Диан Дюкре - В постели с тираном 2. Опасные связи Страница 30

Как-то вечером Саддам и Саджида, побывав на ужине, примерно в одиннадцать часов заходят в дом одного из своих друзей. Саддам усаживается в гостиной и, балагуря, в течение трех часов рассказывает о своих увлечениях – в частности об охоте – и о своих идеалах. Однако главный смысл такого общения не в словах: «Я всегда буду помнить его глаза. Они всматривались в каждого из нас, они внимательно нас разглядывали». В тот же вечер он присылает терпеливо слушавшим его коллекционное охотничье ружье – присылает в знак своей дружбы. По мнению Саддама, ружья – это нечто такое, что наиболее близко сердцу мужчины-араба. Только на втором месте его жена, а следом – его лошадь. Саддам, это доподлинно известно, приходил на вечеринки со своим ружьем чаще, чем со своей женой.

Подобные ночные прогулки Хусейна – повод пообщаться с любовницами. Как-то вечером он рассказывает новым друзьям о своей последней любовнице – Ханахе. «Она была для него не просто его подругой, а той, о ком он говорил, что она исполнит все его желания. Он поведал нам, как он ее убил. Она встретила другого мужчину, и Саддам стал ревновать. Он явился к ней домой и лично убил ее из своего пистолета, а еще убил ее мать, которая спала в своей кровати». Хотя не было обнаружено малейших следов этого – предполагаемого – убийства, Саддам любит о нем рассказывать: его друзья ведь должны его не только любить, но и бояться, и вышеизложенное становится одной из легенд его жизни, которой он пичкает людей так же щедро, как и подарками.

В июле 1979 года вице-президент Хусейн, войдя во вкус элитарной жизни, начинает вести себя еще активнее. Он расхаживает по улицам ночного Багдада, заходя в гости то к одним знакомым, то к другим. Еще он частенько звонит друзьям посреди ночи с сообщением, что скоро зайдет в гости, и просит при этом срочно пригласить каких-нибудь общих друзей. Он много пьет: «Его любимым брендом виски был «Чивас Ригал». Он прихватывал с собой несколько ящиков этого напитка каждый раз, когда отправлялся на какой-нибудь праздник». Саддам обожает танцевать, а особенно под западную музыку. «Он никогда не уставал танцевать, хотя и не был очень хорошим танцором», – вспоминает Алия.

Однажды июльским вечером Саддам является в гости к своим друзьям и, пребывая в игривом настроении, заявляет им: «Этот старик мне уже надоел» (имеется в виду Хасан аль-Бакр). Хусейну не нравится, что его дядя по поводу каждого своего политического решения советуется со слепой предсказательницей. Факт, что эта женщина, живущая в квартале Аль-Дубдже, по этой причине обладает огромным политическим влиянием, выводит будущего премьера из себя. «Он заявил, что приказал привести ее из дворца и лично ее убил». Правда это или выдумка, но Саддам умеет пощекотать нервы близким людям, он знаток человеческой психологии. «Она знала слишком много секретов», – мрачно добавляет Хусейн. Такими заявлениями вице-президент добивается нужного эффекта: «Мы любили его, он был обворожительной личностью, но при этом еще и боялись, а потому не могли ответить отказом ни на одну его просьбу».

Феминист по имени Саддам

Саддам уверен: успех у жен его друзей ему обеспечен, а поэтому он активизирует усилия по завоеванию политических симпатий представительниц прекрасного пола. Выставляя напоказ свой благополучный брак с Саджидой, он пытается утвердиться в роли советника иракцев по вопросам семейной жизни. Свои советы относительно семейного счастья он излагает в газетных статьях. «Самое важное в браке заключается в том, что мужчина не должен допускать, чтобы женщина чувствовала себя угнетенной только потому, что она – женщина, а он – мужчина», – заявляет он в газете «Аль-Мара» в 1978 году.

Саддам хочет завоевать сердца иракских женщин, поднимая вопросы эмансипации: «Полное и окончательное освобождение женщин от всех ограничений, наложенных на них в прошлом в эпоху мракобесия и гнета, – одна из фундаментальных целей нашей партии и революции […]. Женщины ведь составляют половину общества. Если женщина не будет свободной, высокосознательной и образованной, наше общество останется недоразвитым и не будет свободным»[87]. Он подытоживает свои размышления на данную тему в одном решительном заявлении: «Презирать женщину – это значит предавать революцию». На одном из своих первых митингов он провозглашает, что пытаться быть «опекуном женщин» означает «вредить родине и народу». Саддам редко использует слово «женщина», не добавляя при этом ласковые определения, как «обожаемая», «уважаемая», «возвышенная», «самоотверженная».

Этому явному феминисту удается создать в сознании многих иракских дам культ своей личности. Он для них не просто политический лидер, а их близкий родственник. Поэтесса Сагида аль-Мусави воспевает эту зарождающуюся привязанность: «Он – друг и образец для подражания, он – домашний очаг, он – сын страны. Саддам – это сердце, зажженная свеча, воспоминание, слеза, земля и ее народ из чистой воды, украшенной розами. Саддам – это весь Ирак»[88].

На съезде Всеобщего союза иракских женщин Саддам произносит пламенные речи, настойчиво призывая мужчин «уважать своих супруг и принимать во внимание их нужды». Неожиданно прилетев на вертолете к одному из местных руководителей, он видит, что тот – растолстевший, плохо побритый и – самое ужасное – не очень-то заботящийся о гигиене рта. Вице-президент реагирует мгновенно, он собирает всех и торжественно заявляет: «Нужно посадить вас на диету, побрить и почистить вам зубы. Подумайте о своих женах – иракские женщины не должны терпеть такое![89]» Всем партийным функционерам и в самом деле незамедлительно предписывается соблюдать диету, причем первым начинает это делать сам Саддам. Через некоторое время вышеупомянутый местный руководитель сбросит тридцать килограммов, Саддам – двенадцать.

Хусейн дает и другие советы относительно гигиены тела. Как-то, выступая по иракскому телевидению, он заявляет: «Мужчина не может являться ни на партийное, ни на семейное собрание, если от него пахнет потом! Пусть ежедневно принимает ванну! Женщины же должны принимать ванну дважды в день, потому что их запах более тонкий, чем у мужчин, и более заметный. А если женщина не умеет пользоваться зубной щеткой, то пусть чистит себе зубы пальцем».

Однако затем Саддам – какими бы ни были его взгляды – ведет себя менее прогрессивно в вопросах как равенства, так и гигиены. Его заявления в течение года становятся более умеренными. Внедрение революционных принципов в жизнь откладывается на более поздний срок. Саддам, готовящийся встать во главе государства, не может позволить себе, заигрывая со слабым полом, отвернуться от пола сильного. Он высказывается уже в более традиционном стиле: «Женщина должна подчиняться своему мужу, поскольку он является главой семьи и опорой дома, и в данных его ипостасях последнее слово за ним». Консерватизм теперь звучит и в его заявлениях относительно роли женщины в обществе: «Если мужчина проявляет себя в армии, то женщина проявляет себя в воспитании детей. Эти две задачи являются взаимодополняющими и относятся к фундаментальным обязанностям человека по отношению к обществу». Требование усиления «опеки над женщиной» – это надуманная проблема. Это может «исказить понимание правовых вопросов, и тогда агентам империализма будет к чему придраться». С другой стороны, если быть слишком щедрым по отношению к женщинам, то это может парализовать революцию.