Манфред фон Браухич - Без борьбы нет победы Страница 34

Но, к сожалению, уже на следующий день коротышка Геббельс разболтал все. Видели бы вы, как вытягивались лица наших "протеже", когда они узнавали, что эта "высокорожденная аристократка" всего лишь вульгарная авантюристка. В общем, сплошной конфуз! И не говорите... Что касается самой красоточки, то ей завидовать не приходится. Схватили мы эту птичку на вокзале. При обыске нашли несколько банкнот из чужих бумажников и запонки с драгоценными камнями. Сначала, продолжая себя выдавать за "супругу американского промышленника", она страшно орала и топала ногами, но фотография из альбома уголовной полиции привели ее в чувство. История эта стала передаваться из уст в уста, разумеется, к великой досаде наших "друзей"... Забавно, не правда ли? Конечно, забавно! А теперь выпьем по этому поводу!"

Этот граф чем-то импонировал мне.

Потом я вспомнил, что еще давно слышал о нем интересные вещи от профессора Альсберга на квартире фрау фон Штенгель, урожденной Арон. С этой умной и весьма деловой женщиной я познакомился в мае 1932 года, после моей первой крупной победы на АФУС. Она разыскала меня в доме моей матери и предложила предоставить ей монопольное право использования моих частных фотографий в рекламных целях. Фотограф по профессии, она после смерти своего шефа возглавила его фотоателье на Курфюрстендамм и добилась большого коммерческого успеха. К ателье, расположенному на втором этаже, примыкала отделанная с тонким вкусом четырехкомнатная квартира.

Фрау фон Штенгель внесла такое небывалое оживление в наш дом, что все мы быстро позабыли о деле, приведшем ее к нам. При первом взгляде на эту маленькую полную женщину с веснушчатым лицом трудно было заподозрить в ней столько подвижности и живости. Ее советам я обязан не одной удачей при подписании контрактов. Она же помогла мне сделать первые шаги в качестве киноактера и автора радиопьес. Если бы не фрау фон Штенгель, кинокомпания "Уфа", играя на моей популярности, нажила бы на мне огромные деньги, а я получил бы только скромную сумму на карманные расходы. Она мне также посоветовала ни в коем случае не бросать моей карьеры гонщика ради сомнительных перспектив сниматься в кино.

Своей сердечностью и теплотой эта женщина привлекала к себе многих. Дважды в неделю у нее собирались врачи, коммерсанты, профессора, киноартисты, преуспевающие промышленники и политики.

В этом обществе меня всегда охотно принимали, а я охотно посещал его, ибо мог в нем почерпнуть для себя много поучительного. Там, в уютной и непринужденной атмосфере, мне легко удавалось устанавливать контакты с интересными людьми.

В частности, у фрау Штенгель я познакомился с Гансом Леви, сотрудником газеты "БЦ ам миттаг", с которым впоследствии написал радиопьесу "Как человек становится автогонщиком".

Именно в этом кругу я откладывал в сторону свои защитные очки, сквозь которые видел многое в розовом свете. О главных проблемах жизни здесь разговаривали не поверхностно, но осмысленно, глубоко и трезво.

Как-то зимой 1932 года очень известный в те годы адвокат профессор Альсберг рассказал нам кое-что о графе Хельдорфе. В этот вечер у фрау фон Штенгель собрался самый узкий круг ее друзей: маленький и юркий д-р Брах, директор крупной нефтеперерабатывающей фирмы, д-р фон Ланген, руководитель шоколадной фабрики "Хильде-бранд" и бывший социал-демократический бургомистр города Каннштата, а также д-р Альфред Рошер, умный и язвительный начальник рекламного отдела фирмы "Занелла", и я. Все внимательно слушали рассказ Альсберга.

"Я не разглашу особой тайны, — сказал он, — если замечу, что опасности, исходящие от нацистов, вообще и в частности намного больше, чем думает средний гражданин. Хорошим примером в этом смысле является мой клиент граф Хельдорф, которого мне до сих пор, между прочим, всегда удавалось вытаскивать сухим из воды. Правда, пока он еще не совершил убийства, но на его счету бесконечные нарушения общественного порядка, всякие подстрекательства, нанесение телесных повреждений и оскорблений. Граф Хельдорф — выходец из старинного рода саксонских дворян. Его предки были ленниками18 прусской короны, затем королевскими камергерами и рыцарями, которые, как и все дворяне, обороняли "Запад" и даже получали звания магистров и великих магистров. Сын владельца рыцарских поместий и доменов, он, естественно, должен был служить в одной из привилегированных воинских частей, и поэтому в 1914 году Вольф Генрих граф фон Хельдоф в чине юнкера поспешил встать под знамена 12-го гусарского полка, дислоцированного в Торгау... Ну а сегодня, — смеясь добавил Альсберг,— он добрый командир своих молодчиков. Недели три назад его мать явилась ко мне в состоянии полного смятения и заявила: "Понимаете ли, мой мальчик просто шалун и повеса, таким он был и останется навсегда". И хотя я отнюдь но присоединяюсь к такой характеристике моего клиента, — продолжал Альсберг, — все же скажу, что жизнь этого бывшего кайзеровского офицера действительно полна так называемых "пикантностей". Подробности его службы в добровольческом корпусе, его участие в жестокой ликвидации поляков и коммунистов наверняка невозможно расследовать выгодным для него образом. Этот, вообще говоря, далеко не бесталанный человек никогда бы не ударился в политику, если бы не пристрастие к карточной игре, начисто разорившей его. В 1926 году Геббельс приблизил к себе этого завсегдатая игорного дома в Монте-Карло и назначил его руководителем берлинских отрядов СА. Вот когда темные инстинкты графа получили свободный выход. Везде, где требовалось вызвать беспорядки или скандал, граф был тут как тут. Помните историю фильма "На Западном фронте без перемен" в кинотеатре на Ноллепдорфплатце?

Экранизацию знаменитого романа Эриха Марии Ремарка нацисты считали оскорбительной для фронтовиков. Поэтому Хельдорфу поручили во что бы то ни стало сорвать берлинскую премьеру. Вскоре после начала сеанса сотни его подчиненных выпустили на зрителей бесчисленных белых мышей. Началась невообразимая паника, женщины становились ногами на сиденья и истошно кричали. Пришлось включить свет и прервать демонстрацию. И тут же, в кинозале, Геббельс произнес полную фанатизма поджигательскую речь против этой "пораженческой" картины. Чтобы не дать зрителям собраться на второй сеанс, Хельдорф приказал штурмовикам перекрыть входы в кино и не впускать никого.

Подобного рода "победы" он любил отмечать с друзьями в различных питейных заведениях, и, как правило, уже через несколько дней мне приходилось заниматься жалобами на неуплату по счету или буйную драку.

Графу вечно недоставало денег, чем воспользовался некто Штайншнайдер. У вас глаза полезут на лоб, когда вы узнаете, чей это псевдоним. Но об этом ниже, потерпите немного. По понятным причинам, и в частности в интересах личной безопасности, этот самый Штайншнайдер становится "близким другом" обанкротившегося начальника отрядов СА и начинает регулярно приглашать его на какие-то сказочные оргии, устраиваемые на собственной яхте. По ночам в обществе хорошеньких проституток они курсируют по рекам и озерам вокруг Берлина. Хозяин не скупится на расходы, ибо очень уж дорожит этой связью с СА. Он достаточно богат и регулярно сует в карман графа банкноты. Разумеется, незаметно. Ну и кто же, по-вашему, этот господин Штайншнайдер?" — воскликнул Альсберг и обвел нас вопросительным взглядом.