Лев Лурье - Лаврентий Берия. Кровавый прагматик Страница 34

С почти полным уничтожением «эксплуататорских классов» поток колониальных товаров в СССР резко сократился. К концу НЭПа в 1926 году в Россию ввозили 162 080 тонн хлопка, 22 000 тонн табака, 22 545 тонн чая, 32 689 тонн фруктов и всего 1000 тонн вина. Только шелка почему-то ввезли больше, чем до революции, – 168 000 тонн. Быть может, на знамена и транспаранты?

Советская жизнь 1930-х годов противоречива. С одной стороны, сверхэксплуатация крестьянства, с другой – ликвидация безграмотности, введение всеобщего неполного среднего образования, появление множества новых вузов, масштабные инфраструктурные проекты и постепенное внедрение в обиход советских людей новых товаров. Это время микояновской революции быта. Постепенная замена махорки табаком, советское шампанское на Новый год, мандарины под елку. На столах советского «среднего класса» появляются невиданные ранее полуфабрикаты, сосиски, макароны, сгущенное молоко и т. д. Увеличивается производство тканей и готовой одежды.

Этого можно было достигнуть только за счет производства бывших колониальных товаров в Советском Союзе. И во всей огромной стране существовала только одна географически небольшая зона, где практически все эти товары могли производиться – влажные субтропики Грузии. Хлопок стали выращивать в Азербайджане и Средней Азии.

И мегрел Берия, и картлиец Сталин прекрасно знали грузинское крестьянство и сумели создать такой хозяйственный механизм, который, в отличие от других республик, гарантировал и экономический рост, и повышение уровня жизни колхозников. Одной из записок Берии, способствующей его карьере, стала жалоба Сталину на Кварталешвили, допустившего перегибы в темпах коллективизации. В результате объем обобществленных крестьянских хозяйств в Грузии к концу 1930-х годов был самым низким в СССР. Были введены высокие закупочные цены на технические культуры, а также фрукты и виноград. Крестьянам оставили вполне приличные по размерам приусадебные участки. Если вологодский земледелец мог продать на колхозном рынке разве что картошку, то колхозники Грузии постепенно заполняли советские колхозные рынки дорогущими фруктами и цветами.

Еще одна важная предпосылка бериевских успехов – создание «черноморской Ривьеры». Выезд за границу на настоящую Ривьеру даже для высших советских каст был фактически закрыт. С другой стороны, как сказал генеральный секретарь, «жить стало лучше, жить стало веселее, товарищи». Рабочие стахановцы, красные командиры, чекисты, академическая и художественная интеллигенция проводили свои законные отпуска в санаториях и домах отдыха, построенных между Пицундой и Батуми, пользовались целебными источниками Цхалтубы и Боржоми. Вслед за ними в Грузию ринулись и те, кому профсоюзные путевки не достались: «дикари». У жителей прибрежных населенных пунктов появился сезонный доход от сдачи жилья.

Грузия была для России со времен Лермонтова неким аналогом европейского Средиземноморья – теплого, свободного, уютного и далекого. Все побывавшие в Грузии отзывались о ней восторженно: и родившийся в селе Багдати Кутаисской губернии Владимир Маяковский, и переводивший грузинских поэтов Борис Пастернак, и артисты лучших московских театров, радушно принимавшиеся тбилисскими зрителями. Грузия казалась в наименьшей степени затронутой общим обеднением советской жизни. Гостей встречали непрерывные пиры, получастные духаны, открытые церкви. Сталинский ампир, казавшийся не слишком уместным на фоне московских куполов и имперского Петербурга, в Гаграх, Сухуми, Батуми и Тбилиси выглядел естественно и нарядно.

Одноклассник Серго Берии Роберт Саакян рассказывал нам:

Довоенный Тбилиси имел шикарный вид, вот это был Тбилиси! Сейчас не поймешь, это какой-то хаос. Добротно строили, это не хрущевские дома. Если пройдете по Плеханова, по центру, очень много строили замечательно, цирк построили. Раньше, я помню, там на бериевском спуске был цирк деревянный. Когда канатоходцы под куполом ходили, весь он скрипел и качался. А потом построили такой цирк! Много новых хороших домов построили, очень много. Праздники 1 мая, 7 ноября колоссально проводили. На каждом шагу сосиски горячие продавали, эти праздники были очень на высоком уровне.

Манана Андриадзе, доктор наук, профессор Тбилисской консерватории, рассказала:

Вы знаете, Тбилиси – это восточный город с типичными балконами, с маленькими извилистыми улицами, и для того, чтобы сохранить этот стиль, очень важно было строить не очень выделяющиеся по своему облику дома, и этот стиль был как-то найден. Эти дома никогда не выбивались из стиля города. Поэтому мне кажется, что это удачное было решение. И выстраивались дома прочные, хорошо подходящие к тому ландшафту, где они воздвигались.

Выполняя сталинскую программу импортозамещения, Берия не только увеличил объемы производства традиционных грузинских продуктов, таких как вино и фрукты, но с присущим ему масштабом освоил выращивание экзотических заморских культур – цитрусовых, табака и, стратегически важного, – чая.

Чай еще к началу XX века стал главным русским напитком. Пик чайного импорта дореволюционной России пришелся на 1907 год, когда импортировали почти 90 000 тонн чая. В следующее десятилетие закупалось 70–80 000 тонн ежегодно. В эталонном 1913 году в Россию поступило 75 813 тонн чая на сумму 216 664 000 руб. Это в полтора раза больше, чем было потрачено в 1913 году, например, на систему образования в Российской империи.

На территории Российской империи первые опыты разведения чайного дерева связаны с весьма романтической историй. Во время Крымской войны в 1854 году близ Поти потерпело аварию британское военное судно. Его экипаж попал в русский плен. В 1856 году война закончилась, но один из членов экипажа, шотландец Джекоб Макнамарра, на родину не вернулся. Немолодой офицер страстно влюбился в юную грузинскую княжну Агафию Магулария. Женился и остался жить в Озургети (Мегрелия). Выпускник Эдинбургского университета, Макнамарра (в России он предпочитал называться Марром) был выдающимся ботаником и, между прочим, основал Кутаисский ботанический сад. Его сын Николай Марр станет впоследствии знаменитым лингвистом, академиком, а после его смерти сам Сталин посвятит его трудам целую статью «О некоторых ошибках в языкознании».

Но это к слову. Важно то, что Макнамарра не мог обойтись без традиционного британского чаепития. Найти чай в закавказском захолустье было невозможно, и деятельный шотландец решил заняться самоснабжением. В районе Озургети и Чаквы он заложил небольшие чайные плантации, и уже в 1864 году произведенный им продукт демонстрировался на одной из торгово-промышленных выставок России под названием «кавказский чай». Впрочем, вплоть до начала 1930-х годов ни качество, ни количество производимого в Грузии чая не позволяли ему занимать хоть сколько-нибудь значительную часть рынка. Его в основном покупало военное ведомство для солдат, почему он и назывался презрительно «солдатским чаем».