Александр Горфункель - Томмазо Кампанелла Страница 30

Бесконечная способность человеческого разума, благодаря которой он в своем стремлении к познанию возвышается над Солнцем и стремится за пределы небесного свода, бесконечность стремлений человека («Александр жаловался, что не может завоевать бесчисленные миры Демокрита», — писал Кампанелла и добавлял: «Подобное желание есть у нас у всех!» (24, стр. 121)) не может быть выведена, говорит Кампанелла, из свойств жизненного духа, общего человеку и животным.

Это обоснование особой, высшей природы человеческого разума связано у Кампанеллы со стремлением раскрыть качественное различие человека и окружающей его природы. Неспособная подняться до понимания эволюции, натурфилософия Кампанеллы вынуждена была обратиться к теологическому объяснению особого положения человека в мире. Но чрезвычайно характерна та аргументация, которую приводит калабрийский мыслитель в доказательство божественности и достоинства человека.

«Родившись голым, человек побеждает животных… — писал Кампанелла в книге „О способности вещей к ощущению“, — он плавает в море и летает по воздуху, как Дедал, и пересекает землю сам и используя силу животных… и покоряет гордые валы и ветры, как владыка морей, и подчиняет себе все металлы, употребляя их для своей пользы, из деревьев он сооружает корабли и дома, делает стулья и лари, добывает огонь, употребляет в пищу их плоды, а их листья и цветы использует для изготовления лекарств…» Человек способен делать все то, что животные, но превосходит их. «Ни одно животное, даже обладая рукой, как обезьяна или медведь, не умеет пользоваться огнем, не смея дотронуться до него, и не может получить его от Солнца или извлечь его из камней». Человек же не только пользуется огнем, но и изобрел артиллерийские орудия. «Искусство огня свойственно только человеку, так же как и искусство письма, и умение заставить письмо говорить, а часы — показывать время, и пользование компасом — все это открытия человеческого духа» (24, стр. 121–124).

«Из создания наук, как практических, так и созерцательных, — писал Кампанелла в трактате „О человеке“, — очевидно, что человеческая душа иного рода, нежели душа животных… И небесные тела, и строение мира, и равноденствия, и солнцестояния, и будущие затмения и противостояние звезд и их воздействия животные не познают так, как человек… И где бог что-нибудь изменит в небе, человек тотчас это замечает и составляет новые таблицы движений, как если бы он был соперником бога. В этом соперничестве он создает гром с помощью артиллерийских орудий, выражает в книгах свои взгляды, подобно тому как бог выражает в мире свои идеи, создает законы, как некий творец природы, побеждает моря и ветры, с помощью искусства использует все элементы, плавает с рыбами, летает с птицами, подчиняет себе сильнейших животных, используя их силу для путешествий и военных действий, употребляет в своих целях их мясо, кожу и шерсть, использует металлы, травы и камни, как если бы они были созданы для него, и ночь превращает в день, создавая светильники, подобные маленьким солнцам. Я не говорю уж об удивительном искусстве приготовления пищи, о жарениях и приправах, об изготовлении одежды, в чем человек побеждает природу» (43, стр. 46).

Кампанелла прославляет человека как царя и властелина природы, достойного соперника самого бога. Отличительной чертой человека оказывается создание цивилизации. Человек выше животных не только тем, что покоряет природу, но и тем, что создает государства и законы, науки и религии, сооружает города и храмы. Человек, пишет Кампанелла в «Побежденном атеизме», «покоряет, понимает, видит весь мир и правит им, как если бы он был самим богом низшего мира» (12, стр. 59). Человек «кажется как бы вторым творцом мира», говорит он в трактате «О человеке» (43, стр. 46). Полемизируя со средневековыми представлениями о суетности мира и человеческом ничтожестве, Кампанелла, продолжая великую гуманистическую традицию, заключает свой гимн человеку гордыми словами: «Следовательно, человек не червь, но распорядитель и наместник Первой причины, зиждительницы всех вещей» (24, стр. 125).

Так доказательство божественного происхождения человека и бессмертия души оборачивается в философии Кампанеллы апологией человеческой цивилизации, выделяющей человека из мира природы. В связи с этим и способность человека к религиозному культу, к почитанию бога связана у Кампанеллы со стремлением выделить человека из царства природы и обосновать вместе с тем глубокую связь человеческого сознания с богом— творцом мира. Идеализм, проникший в учение Кампанеллы о бытии в виде учения о сотворении мира богом, вел к уступке религии в учении о бессмертии души.

Если главным отличием человека от животных является его способность к познанию и к творческой деятельности, к превращению его как бы в земного бога, то именно на расширение знаний о мире, на осуществление все большей власти над миром должна быть направлена вся деятельность человеческого ума. Поэтому божественность человека выражается для Кампанеллы не в пассивном созерцании, не в мыслях о загробном блаженстве, а в творчестве.

Развитие и расширение знаний о мире, усовершенствование и обновление наук — такова главная задача человеческого знания. А для осуществления этой задачи необходимо устранить с пути разума все препятствия, ограничивающие свободу научного исследования природы.

Кампанелла понимал, что находится еще только у самых истоков подлинно научного познания мира. В обстановке, когда самоуверенность ученых-педантов грозила похоронить под грудой комментариев и ссылок на авторитеты смелую научную мысль, утверждение относительности и недостаточности человеческого познания имело глубокий положительный смысл.

Не случайно в качестве первого возражения скептиков, первого сомнения в достоверности познания Кампанелла выдвигает в своей «Метафизике» довод об относительности знания, ничтожных его результатах по сравнению с безграничным объектом познания — природой. В этих доводах явственно звучит его собственная тоска по более полному и достоверному знанию мира. Безграничное стремление к познанию наталкивается на ограниченность человеческих возможностей. Мы не видим часть Луны, не освещенную Солнцем; мы не знаем с достоверностью, существуют ли иные системы и планеты, коль скоро они подобно Луне в период новолуния сокрыты небесной тьмой, а между тем открытия новых звезд, неизвестных спутников Юпитера свидетельствуют о существовании еще не познанных нами небесных тел. «Нам неизвестно число сокрытых и даже видимых звезд, и их силы, и движение, и покой, и что находится между звездами». Но и на Земле — многое ли мы знаем? Человеческий разум все еще скользит по поверхности земли и моря, ему неведомы тайны морских глубин и земных недр. «Мы видим лишь частицу мира… Ведь и вся Земля в сравнении с космосом не более как точка. А кто познал всю Землю снаружи и изнутри? Стало быть, нам придется признать, что мы знаем менее, нежели неделимую точку: это же менее, чем ничто; следовательно, мы ничего не знаем…» (19, стр. 6).