Жорж Перек - W или воспоминание детства Страница 31

Безусловно, эта исключительная увлекательность возникает, в значительной мере, оттого, что, в отличие от всех остальных соревнований, которые проводятся в атмосфере строгости и неистовой дисциплины, Атлантиада проходит под знаком полнейшей свободы. Она не нуждается ни в Судьях на линии, ни в Хронометристах, ни в Арбитрах. В обычных забегах, идёт ли речь о предварительных или финальных соревнованиях, двенадцать конкурентов доставляются на старт в железных клетках (напоминающих клетки для скаковых лошадей), которые по сигнальному выстрелу Дежурного по старту открываются одновременно (если, конечно, какой-нибудь остроумный Судья не решил задержать на несколько секунд открывающий решётку механизм одной, двух, а то и всех клеток, что обычно вызывает красочные инциденты). На Атлантиаде сто семьдесят шесть конкурентов помещаются все вместе в стартовой зоне; сеточное заграждение под электрическим током шириной в несколько метров отделяет их на беговой дорожке от женщин. Когда женщины отбегают на достаточное расстояние, Дежурный по старту отключает ток, и мужчины могут пускаться в погоню за своими жертвами. Но речь не идёт, даже в точном смысле этого слова, о старте. На самом деле состязание, то есть борьба, начинается задолго до него. Добрая треть конкурентов практически уже выбыла из борьбы; одни — потому что были так сильно избиты, что теперь безжизненно лежат на земле, другие — потому что из-за полученных ударов и особенно ран на ступнях и ногах, нанесённых обувью с заострёнными шипами, не способны одолеть забег, каким бы коротким он не был.

На Атлантиаде нет, собственно говоря, единой стратегии, гарантирующей победу. Каждый участник должен попытаться оценить свои шансы, исходя из личных особенностей, и определить свою стратегию. Хорошему бегуну на средние дистанции, который знает, что он сможет выдать лучший результат после первых трёхсот-четырёхсот метров забега, безусловно правильнее расположиться как можно дальше от линии старта: чем меньше сзади него противников, тем меньше шансов, что на него нападут до старта. И наоборот, кулачный боец или метатель, который знает, что у него практически нет шансов выиграть в забеге, попытается сразу же устранить как можно больше противников. Таким образом, одни постараются как можно дольше защищаться, другие — немедленно нападут. Основная масса конкурентов, которая не принадлежит к этим двум более или менее определённым группам, никогда не знает толком, какая техника лучше, хотя идеальным вариантом для них было бы подставить своих опасных противников — лучших бегунов — под удар порой до ослепления агрессивных кулачных бойцов.

Эта элементарная схема заметно усложняется из-за возможности альянсов. Понятие альянс не имеет никакого смысла в других соревнованиях: там Победа — единственная и личная, и только из страха репрессий плохо начавший забег спортсмен постарается помочь самому перспективному в этом забеге земляку. Но на Атлантиаде — и это одна из её специфических особенностей — Победителей столько же, сколько завоёвываемых женщин, а поскольку все Победы одинаковы (разумеется, со стороны конкурента было бы утопично преследовать какую-то определённую женщину), то вполне возможно, что одни конкуренты объединятся против других с последующим разделом женщин. В зависимости от объединения стартующих тактические альянсы могут быть двух видов: по землячеству (то есть по принадлежности к одной деревне) и по спортивной специализации. Альянс сразу по двум признакам образуется редко, но эту вероятность вполне можно допустить; зато перемена альянсов двух видов происходит часто и иногда с поразительной быстротой: удивительно наблюдать как, например, метатель молота Норд-Вест-W (Захария или Андерегген) сражается против своего коллеги из другой деревни (Олафсона из Норд-W или Магнуса из W), а затем неожиданно набрасывается вместе с ним на одного из своих земляков (Фридриха, или фон Крамера, или Занусси, или Сандерса и т. п.).

Но даже сама предварительная борьба, разворачивающаяся в зоне старта ещё до забега, есть, собственно говоря, лишь завершение, последнее проявление, высшая перипетия подлинной войны (это слово здесь вполне уместно), которая, хотя и велась вне беговых дорожек, была не менее ожесточённой, ни, зачастую, менее смертельной. Причина этой войны проста: дело в том, что участники любой Атлантиады (два первых в классификационном состязании) назначаются за несколько дней, а иногда и недель до соревнования; с этого момента каждый день, каждый час, каждая минута чревата для будущих конкурентов возможностью избавиться от противников и увеличить свои шансы на победу. Безусловно, эта постоянная борьба, в которой соревнование оказывается лишь финальным рубежом, — один из великих Законов жизни W, но здесь, на Атлантиаде, она находит самую благоприятную область применения, ибо вознаграждение — женщина — незамедлительно следует за Победой.

За кулисами Стадионов, в раздевалках, душевых кабинах, столовых ставятся ловушки, заключаются сделки, устраиваются и расстраиваются альянсы. Самые заслуженные спортсмены стремятся выгодно распорядиться своими советами; покупается снисходительность кулачного бойца: он только сделает вид, что вас ударил, и до самого сигнала Старта можно будет притворяться мёртвым. Группами по пятнадцать-двадцать человек, неклассифицированные «чурки», увлекаемые безумной надеждой получить чаще всего смехотворное вознаграждение — полсигареты, несколько кусочков сахара, плитку шоколада, кубик масла с банкета, — нападают на какого-нибудь Чемпиона из соседней деревни и избивают его до смерти. Ночные сражения разворачиваются в спальнях. Атлетов топят в мойках и гальюнах.

Администрация не может не знать об этих непрерывных сделках. Повсюду висят запрещающие их объявления; они напоминают о том, что этика Спорта не приемлет торгашества, что Победа не покупается. Но Администрация никогда не пыталась предпринять ничего серьёзного, чтобы положить этому конец. Похоже, она приспособилась к происходящему. Для неё это лишнее подтверждение того, что Атлеты хранят бдительность и пребывают в состоянии постоянной боевой готовности, что Закон W исполняется не только на беговой дорожке, но повсюду и всегда.

Все прочие соревнования проходят в полной тишине. Сигнал к аплодисментам и приветственным возгласам подаёт, вскинув руку вверх, Руководитель забега. На Атлантиаде же, наоборот, толпа может (и даже должна) вопить что есть мочи, её улавливаемые микрофонами крики транслируются на полную мощность громкоговорителями, расположенными вокруг Стадиона.