Елена Коровина - Великие пророчества. 100 предсказаний, изменивших ход истории Страница 32

Есть в анналах «Оракула» Неро и еще одно, уж совершенно удивительное и даже забавное пророчество, касающееся Тартарии. Он предсказал пришествие злобных зеленых карликов «на Землю с Неба» – вот еще когда, оказывается, судачили о пришельцах! Они захотят поработить планету, но им не удастся победить человечество, потому что из мест Силы придут три мудреца, которые и возглавят сопротивление. Неро и места эти назвал. Ученые соотнесли их с современными названиями. Получилось: Памир, Тибет и… Урал. Так что наши соотечественники и с пришельцами управятся. Словом, и тут станет Россия «оплотом мира». И что бы ни случилось, даже если «исчезнут страны, исчезнут континенты, – как писал Неро, – Тартария не исчезнет никогда». Да будет так!

Мечта Леонардо да Винчи

Раньо Неро не был единственным, кто занимался предсказаниями в Италии во времена Высокого Возрождения. Баловались этим даже мастера живописного и скульптурного цеха. Особенно популярны были их «рассказы о будущем» в образованном ими Обществе Горшка, где они регулярно собирались пообедать, поговорить и обменяться мнениями о своих работах. Обычно там отличался флорентийский архитектор Симоне дель Полайолло, прозванный Кронакой. Несмотря на то что он имел важный пост главного архитектора кафедрального собора, этот рыжеволосый гигант обожал поговорить обо всем, что ему довелось увидеть в поездках по Италии, и о том, как люди будут жить в будущем. За эти истории, неисчерпаемые и завораживающие, как древние хроники, он и получил свое прозвище.

Но, конечно, самое большое любопытство, как у современников, так и у нас, их потомков, вызывают предсказания величайшего флорентийского художника Леонардо да Винчи. В его тетрадях, записках и рукописях исследователи находят множество пророчеств. Но вот парадокс: большинство из них составлено не для рода человеческого, а для самой природы – животного и растительного мира. Недаром Леонардо сам мыслил себя не как живописца, а как ученого. Его волновало, какими станут деревья, как люди научатся создавать новые сорта плодов, что можно будет сделать из дерева, а что из металла. Он предупреждал, что нельзя менять русла рек, что появятся бумажные деньги, которые вытеснят золотые червонцы и дукаты.

Но больше всего Леонардо волновала одна проблема, она же для него – великая мечта – человеческое общение. Он всю жизнь мечтал о том, чтобы люди всех стран и континентов могли бы общаться друг с другом. В этом он видел залог дружбы народов, при которой правители не смогут начать очередную войну. И вот каким он видел это общение в будущем: «Люди будут разговаривать друг с другом из самых отдаленных стран и друг другу отвечать». Последующие исследователи творчества Леонардо трактовали этот пассаж: «Писание писем из одной страны в другую». Но ведь Маэстро утверждал прямо: не «писать», а «говорить». Конечно, вплоть до появления телефона историки не могли понять, о чем он толковал. Это стало ясно только к концу XIX века.

А вот другие строки: «Люди будут передвигаться, но не будут двигаться; будут говорить с тем, кого нет». Странно? Нет. Это же опять о разговоре через телефонный кабель. При этом человек действительно будет говорить с тем, кого нет с ним рядом. И сам он будет находиться на месте, но ведь если говорить из Москвы с Нью-Йорком, можно будет услышать все звуки другого города и решить, что ты перенесся туда.

Вот предсказания Леонардо об ином средстве связи между людьми: «Можно будет видеть фигуры людей и животных, которые будут следовать за этими животными и людьми… но удивительными же будут казаться различные размеры, в которые они превращаются», «Будут явлены огромнейшие фигуры человеческой формы, которые, чем больше ты к ним приблизишься, тем больше будут сокращать свою величину».

Исследователи о чем только не гадали: одни считали, Леонардо говорит о солнечной тени, другие – о тени, отбрасываемой свечами. И только в ХХ веке стало понятно: можно будет видеть фигуры людей сначала на кинопленке, потом на экране телевизора. А приближение к «фигуре» и отдаление от нее – это же наезд и отъезд камеры, снимающей кино на пленку. Леонардо, как видел, описал принцип работы кино– и телетехники.

А вот еще о кино и телевидении: «Воздушные тела своими изречениями станут давать нам наставления». Куда точнее и красочнее: действительно, для человека, сидящего перед экраном, ведущий или телекомментатор – некое воздушное тело.

Напоследок еще одно пророчество о коммуникации человечества: «Люди будут разговаривать, касаться друг друга и обниматься, стоя одни в одной, другие в другой полусфере, и языки одних будут понятны другим». Как вам такая мечта о неких личных сферических будках видеосвязи, в которых еще и встроены электронные переводчики? Кажется, мы уже близки к осуществлению мечты Леонардо. Не далее, как вчера, выйдя в Интернет, я получила предложение скачать программу видеосвязи, дабы не переписываться, а полноценно общаться – и говорить, и видеть друг друга. Ну а переводчик со всех основных языков в компьютер давно встроен. Пользуйтесь!

Пророчество о римских папах

В 1590 году в библиотеке Ватикана обнаружилась сенсационная находка: на одной из пыльных полок в самом дальнем углу сыскался старинный пергамент, свернутый кое-как, будто тот, кто его туда запихнул, искренне желал, чтобы рукопись не нашлась никогда – во веки веков. Но почему тогда просто не уничтожить ненавистный документ?..

Ответ нашелся, едва бенедиктинский монах Арнольд де Вийон развернул свою случайную находку. Рукопись действительно была из опаснейших – такую и читать нельзя, но и уничтожить невозможно, ибо она таит в себе невиданное по масштабам пророчество. На страницах манускрипта было упомянуто 112 пап – начиная от папы Целестина II (бывшего на престоле с 1143 по 1144 год) до тех, кто наследовал и будет наследовать престол Римско-католической церкви вплоть до второго пришествия. Поразительное предсказание!

Автором «полного папского списка» оказался ирландский епископ Малахия О’Моргер, живший еще в XII веке. По преданию, он родился в 1094 году (за 500 лет до находки рукописи!), всю жизнь слыл настолько набожным и столь деятельно восхвалял Бога, что был причислен католической церковью к лику святых.

Во время своего епископского служения Малахия отправился в Рим, дабы представить папе Иннокентию II отчет о трудах подвластной епархии и получить от папы епископскую мантию (проще говоря, Иннокентий должен был официально утвердить Малахию в епископском сане). Прибыв в Рим, Малахия не встретил приема с должным почетом. Еще бы, он же был каким-то там ирландским пастырем, а для Рима Ирландия – те же задворки, как некогда для Римской империи. Словом, обиженного и встревоженного Малахию посетило видение о будущих несчастьях папского престола: перед ним развернулась вся ветвь престолонаследия римских пап. Он узрел на престоле не Иннокентия, а нового понтифика. От него он и начал отсчет 112 пап. Каждого понтифика Малахия назвал в своем списке не по имени, а охарактеризовал кратким, но емким и образным латинским девизом, который впоследствии полностью совпадал с жизнью и деятельностью реального владыки католической церкви. Первым папой из малахиевского списка стал Целестин II, которого Малахия назвал: «Ex caltro Tiberis» («Из замка на Тибре») и оказался прав. Целестин действительно был родом из замка на этой реке.