Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7 Страница 3

Тут можно читать бесплатно Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7. Жанр: Документальные книги / Биографии и Мемуары, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7

Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7 краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7» бесплатно полную версию:
«— Вчера, — сказала мне она, — вы оставили у меня в руках два портрета моей сестры М. М., венецианки. Я прошу вас оставить их мне в подарок.

— Они ваши.

— Я благодарна вам за это. Это первая просьба. Второе, что я у вас прошу, это принять мой портрет, который я передам вам завтра.

— Это будет, мой дорогой друг, самое ценимое из всех моих сокровищ; но я удивлен, что вы просите об этом как о милости, в то время как это вы делаете мне этим нечто, что я никогда не осмеливался бы вас просить. Как я мог бы заслужить, чтобы вы захотели иметь мой портрет?..»

Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7 читать онлайн бесплатно

Джованни Казанова - История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7 - читать книгу онлайн бесплатно, автор Джованни Казанова

— Ты не можешь себе представить, насколько дорог мне этот подарок. Расскажи же, мой ангел, как ты смогла выполнить свой замысел.

— Я рассказала вчера утром его крестьянке, которая сказала, что у нее есть молочный сын в Аннеси, который учится рисовать миниатюры, но она лишь поручила ему отвезти эти две миниатюры в Женеву самому умелому из художников в этом жанре, который за четыре-шесть луи переделает их, затратив на все два-три часа. Я передала ей оба портрета, и вот, дело сделано. Очевидно, она получила их только сейчас. Когда, ты видел, она мне их передала. Завтра утром ты сможешь узнать от нее самой детали этой красивой истории.

— Твоя крестьянка — выдающаяся женщина, и я должен ей оплатить затраты. Но скажи, почему ты не хотела отдавать мне твой портрет, пока ты не разделась? Могу ли я высказать догадку?

— Догадывайся.

— Чтобы я смог безотлагательно поместить тебя в ту же позу, что и на портрете.

— Точно.

— Прекрасная идея, продиктованная Амуром, но ты, в свою очередь, должна подождать, чтобы я тоже разделся.

Мы оказались оба в чудесных костюмах невинности, я уложил М. М. так, как было изображено на картоне, и она с удовольствием подчинилась. Догадываясь, что я собираюсь делать, она раскрыла свои объятия, но я сказал ей немного подождать, так как у меня тоже есть кое-что, что может быть ей дорого.

Я достал из своего портфеля маленькое одеяние из очень тонкой прозрачной кожи, длиной восемь дюймов, не имеющее выходных отверстий, а у кошеля на входе — длинную розовую ленту. Я показываю его ей, она его рассматривает, смеется и говорит, что я, должно быть, использовал такие одеяния с ее сестрой — венецианкой, и что ей это интересно.

Я сама надену тебе его, — говорит мне она, — и ты не можешь себе представить, насколько мне это будет приятно. Скажи мне, почему ты не использовал его прошлой ночью? Мне кажется, нельзя не догадаться. Несчастная! Что я буду делать через четыре-пять месяцев, когда уже не буду сомневаться в моей второй беременности?

— Моя дорогая подруга, мы не должны об этом думать, потому что если плохое уже произошло, лекарства от этого нет. Могу тебе однако сказать, что опыт и рассуждения сходятся на том, что известные нам законы природы позволяют надеяться, что то, что мы вчера проделали в опьянении своих чувств, не вызовет тех последствий, которых мы боимся. Говорят, и это описано, что этого не следует опасаться до появления некоторых обстоятельств, которых, полагаю, ты у себя еще не наблюдала.

— Ты прав, еще нет.

— Так что прогоним от себя эту ужасную панику, которая сейчас нас может только напрасно тревожить.

— Ты меня утешил. Но, соответственно тому, что ты мне сказал, я не понимаю, почему ты опасаешься сегодня того, чего можно было не бояться вчера. Я в таком же положении.

— События, мой ангел, часто дают опровержение самым ученым физикам, вопреки их предыдущему опыту. Природа — более знающий ученый, чем они; остережемся бросать ей вызов, и простим себя, если мы сделали это вчера.

— Я люблю слушать твои ученые рассуждения. Согласна. Будем осторожны. Ну вот, ты облачен моими руками. Это — почти такое же самое; Но, несмотря на тонкость этой кожи и ее прозрачность, этот маленький персонаж в маске мне нравится меньше. Мне кажется, что этот наряд его портит, или меня портит; либо то, либо другое.

— И то и другое, мой ангел; но отвлечемся в такой момент от некоторых умственных идей, которые лишь могут лишить нас части удовольствия.

— Мы сейчас получим его в полной мере; позволь мне сейчас действовать в меру моего разумения, которое я, за всю мою жизнь, не осмеливалась распустить в этой области; это любовь изобрела эти маленькие одеяния, но необходимо присоединять их с осторожностью, и мне кажется, что это соединение должно его огорчать, так как оно относится к области темной политики.

— Увы! Это правда. Ты меня удивляешь. Но дорогой друг, мы пофилософствуем после.

— Подожди еще момент, потому что я никогда не видела мужчину, и никогда не испытывала такого любопытства, как сейчас. Я говорила, всего десять месяцев назад, что эти мешочки изобрел дьявол, а теперь я нахожу, что изобретатель не такой уж дьявол, потому что, если бы этот горбатый крючок пользовался только ими, он не заставил бы меня потерять честь и самую жизнь. Но скажи мне, прошу тебя, как допускают мирное сосуществование бесстыдных закройщиков, которые делают эти мешочки, потому что, наконец, они должны быть известны и сотню раз отлучены от церкви или подвергнуты большим штрафам и телесным наказаниям, если они евреи, как я думаю. Смотри. Тот, кто тебе его сделал, ничего не понимает в измерениях. Здесь он слишком длинен, здесь — слишком широк; это почти туннель; оно сделано для изогнутого тела. Какой дурак, невежда в своем ремесле. Но что я вижу?

— Ты меня смешишь. Это твоя ошибка. Трогай, трогай! Вот что должно произойти. Я это предвидел.

— Ты не можешь подождать еще момент. И ты продолжаешь… Мне жаль, дорогой друг; но ты прав. Ох, мой бог! Какая жалость!

— Ох! Ничего страшного.

— Как это ничего страшного? Несчастная! Он умер. Ты смеешься?

— Дай мне посмеяться, потому что твоя тревога меня очаровывает. Ты увидишь через малое время, что маленький забавник снова восстанет, и такой полный жизни, что больше не умрет так легко.

— Это невероятно.

Я его обтираю, откладываю в сторону и показываю ей другим, который ей нравится больше, потому что она находит его более соответствующим моему росту, и она разражается смехом, когда видит, что может его надеть. М. М. была незнакома с этими чудесами природы. Ее ум, в значительной степени зажатый, не мог, до знакомства со мной, проникнуть в действительную природу вещей; едва расправившись, с эластичностью пружины, он перескочил через границы со всей быстротой своей природы, с тем, чтобы двигаться дальше более медленно. Она сказала, что если одеяние прохудится в конце во время акта, оно окажется бесполезным. Я объяснил, что такое вряд ли возможно, я рассказал, что делают эти маленькие мешочки в Англии, что продают их по-случаю, в зависимости от размера, и рассказал, как достают такую кожу. После всех этих обсуждений, мы предались любви, затем — сну, затем — снова любви, вплоть до момента, когда мне нужно было возвращаться в мое жилище. Крестьянка сказала мне, что ее молочный сын потратил только четыре луи, и что она подарила ему два. Я дал ей двенадцать. Я спал до полудня пропустив завтрак у маркиза де Прие. Но предупредил его об этом. Его любовница дулась на меня во все время обеда; но она смягчилась, когда я согласился сыграть с ней в банк; однако видя, что она играет по крупной, я не позволил ей это; увидев, что я ее пару раз поправил, она ушла в свою комнату; но ее дружок выигрывал, и я проигрывал, пока не прибыл из Женевы молчаливый герцог де Росбюри, вместе со Смитом, своим гувернером, и двумя другими англичанами. Он вошел в банк, буркнув мне что-то вроде «удиуду сер»[1], и стал играть, призвав своих двух друзей делать то же самое… После тальи, видя, что мой банк в агонии, я отправил Ледюка в мою комнату, чтобы он принес мой кофр, откуда я достал пять свертков по сотне луи каждый, Маркиз де Прие сказал мне холодно, что идет в половину со мной, и я просил его с той же холодностью разрешить мне не согласиться с его предложением. Он продолжил понтировать, не обижаясь на мой отказ, и когда я бросил карты, чтобы кончить, он был в выигрыше почти на две сотни луи; но большинство остальных проиграли, и особенно один из двух англичан; я оказался почти с тысячей луи. Маркиз напросился ко мне назавтра на чашку шоколаду, я ответил, что сочту за честь. Препровожденный Ледюком к себе вместе со своим кофром, я направился в свою хижину, достаточно довольный проведенным днем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.