Арсений Замостьянов - Сталинская гвардия. Наследники Вождя Страница 3

Военная промышленность и армия; ТЭК, освоение и добыча ресурсных месторождений; система Просвещения, от начальной школы до академических институтов – вот три кита, на которых суждено стоять России, от Кронштадта до Владивостока. Положение этих трех систем – главный критерий цивилизационного успеха. Когда демагогам удается увести нас в сторону от этой магистральной дороги, выдвигая на первый план другие ценности, – мы начинаем деградировать. Ведь частная инициатива, свобода слова, конкуренция олигархических телеканалов, многопартийность – все эти ценности, право, не стоят одного хорошо отлаженного ПТУ. Какие бы красивые слова ни звучали – если не развивается ТЭК и ВПК, если менее массовым и организованным становится школьное образование, если теряет авторитет армия – значит, мы маршируем к тупику. А сталинские выдвиженцы были лидерами воинской державы – и по корневой системе, и по жизненной закалке.

Из членов классического брежневского Политбюро – сталинских выдвиженцев – только у двоих были отцы с высшим образованием. Правили нами выучившиеся сыновья рабочих и крестьян – представители победившего большинства. В последние годы интеллигенты «не в первом поколении» стали лелеять в себе презрение к пролетариям. А история СССР доказывает, что «кухаркины дети» получше аристократов умеют управлять огромной страной. Аристократы столь часто перебегали от одного сюзерена к другому, что так и не научились преданно служить государству, а, получив вольность вместо обязанностей, превратились и вовсе в более или менее очаровательную никчемность. Сталинские выдвиженцы доказали, что простой русский Иван может быть рачительным хозяином страны, расчетливым политиком, дотошным профессионалом. Простецкие замашки, орфоэпические ошибки, на которые любят указывать снобы, не мешали им побеждать утонченных лидеров западного мира. У нас сложилось народное, плебейское государство. Люди эгоцентрического склада, эстеты и снобы в советской системе не приживались, трудновато им было…

Председатель Совета министров А.Н. Косыгин – народный премьер. От С.Ю. Витте до М.Е. Фрадкова, В.А. Зубкова и В.В. Путина на этом посту побывало немало ярких политиков и опытных управленцев. Под стать им были и министерские столпы более далеких времен, формально не бывшие главами правительств: М.М. Сперанский, П.Д. Киселев, А.А. Абаза, И.А. Вышнеградский… Яркой личностью был и П.А. Столыпин. Но в этой представительной компании сын питерского рабочего выглядит первым среди равных. Столыпин говорил: «Дайте мне только двадцать спокойных лет – и вы не узнаете России». У выдвиженцев Сталина было свое отношение к реальности и мечтам. Когда Косыгин ночевал на эвакопункте Ледовой дороги первой фронтовой зимой, у него складывались другие представления о покое, чем у Петра Аркадьевича… И после Победы обстановка не стала оранжерейной. Разруха, «холодная война». К виску страны приставлено атомное дуло. Позже – балансирование на грани ядерной войны. Не было ни покоя, ни дня расслабления. И никто не требовал спокойных лет, работали, не жалуясь на судьбину.

Это было поколение победителей. Каждый из них был счастлив 9 мая 1945 года. Годы правления фронтовика Брежнева стали лучшими в биографии сталинских выдвиженцев, детей 1937-го и Победы.

Брежнев – человек образцовой советской биографии. Нарочно не придумаешь: он был полноправным участником всех важнейших свершений сталинской державы, при Хрущеве оказался рядышком с Королевым и Гагариным. Из этого жизнелюба, приглянувшегося Сталину, попытались сделать вождя, который выражает коллективную волю Политбюро. Задумано было неплохо, но ставка не оправдалась. Подвело здоровье. Брежневу не удалось победить инсульт, полученный на одиннадцатом году правления. Пышные славословия беспомощного, больного человека укрепляли скепсис, который распространялся и на рассказы о воинском пути Брежнева. Врачам время от времени удавалось приободрить кремлевского пациента, и зарубежные комментаторы поражались: вчера еще он увядал на глазах, а сегодня браво вышагивал навстречу гостям, осмысленно улыбался, реагировал на реплики… Говорили и о двойниках, и о чудесах советской медицины. Но это были временные победы эскулапов. Именно тогда важнейшим словом советской пропаганды стало слово «Возрождение». Так называлась одна из мемуарных книг Брежнева, а также – документальный фильм с одноименной песней. Возрождение страны из послевоенной разрухи не было фикцией. А вот здоровье вождя не возродилось после нокаута. Ослабела воля, окрепло пристрастие к успокоительным таблеткам. Современная пресса уделяет этой слабости генсека повышенное внимание, но не от таблеток угасал Брежнев. Шапка Мономаха раздавила его. В первое десятилетие своего правления он всерьез взялся за вожжи. А после болезни эпикуреец победил в нем комиссара. Охота, улыбки женщин, награды…

Наблюдая за организованным уходом на пенсию вождей Китайской Народной Республики, трудно обуздать чувство зависти. Как четко они проводят смену караула! А советское поколение фронтовиков, любившее говорить о «славной смене», не сумело расстаться с властью. А ведь шансы на благополучное развитие были! Вспомним, какая пропагандистская кампания встряхнула вторую половину семидесятых? Слово из трех букв – БАМ – звучало отовсюду. Бамовцев мало-помалу награждали, их чествовали на Красной площади в дни праздничных демонстраций. Едва ли не каждый член Союза композиторов написал в те годы хотя бы одну песню о БАМе. Даже ветеран жанра Покрасс расстарался. И никто из дельных бамовских руководителей не был приближен к Ореховой комнате, к ареопагу ЦК КПСС. А ведь более удобной ситуации для формирования вождя трудно представить. Увы, постаревшим брежневикам не хватило сталинской большевистской смелости. Система власти потеряла темп. Аккурат под песню Пахмутовой и Добронравова «Темп – наш современный чародей». Потеря темпа – это необоснованное возвышение аппаратчика средней руки К.У. Черненко. Это назначение престарелого Н.А. Тихонова председателем правительства. «Пока Черненко оставался в тени Брежнева, аппаратное искусство было сильной его стороной. Но когда он начал перевоплощаться в самостоятельного политического деятеля, оторванность от жизни в целом сослужила ему худую службу», – толково сформулировал Егор Кузьмич Лигачев.

В 1975-м все было готово для прихода молодых руководителей, преданных советским идеалам. И в 1980-м еще не поздно было двумя-тремя смелыми ходами исправить ситуацию. Поставить молодого премьера – такого, как Маслюков, Бакланов или Рыжков. Сделать кандидатом в члены Политбюро какого-нибудь сорокалетнего бамовского начальника. А министр геологии Козловский, которого ценил Косыгин? Готовый глава правительства, да и глава государства. Энергичный руководитель в ореоле небывалого успеха отрасли, мировая величина… Таких нужно было выдвигать не позже восьмидесятого! Выдвигать управленцев мирового уровня из военпрома, из КГБ, из металлургии, из энергетики… Почему в 1985-м никем не уважаемый и больной Черненко посещал завод «Серп и молот» в качестве вождя, а крепкий и талантливый В.И. Долгих сопровождал его, оставаясь лишь секретарем ЦК, когда ему самое время было возглавлять правительство? Проклятые вопросы.