Иван Стаднюк - Меч над Москвой Страница 34

...Взволнованные и рассерженные (и от этого еще более красивые), Ольга Васильевна побледневшая, а Ирина пунцовая, бежали они по знакомой улице в направлении призывного пункта. Не знали, к кому будут обращаться и что станут говорить, но у обеих кипело в груди от негодования и несогласия с теми, кто так несуразно, будто в насмешку, распорядился их судьбами. Ведь Ирина еще в десятилетке приготовилась на случай войны быть санитаркой!..

На призывных пунктах военкоматов Москвы в эти дни уже схлынули давки и очереди, ибо на заводах, фабриках, в учреждениях и вузах готовились к формированию дивизий народного ополчения. И тем не менее во дворе школы, занятой под призывной пункт, в коридорах и в зале перед учительской, где властвовал уже знакомый Ирине капитан, было людно. Это не смутило Ольгу Васильевну. Никто из ждавших своей очереди для приема не успел глазом моргнуть, как они вместе с Ириной ворвались к капитану.

Тот в это время стоял за столом у своего кресла и разговаривал с кем-то по телефону. Появившихся в учительской он окатил строгим и даже свирепым начальственным взглядом.

- Есть, товарищ полковник! - раз за разом повторял капитан, сердито глядя на Ольгу Васильевну и Ирину. - Будем отбирать строго по инструкции... Но как мне доложить военкому?.. Кто приказал?.. Записываю: "Микофин Семен Филонович..." Какой ваш номер телефона?..

И тут случилось совсем невероятное.

- Сеня! Микофин! - закричала Ольга Васильевна и, подбежав, к столу, почти силой отняла у потрясенного капитана телефонную трубку: - Милый Сеня! Это я, Оля, жена Феди Чумакова!.. Ты послушай: мы с дочкой попросились на фронт, как медики, а эти бюрократы...

Вот еще один из случаев, которые меняют русла человеческих судеб. Через минуту-две капитан вытирал платком испарину со лба, осторожно расспрашивал, откуда товарищ Чумакова знает полковника Микофина начальника одного из управлений Главного управления кадров Красной Армии, извинялся за "недоразумение" с повестками о призыве "не по роду войск" и обещал в ближайшие дни исправить ошибку и призвать мать и дочь для прохождения службы в один из походно-полевых госпиталей Западного фронта, хотя столь конкретное назначение зависело уже не от него, капитана... Но раз сам полковник Микофин!..

Мать и дочь вышли во двор школы счастливые, довольные собой, военкоматовским капитаном и пораженные тем, что так удачно "встретились" со старым другом и однокашником по академии их отца Семеном Филоновичем Микофиным.

И всё-таки что-то беспокоило Ольгу Васильевну. Не улетучивалась из памяти фраза мужа, которую он произносил нередко: "В армии должностей не выбирают. В армии служат там, куда зовут интересы дела..." Воспоминание это раздражало, как муха, назойливо вившаяся у лица.

"В конечном счете, я не военнообязанная, - успокоила себя Ольга Васильевна. - Прошусь куда хочу!.. А куда я хочу?.. - И почувствовала, как изнутри легкий жар обдал ее лицо. - Хочу быть вместе с дочерью и поближе к мужу - человеку, которого люблю больше себя самой... И больше дочери?.. Да!.. Да, возможно, и больше дочери! Федя - рыцарь, защищающий Родину. Погибнет он - погибну и я. Зачем мне жизнь без него, без его вразумительного слова, без успокаивающей улыбки, без сдерживающего упрека?.. А Ирина уже взрослая, выстоит и найдет свое счастье, хотя ой как трудно будет ей, такой красавице..."

Так, переметываясь от мысли к мысли, не замечая их отрывочности и подчас нелогичности, шла она рядом с Ириной через школьный двор в сторону 2-й Извозной улицы, как вдруг их окликнул чей-то знакомый, с хрипотцой голос:

- Эй, соседушки!.. С фронтовым приветом!.. Какие заботы позвали вас сюда?!

Перед ними стоял их домоуправ Бачурин; он был почти неузнаваем - в кирзовых сапогах, военной хлопчатобумажной форме, подпоясанный зеленым брезентовым ремнем. Помолодевший, без привычной сутулости, Бачурин всем своим видом излучал энергию и деловитость. Присмотревшись к нему, Ольга Васильевна поняла, что домоуправа особенно молодила красноармейская пилотка, из-под которой серебрились виски коротко подстриженных волос.

- Дядя Бачурин! - Ольга еще в юности так звала домоуправа. - Неужели и вы на фронт?!

- Я уже с фронта и опять туда же.

- И мы на фронт! - восторженно похвасталась Ирина. - В военный госпиталь!

- Вам что, в Москве госпиталей не хватает? - Темные глаза Бачурина подернулись грустью, а лицо похмурнело и постарело.

- В Москве и без нас полно добровольцев, - с некоторым гонором ответила Ирина.

Бачурин посмотрел в ее красивое и взволнованное лицо с печальной снисходительностью и начал закуривать папиросу. При этом будто с неохотой сказал:

- Федор Ксенофонтович не одобрил бы...

- Это почему же?! - В голосе Ольги Васильевны просквозила озабоченность.

- Ему на фронте сейчас ой как не сладко. А узнает, что и вы под бомбами, - еще горше будет.

- Мы полагали - наоборот. - Голос Ольги Васильевны потускнел. Воевать будем рядом.

Бачурин затянулся табачным дымом, выдохнул его и тут же удушливо закашлялся. Потом заговорил будто о другом:

- Из Смоленска не успели эвакуировать госпиталь. Тысячи раненых и медперсонал захвачены немцами... Вы же семья генерала... Вам первым петлю на шею...

- Дядя Бачурин, зачем вы нас пугаете? - с искренней укоризной спросила Ольга Васильевна. - Сейчас все должны забыть о страхе и думать об общей пользе...

- Вот именно! - перебил ее Бачурин. - О пользе там, где ее действительно можно принести.

- Что же вы советуете?

- Ехать, допустим, на строительство оборонительных рубежей.! Там санитары тоже нужны - даже на нашем участке... Могу взять вас с собой.

Вряд ли бы согласились Ольга Васильевна и Ирина на предложение Бачурина, если бы не он - случай: когда они стояли посреди школьного двора и вели этот разговор, на крыльцо вышел начальник призывного пункта и громко крикнул:

- Бачурин еще не уехал?!

- Здесь я! - настороженно откликнулся Бачурин. - Жду грузовик со склада военного округа!

- Только один грузовик? - огорчился капитан. - Там мне звонит комендант Большого театра товарищ Рыбин. Просит забрать у него на окопные работы группу добровольцев - артистов и музыкантов.

- У Большого театра есть свои автобусы. Пусть сами и везут! - Бачурин заговорщицки подмигнул Ольге Васильевне, однако глаза его не утратили печального выражения. - Вчера ведь один их автобус приходил под Можайск!

- Возьмите хоть двух народных артистов!

- Нет места в машине!.. А артистов, писателей, разных там сочинителей музыки у нас на каждую сотню метров противотанкового рва по десятку! Лопат и кирок не хватает!

Если строительством поясов Можайской линии обороны занимаются даже народные артисты из Большого театра, так почему же не поехать и им - Ольге Васильевне и Ирине?!