, получивших некоторую наружную образованность в господских домах, и умевших искусно подражать манерам своих прежних барынь и барышень, и жили с ними явно, как с женами. Надобно сознаться, что польки соблазнительны!.. Трудно противиться их искушению…»{15}

Установился мир, и ничто, казалось, не предвещало внезапного взрыва. А между тем Польша, униженная вторым разделом, жила мечтой о независимости и готовилась к восстанию. Разразилось оно неожиданно и застало врасплох русские войска и их беспечного командующего. Возглавил восстание энергичный генерал Тадеуш Костюшко, имевший большой боевой опыт, полученный в войне за независимость Северо-Американских штатов.

6 апреля 1794 года под пасхальный колокольный звон костёлов поднялась на борьбу Варшава. В первую же ночь русские потеряли четыре тысячи человек убитыми и пленными, но сумели вырваться из города и организовать отступление под прикрытием арьергарда из казаков отдельного корпуса генерал-майора Федора Петровича Денисова. Через неделю восстание перекинулось в Литву. Начальник виленского гарнизона Николай Дмитриевич Арсеньев был арестован на балу.

Неудачи русских в Варшаве и Вильно вызвали переполох и во вновь присоединенных губерниях. Польские полки, стоявшие в районе Белой Церкви, забыв о присяге, данной Екатерине II, решили пробиваться на родину, чтобы соединиться с повстанцами. П.А. Румянцев призвал А.В. Суворова и поручил ему разоружить ляхов, чтобы потом «сделать сильный отворот», и двинуться на помощь другим корпусам, присоединяя к себе все попутные отряды.

Известие о восстании побудило Алексея Петровича Ермолова хлопотать об отправлении его в Польшу. Разрешение получил. На место назначения прибыл в сентябре, накануне решающих событий, и поступил под начало графа Валериана Александровича Зубова, бывшего всего на шесть лет старше своего нового подчиненного. Оба были молоды, и оба жаждали военной славы. Между ними сложились вполне приятельские отношения. Начальник «неоднократно в самых лестных выражениях отзывался о нем» командующему корпусом Вилиму Христофоровичу фон Дерфельдену, который давал капитану всевозможные поручения и «всякий раз за хорошее исполнение изъявлял ему свое удовольствие», вспоминал современник{16}.

Постепенно русские войска отошли от шока, вызванного пасхальной резней, сконцентрировали свои силы и перешли к активным действиям. Повстанцы, потерпев несколько поражений, отступали к Варшаве. Сюда же подтягивался с героями Измаила Александр Васильевич Суворов.

Впервые Ермолов отличился в бою 15 октября на берегу Буга. Командуя шестью орудиями, он уничтожил неприятельскую батарею, защищавшую мост через реку, и тем открыл авангарду Зубова путь на Варшаву{17}.

23 октября он вместе с капитаном артиллерии Иваном Матвеевичем Бегичевым «под сильнейшею неприятельскою канонадою» построил батарею против Варшавского укрепления, на что обратил внимание императрицы генерал-поручик Дерфельден, аттестуя семнадцатилетнего юношу{18}.