Фрида Вигдорова - Девочки (дневник матери) Страница 33

Я:

— Саша, скажи папе, пусть сейчас же встает.

Саша:

— Папа, мама говорит, чтобы ты сейчас же пожалуйста вставал!

27 декабря 47.

Я:

— Надо сегодня купить хлеба на два дня, ведь завтра Анисьи Матвеевны не будет.

Саша:

— А где она будет? Замужем?

28 декабря 47.

Я сижу в большой комнате, Саша и Лена играют в маленькой.

Лена, тихо:

— Саша, своруй из шкафа кусочек хлебца.

Саша:

— Зачем же я буду воровать, если я совсем не хочу быть воровкой?

Лена:

— А ты тогда не воруй, а просто возьми.

Саша:

— Тогда уж я лучше попрошу у мамы. Она даже нищим всегда дает. А один раз мы шли по улице и старушка попросила у мамы денег, а у мамы не было, и она очень огорчилась и сказала: «К сожалению, у меня ничего нет…» А если у нее есть, она всегда дает.

После этого Саша вышла из Шуриной комнаты и торжественно провозгласила:

— Мама, дай нам с Леной для игры кусочек хлеба!

И хотя я знала, что они накрошат и нагрязнят, не дать я не могла, потому как очень дорожу Сашиным хорошим мнением.

29 декабря 47.

Шура, уходя, говорит Саше:

— Отвечай, ребенок, всем: папа будет ровно в семь!

Саша повторяет: «Отвечай, ребенок, всем: папа будет ровно в семь!» и тут же, повернувшись ко мне, радостно заявляет:

— Мама, смотри, как я хорошо придумала: отвечай, ребенок, всем: папа будет ровно в семь!

В 3 часа ночи Шура разбудил Сашу и спросил ее:

— Сашенька, у тебя что-нибудь болит?

Отчаявшись, Саша спросонок ответила:

— Ухо…

Остаток ночи Шура не спал. Мало того, он побежал и разбудил меня, сообщив прерывающимся шепотом: «Фрида, Саша говорит, что у нее ухо болит». Я, грешница, повернулась на другой бок и опять уснула, успев только расслышать, как Анисья Матвеевна произносила шепотом какие-то бранные слова. Я даже не могу привести их тут.

Утром Саша встала веселая и здоровая.

Однажды к нам в гости пришли мальчуганы Боря (четвертый класс) и Гриня (седьмой). Умные мальчики, только немного скороспелые — отличники, начитанные и обо всем рассуждают с высоты своих десяти и тринадцати лет:

Гриня, разворачивая «Литературную газету»:

— Маршак переводит совсем неплохо.

Шура, робко:

— Я сказал бы даже, что он переводит хорошо.

Гриня, снисходительно:

— Пожалуй…

Галя страстно желала попасть в тон в этом умном, взрослом разговоре. Когда Гриня спросил ее, за какую футбольную команду она болеет, Галя ответила:

— За Динамо, конечно. ЦДКА играет очень серо.

При этом она умоляюще посмотрела на меня.

В таких случаях я обычно говорю: «Галя, не рассуждай, пожалуйста, о том, чего ты не понимаешь». Но на этот раз я ее пощадила и смолчала.

Саша смотрела на мальчиков почти набожно. Ей очень нравилось все, что они делали, и она с готовностью смеялась, когда догадывалась, что они острят.

30 декабря 47.

Сегодня Галя разбила 3 глубокие тарелки, 3 мелкие и 3 блюдца. Говорят, что посуда бьется к счастью.

Саша:

— Мама, знаешь, как мне горестно, что тетя Анися выходит замуж.

Все предыдущие няни относились к Саше очень ласково. Анисья Матвеевна разговаривала с ней примерно так: «Александра, садись, ешь!», «Александра, руки мыть!», «Еще раз полезешь в чемодан — руки оборву», «Закрой шкаф, а то руки обобью».

Саша очень часто бунтовала, пыталась не слушаться. А теперь ходит по пятам за Анисьей Матвеевной, обнимает ее и вообще действительно горюет.

31 декабря 47.

Саша:

— Мама, у нас есть книжка «Мертвые души»?

— Есть, а зачем она тебе?

— Мне она не нужна.

— Зачем же ты спрашиваешь?

— Я потому спрашиваю, что ее читал Витя Смидович из «Воспоминаний».

Я прочла девочкам несколько отрывков из «Воспоминаний» Вересаева: «Плюшкин магазин», про Машу Плещееву, про то, как Витя с Юлей собирали вишни, и т. д. Саше все это очень понравилось. Приходя домой, я часто застаю ее за «Воспоминаниями». Сидит и читает, как большая.

1 января 48.

Приехал жених и увез няню. Она прощалась с нами сердечно и даже всплакнула.

Дед Мороз принес Гале глобус и сласти. Шуре — носки и галстук. Няне и Саше — шоколад, мандарины, конфеты. Единственный человек, которому Дед Мороз не подарил ничего в нашем семействе, — Я.

2 января 48.

На днях Ирина Алексеевна[31] читала у нас свою повесть. Саша тоже слушала и под конец сказала:

— Так интересно, что у меня даже пальцы вспотели!

Я говорю:

— Сашуля.

Саша отвечает:

— Мамуля!

Я:

— Сашок Саша:

— Мамок.

Я:

— Сашенция.

Саша:

— Маменция — Марк-Твенция.

Галя излагает Саше содержание «Тараса Бульбы»:

— …И когда Андрий предался полякам, Тарас убил его и совершенно правильно сделал.

Саша подавлена. Галя поясняет:

— Ну вот, например, я перешла бы к немцам — что бы мама со мной сделала?

Саша, нерешительно:

— Убила бы?..

Галя:

— Конечно!

5 января 48.

У Саши есть свой взгляд на художественную литературу.

«Мама, — говорит она, — почему это Барто так прекрасно пишет?» Или: «Какие хорошие стихи у Трутневой, я хочу с ней познакомиться».

Саша, вдруг:

— Мама, если ты поженишься на другом муже, то уж лучше я помру.

— Что это тебе в голову пришло?!

— А я вспомнила, как один раз папа пришел, а ты спрашиваешь: «Принес что-нибудь сладкое?» А он ответил: «Нет, не принес». И тогда ты сказала: «Мне таких мужей не надо». Вот я и решила, что ты хочешь пожениться на другом человеке.

Саша, вместо «вспомнила» — «перепомнила»:

— А, теперь я все перепомнила!

6 января 48.

После отъезда Анисьи Матвеевны я кормила семью преимущественно сосисками и жареной колбасой. Почувствовав, что терпению домашних приходит конец, я решила сварить суп и сделать настоящее второе. Саша оценила мои усилия. Милая, добрая девочка, поев, она сказала:

— Спасибо за прелестный обед!

Саша, к вечеру:

— Мама, посмотри, как хорошо, как весело без няни. Давай, пусть у нас больше не будет нянь. Няни — они всегда то одно не разрешают, то другое.

— Так я ведь тоже не все разрешаю.