Ганс Киншерманн - Кроваво-красный снег. Записки пулеметчика Вермахта Страница 34

8 сентября. Итальянцы узнали о том, что Бадольо подписал мирный договор с англо-американцами. Для них война окончена. Большинство населения ликует. Мы же понимаем, что бывшие союзники, таким образом, становятся нашими врагами. Получаем приказ по возможности быстро разоружить итальянских солдат.

9-13 сентября. Наша первая цель — казармы итальянской армии в Модене. Рано утром наш ротный командир приезжает туда на танке. Ему удается сбить с толка итальянского коменданта казарм, и мы захватываем их одним рывком, практически без сопротивления. Солдаты взяты врасплох. Они еще лежат в койках. Нас удивляет, что они спят в таких просторных помещениях. Для нас это большое преимущество, потому что все они у нас на виду, и мы спокойно можем контролировать каждое их движение. Разоружив бывших союзников, выводим их из здания. После этого едем в Болонью, а на следующий день в казармы в Пистоле, где повторяем ту же самую операцию. Новый слух: вторжение англо-американцев ожидается в районе Ливорно-Виареджио. Официально нам ничего об этом не сообщают.

14 сентября. Отправляемся на запад и занимаем позиции в лесу между Пизой и Ливорно. Мы недавно узнали о том, что Муссолини похищен немецкими десантниками и перевезен в Германию, в ставку Гитлера. Ожидаемого вторжения англичан и американцев пока не произошло. Вместо него мы постоянно подвергаемся налетам вражеской авиации. Потерь тем не менее мы не несем.

Следующие дни проходят превосходно. Съестных припасов у нас в избытке. При разоружении итальянской армии мы захватили продовольственные склады, набитые до отказа ящиками со всевозможной едой. Каждый день мы объедаемся восхитительно вкусным мармеладом, свежим маслом и бесподобной солониной-мортаделлой. Мы также наслаждаемся хрустящим белым хлебом и пьем ни с чем несравнимое итальянское вино. В следующие выходные мы отправляемся в Пьяцца делла Синьориа близ Флоренции, затем осматриваем Пизанскую башню и едем в Ливорно искупаться и позагорать на местных пляжах.

20 сентября. К сожалению, нас снова переводят в другое место. Сначала мы поедем на север. Затем свернем на северо-восток через Феррару и Падую, после чего вдоль Адриатического побережья отправимся в Триест. По пути происходят стычки с партизанами, но мы несем минимальные потери. У наших водителей возникает проблема с трофейными итальянскими машинами, и, поскольку у меня есть водительские армейские права, мне приходится без особого удовольствия сесть на тяжелый мотоцикл с коляской. Во время езды по местным дорогам у меня отказывает мотор, и я едва не сваливаюсь в пропасть. Очевидно, возникла какая-то неполадка с карбюратором и зажиганием. Во время очередного поворота мотор неожиданно глохнет, и в результате я отстаю от остальных. Когда я с великим раздражением резко нажимаю на педаль, мотор вдруг оживает и мотоцикл делает мощный рывок вперед. Хотя обычно быстро удается взять под контроль мотоцикл, на этот раз при очередном повороте вправо мне это оказалось не под силу. Машина зависает над краем пропасти. Мне вовремя помогают подтолкнуть мотоцикл, и он летит вниз. Так лучше — если мы оставим его на дороге, то он обязательно попадет в руки партизан.

Я сажусь за руль легкого вездехода, с которым у меня с самого начала возникают проблемы. Мою машину дергает вперед, но, к счастью, впереди меня никто не едет. Я впервые веду подобного рода автомобиль. Мои армейские права I и II класса действительны для вождения пятитонного грузовика фирмы «Хенкель» с грубым двойным сцеплением, которое приводится в действие лишь благодаря мощному усилию. Поэтому следующие пятнадцать минут пытаюсь привыкнуть к управлению вездеходом с его чувствительным рулевым колесом. Наконец мне это удается, и я еду дальше относительно спокойно.

23 сентября. Мы добрались до места назначения, и весь день проводим в районе сбора. Расстаюсь с вездеходом, потому что начальство считает, что я более важен для подразделения в качестве пулеметчика.

25 сентября. Наша часть и несколько других частей вермахта начинают охоту на итальянских партизан на Истрийском полуострове. Участники партизанского движения прячутся в труднодоступных местах высоко в горах, нередко в пещерах. Поэтому нам приходится выполнять физически тяжелую работу по их поиску и преследованию, чаще всего пешком, потому что подняться на машинах в горы просто невозможно.

27 сентября. Мы поймали в одном доме двух вооруженных партизан и их сообщницу-женщину. Они не успели вовремя скрыться. Незнакомый мне фельдфебель хочет расстрелять их на месте. Вместе с ними он желает казнить и жителей соседних домов, утверждающих, что партизаны силой заставили их дать им приют. После разговора с двумя другими фельдфебелями он соглашается отпустить мирных жителей и уводит с собой пленных.

Когда мы проходим какое-то расстояние, то я и Фриц Хаманн оказываемся в самом конце колонны. Фельдфебель стоит впереди вместе с арестованными и ждет нас. Затем приказывает нам отвести их за скалы и расстрелять. Мы потрясены услышанным и просим его поручить кому-нибудь другому выполнение этого приказа.

Фельдфебель приходит в ярость и кричит:

— Вы получили приказ и извольте выполнять его! Эти свиньи стреляли в нас и ранили ваших товарищей, они могли убить и вас самих! Мы не можем тащить с собой этих мерзавцев!

Он указывает стволом своего автомата на оставшиеся позади нас скалы.

— Можете сделать это там, вон в том узком ущелье!

Фриц Хаманн громко рявкает на пленных:

— Вперед, свиньи! Вон туда!

Мы отводим итальянцев в указанное место. Лица пленных бледны и покрыты потом. Они затравленно смотрят на нас. Им понятно, какой приказ отдал нам фельдфебель. Я по личному опыту боев в России знаю, что такое страх, я многое повидал там.

Партизан, тот, что помоложе, дрожит как осиновый лист и что-то безостановочно говорит, прекрасно зная, что мы не понимаем его. Я смотрю на женщину. Ей примерно двадцать пять лет. У нее узкое лицо с большим носом. Она медленно идет впереди нас и после каждого шага оборачивается. Ей хочется заглянуть в наши лица, но вместо них она видит перед собой стволы винтовок.

Мы с Фрицем уже решили, как поступим. Мы заталкиваем итальянцев в ущелье. Здесь их никто не увидит с дороги. Затем командуем по-итальянски:

— Бегите! Быстро!

После этого мы стреляем в воздух.

Пленные все мгновенно понимают и бросаются врассыпную.

Мы с Фрицем спешим догнать своих. Звуки выстрелов должны стать достаточным доказательством того, что мы выполнили приказ фельдфебеля. Когда мы сообщаем ему об этом, он больше не возвращается к данной теме.