Вадим Щукин - Полководцы Великой Победы Страница 32

Родион Малиновский быстро мужал, упорно овладевая азбукой боевого мастерства, отменно владел пулеметом, был отважен, вынослив, находчив. За доблесть в боях у Кавальвари он получил награду — Георгиевский крест 4-й степени и звание ефрейтора, но вскоре тяжелое ранение уложило его на госпитальную койку.

Выздоровление, а затем долгий путь вокруг Азии через два океана, Красное и Средиземное моря. Он увидел Гонконг, Сингапур, Коломбо и сошел на землю в марсельском порту, чтобы в составе русского корпуса во Франции сражаться против общего врага.

Тяжелые бои в районе Реймса, Сюлери, форта Бримон на местности, перепаханной снарядами так, что ее прозвали «лунный ландшафт». Французский Военный крест — награда за мужество, первые встречи с новыми тогда видами оружия: танками, авиацией, ядовитыми газами.

«Отбросим противника за Рейн и тем поможем России!» — таков был девиз русских солдат в апрельском наступлении 1917 года. Через траншеи и воронки, сквозь огонь и колючую проволоку, вперед!

Вдруг удар в левую руку, льется кровь. Ефрейтор Малиновский сам перевязал свою рану и не вышел из боя, пока не была подавлена последняя огневая точка врага.

После октябрьских событий 1917 года русская армия перестала существовать. Пришлось расстаться с оружием и стать разнорабочим — иным путем раздобыть денег для возвращения на Родину было нельзя. Когда же германские дивизии оккупировали Украину, Родион Малиновский вступил в ряды Иностранного легиона и продолжил сражаться против войск кайзера.

И снова битвы на полях Пикардии, газовые и танковые атаки. Еще одна французская награда украсила его грудь. Лишь в 1919 году ступил он на родную землю во Владивостоке, но в районе Омска попал в руки разведывательного разъезда красных.

Чужеземные награды, документы на незнакомом языке вызвали подозрение. А не расстрелять ли задержанного? К счастью, красноармейцы передумали и отвели его в штаб полка. Там быстро поняли, что опытному воину цены нет, и предложили стать инструктором пулеметного дела.

Малиновский опять в боях — теперь за Омск, Ново-Николаев, Мариинск. Четыре года спустя он уже командир батальона; вышестоящие начальники отмечают его умение работать с людьми, явный военный талант при отсутствии военного образования. Этот недостаток Родион Яковлевич исправил в 1930 году, окончив по первому разряду академию имени М. В. Фрунзе.

Время было бурное, облик армии стремительно менялся. Войска получали еще недавно казавшуюся фантастической технику, рождались новые теории ведения боя и операции. Не пропуская ни единого слова, слушал будущий полководец лекции А. А. Свечина, вдумчиво изучал труды В. К. Триандафиллова, А. Н. Лапчинского, К. Б. Калиновского и других новаторов военного дела. Недаром те, кто позже встречал выпускника академии на штабной работе в Северо-Кавказском и Белорусском военных округах, обращали внимание на его широкий кругозор, глубокие знания и незаурядные способности, послужившие в 1937 году основанием для командировки в объятую пламенем гражданской войны Испанию.

Заслуги в сражениях при Гвадалахаре, Сеговии, Барселоне были отмечены орденами Ленина и Красного Знамени.

Вернувшись на Родину, полковник Малиновский получает назначение на должность преподавателя Военной академии имени М. В. Фрунзе, где обобщает опыт ведения боевых действий с применением современных средств вооруженной борьбы в диссертации. В марте 1941 года Родион Яковлевич, простившись с академической аудиторией, принял только что сформированный 48-й стрелковый корпус.

Великую Отечественную войну корпус встретил во всеоружии, долго держал оборону по берегу реки Прут и начал отход только по приказу, ввиду общего ухудшения стратегической обстановки.

Отход — самый трудный вид маневра, но Родион Яковлевич осуществил его мастерски, боем разомкнул вражеские клещи и вывел корпус к своим войскам.

В августе 1941 года генерал Малиновский возглавил 6-ю армию, стойко отразившую под его командованием все попытки противника форсировать Днепр в районе Днепропетровска. Следующий год талантливый военачальник встретил уже в должности командующего Южным фронтом.

Противник, готовясь к летней кампании, провел масштабную дезинформационную операцию «Кремль» и сумел убедить советское Верховное главнокомандование в том, что главной целью Гитлера, как и в прошедшем году, остается московское направление. Туда-то и были стянуты резервы Ставки. Результатом неверной оценки стратегической обстановки явилось тяжелое поражение войск Юго-Западного и Южного фронтов, а также последовавший за ними прорыв фашистских дивизий к Волге и Северному Кавказу.

Верховный главнокомандующий, несомненно, ощущал и собственную вину за летние неудачи, иначе бы не ограничился только понижением генерала Малиновского в должности. Но вскоре звезда полководца вновь взошла.

В ходе контрнаступления советских войск под Сталинградом 300-тысячная группировка противника была полностью окружена. Тогда Гитлер направил ей на выручку группу армий «Дон» во главе с самым способным командующим рейха генерал-фельдмаршалом фон Манштейном.

2-я гвардейская армия под командованием Р. Я. Малиновского, в сильный мороз совершив тяжелый марш- маневр, упредила противника в захвате выгодного рубежа и встретила его организованной обороной на замерзшей реке Мышкова. К этому времени расстояние между окруженной и деблокирующей группировками составляло всего 50-80 километров.

21 декабря 1942 года гулкий удар тысяч орудий сотряс морозный воздух. Сражение началось. Генерал Малиновский находился в самом важном пункте, у Громославки, где каждый советский полк атаковали более сотни фашистских танков. Пришлось стянуть сюда все резервы; теперь, если противник все же прорвется, остановить его будет нечем. Правда, позади стоит целый танковый корпус второго эшелона, но в баках машин почти нет горючего.

Немецкие войска проявляли редкое упорство. Советские — героическую стойкость. К вечеру вражеская атака захлебнулась.

Родион Яковлевич успехом не обольщался. Фон Манштейн обязательно повторит натиск, не зря разведка доносит о сосредоточении 9 колонн, в каждой из которых десятки танков. Что противопоставить этому чудовищному тарану? По приказу генерала Малиновского танки корпуса, стоявшего в глубине, на последних каплях горючего были выведены из укрытий и также построены в колонны.

Разведка противника тоже делала свое дело, и вскоре в Берлин полетели тревожные донесения: «У русских огромное количество танков!» Пока фон Манштейн ждал указаний, подвезли горючее, и танковый корпус действительно стал грозной силой.