Виктор Петелин - Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг. Страница 33

Вскоре вышла биография М. Шолохова, где говорилось, что он учился в Богучарской мужской гимназии. Вот тут-то и взбудоражились все: и учителя, и учащиеся, и вообще богучарцы, причастные и не причастные к литературе. Я, единственно оставшаяся из бывших преподавателей гимназии, сделалась «героем» дня, терзаемая со всех сторон просьбой рассказать о Шолохове.

На первый урок к вновь поступившим в педучилище я шла настороженная, так как после урока меня останавливали словами:

– Ольга Павловна, вы учили Шолохова? Расскажите о нем!

Я всегда отвечала:

– Да, я учила Шолохова. Я помню его…»

И еще из воспоминаний: «– Кто заглядывал в замочную скважину учительской? Шолохов. Кто выпрыгивал из окон? Шолохов. Кто девчонок таскал за косы? Шолохов…»

К сожалению, Иван Топчиев не полностью опубликовал письма Ольги Павловны, обрывая ее рассказ на полуслове, как говорится: «Далее Ольга Павловна пишет о том, что для всех – и для учащихся, и для преподавателей было большой гордостью, что великий писатель учился в стенах педучилища, а для нее была «высокая честь – считать себя учительницей выдающегося писателя».

«Умерла она в глубокой старости скоропостижно, от кровоизлияния, 27 октября 1962 года, о чем сообщила мне сразу же открыткой ее сестра», – завершает свой очерк Иван Топчиев.

А. Палшков

Молодой Шолохов

По новым материалам 1964 г.

Уже в рецензиях на первые произведения М.А. Шолохова критика отметила их «богатое жизненное содержание»1. Присущее Шолохову «огромное знание» жизненного материала вскоре высоко оценил А.С. Серафимович в предисловии к сборнику «Донские рассказы»2. А в 1928 году двадцатитрехлетний писатель (он родился в 1905 году) напечатал первый том «Тихого Дона». Книга стала событием в нашей литературе. Вызывало восхищение замечательное изобразительное мастерство молодого романиста; незаурядными оказались широта охвата жизненных явлений, глубина постижения человеческих характеров, смысла исторических событий. И вполне закономерно возник в конце 20-х годов интерес к личности, к биографии талантливого писателя.

Прошло с тех пор много времени, но мы еще не можем сказать, что хорошо знаем историю становления Шолохова – художника и гражданина. Особенно недостаточными, слишком общими были до сих пор сведения о «дописательском» периоде его жизни.

Новые архивные и другие материалы, которые использованы в этой статье, позволяют теперь уже гораздо обстоятельнее говорить об отрочестве и ранней юности М.А. Шолохова (1918–1922 годы).

Шолохов рос и мужал в период гражданской войны, в первые годы мирной жизни Республики Советов. Революционная действительность тех лет, события, лично пережитые будущим писателем, встречавшиеся ему люди – все это стало потом богатейшей жизненной основой для «Донских рассказов» и «Тихого Дона», для «предыстории» героев «Поднятой целины». В революционном опыте юного Шолохова, боровшегося за укрепление Советской власти на Верхнем Дону, следует искать также истоки идейной целеустремленности, свойственной всем творениям художника, начиная с самых ранних.

Необычайно широко и богато оказалось жизненное поле, на котором выросли удивительный шолоховский талант, гражданское мужество писателя, его глубокое и разностороннее знание народной жизни.

Еще в раннем детстве М.А. Шолохова окружающие обращали внимание на его исключительную любознательность и незаурядную память. «Детская любознательность Михаила была чрезвычайно многообразна. Он числился постоянным наблюдателем казачьих свадеб, песен и задорных плясок. Ко всему новому проявлял огромный интерес, отличался замечательной памятью», – вспоминает двоюродный брат писателя А.И. Сергии»3.

Отец будущего писателя, Александр Михайлович Шолохов, видел большие способности мальчика и мечтал дать ему высшее образование. Чтобы Михаил получил хорошую подготовку, отец отправил его учиться в московскую гимназию. Вынужденные переводы сына сначала в Богучар (из-за материальных трудностей), а потом в Вешенскую (из-за приближения к Богучару оккупационных войск кайзера Вильгельма), не говоря уже об окончательном прекращения занятий, когда на Верхнем Дону развернулись бои гражданской войны4, Александр Михайлович воспринимал как большие потери. Он поощрял в сыне любовь к чтению, не жалел средств на книги, и Михаил с ранних лет много читал. По знаниям, по развитию Михаил обгонял своих сверстников.

Интересные факты, характеризующие тринадцатилетнего Шолохова, сообщает в своих воспоминаниях, опубликованных в Чехословакии, Ота Гинц5. Чех по национальности, О. Гинц был в Первую мировую войну солдатом австро-венгерской армии. Он был взят в плен и начиная с 1917 года жил в хуторе Плешакове станицы Еланской, где с 1915 года жили и Шолоховы, работал помощником машиниста на мельнице, управляющим которой служил Александр Михайлович.

О. Гинц был очень близок с гостеприимной семьей Шолоховых. «Родители Михаила, – рассказывает он, – обращались со мной как с собственным сыном, а тринадцатилетний Миша быстро стал моим верным молодым другом… Мне льстило, что Александр Михайлович Шолохов, отец Миши, мужчина добросердечный и деловой, считал меня человеком с выдающимися знаниями. Я был очень горд, когда он меня хвалил… Но я был слишком молод, чтобы иметь большие знания. Поэтому, – с иронией продолжает автор воспоминаний, – я стал советчиком молодого Шолохова по разным вопросам. Мы вместе гуляли и подолгу разговаривали о всевозможных проблемах. Рад признаться, что на некоторые вопросы смышленого мальчика я не мог ответить».

Миша Шолохов помогал своему другу изучать русский язык, и тот пользовался семейной библиотекой Шолоховых, которую он определяет как «большую библиотеку», составленную в основном из произведений русских авторов. Но были там и переводные произведения. О. Гинц говорит, что он всегда интересовался литературой и, тем не менее, в библиотеке Шолоховых нашел книги, которые знал мало или даже видел впервые. Беседы друзей нередко касались прочитанных книг. Однажды Миша пришел к О. Гинцу с томиком Джека Лондона в руках и попросил своего старшего товарища высказать мнение об этом писателе. Юного Шолохова особенно заинтересовал тогда Джек Лондон, «писатель активного настроения», как охарактеризовал его А.М. Горький.

О. Гинц не упоминает о первых литературных опытах Шолохова. Он о них, очевидно, не знал. А между тем, будучи гимназистом, Шолохов уже пробовал силы в творчестве. И начал он, как и многие прозаики, со стихов. Правда, выдающийся беллетрист с улыбкой отозвался несколько лет назад о своих поэтических упражнениях: «Учился в гимназии, а кто в гимназии не писал стихов? Пытался и я, мучился, страдал, не вышло ничего». Однако Шолохов тут же подчеркнул и благотворный результат этого увлечения: «А поэзию и до сих пор люблю…»6 Перекликаясь с другими свидетелями юных лет художника, О. Гинц пишет о «необыкновенной памяти» Михаила Шолохова, отмечает исключительно правдивое изображение в «Тихом Доне» исторических событий, свидетелем которых они вместе были, находит в романе отзвуки некоторых житейских случаев, которые с ним, Гинцем, произошли, переживаний, о которых он рассказывал Шолохову. С удовольствием вспоминает О. Гинц поездки в степь, «великолепные ночи при пылающих кострах, когда молодежь пела одну за другой красивые казачьи песни».