Ирина Баранчеева - Семейная жизнь Федора Шаляпина: Жена великого певца и ее судьба Страница 35

Понимал ли он, какие последствия могут быть у этого поступка? Наверное, нет. Но Мария Валентиновна понимала все: и тяжесть взятой на себя задачи, и небыстротечность исполнения ее желаний. Ей предстояло вооружиться терпением, призвать на помощь всю свою железную волю, характер и мужество, чтобы твердо идти к поставленной цели и добиться желаемого. Теперь ее целью было стать женой Шаляпина. Любыми средствами, любой ценой! Ради этого она готова была совершить даже невозможное… Вот с какой женщиной предстояло вступить в борьбу доброй и доверчивой Иоле Игнатьевне.

В 1907–1908 годах в семье Шаляпиных создалась довольно напряженная ситуация. О новом романе мужа Иола Игнатьевна узнала довольно быстро. Шаляпин не заботился о том, чтобы скрыть следы преступления. Поначалу она ждала, что он сам скажет ей об этом, захочет объясниться. Но Шаляпин молчал — молчал, продолжая обманывать ее, вести двойную жизнь. Никакого объяснения он не хотел. Если бы можно было сделать так, чтобы Иола Игнатьевна ничего не узнала, это бы его вполне устроило. Тогда он смог бы сохранить и свою обожаемую семью, и Марию Валентиновну, всегда готовую сорваться с места и следовать за ним хоть на край света.

Но для Иолы Игнатьевны двуличие и обман были неприемлемы. В какой-то момент она больше не смогла выносить подобную двусмысленную ситуацию: произошло объяснение, довольно бурное, которое снова поставило их на грань разрыва. Когда Иола Игнатьевна поняла, что это не очередное увлечение Шаляпина, каких она уже пережила тысячи, что здесь дела обстоят намного серьезнее, она предложила ему развестись. Конечно, это было импульсивное, спонтанное решение, продиктованное ее оскорбленными женскими чувствами. Она не старалась удержать его около себя, предоставляла ему полную свободу — она и пальцем не пошевелила, чтобы как-то сохранить его для семьи. Пользоваться недостойными методами, всякими женскими уловками, какими в избытке пользовалась Мария Валентиновна, было не в ее правилах. Нет, она предоставляла Шаляпину решить самому, кто для него более важен — семья или эта женщина? Сама же она хотела покинуть Россию и увезти детей к себе на родину, в Италию.

Но неожиданно выяснилось, что развод Шаляпину не нужен. Кажется, он опять был в нерешительности, он, как всегда, не знал, что ему делать… Развод в России был делом позорным и потому крайне редким. Правда, по своей наивности Иола Игнатьевна, видимо, полагала, что ради любимого человека можно пойти на все (так во всяком случае поступила бы она). Но Шаляпин был не таков. Впрочем, в тот момент Мария Валентиновна еще не играла в его жизни никакой особенной роли. Их отношения если и продолжались, то целиком по ее инициативе. Шаляпин был очень привязан к семье. Но… что же ему было делать? С одной стороны он видел женщину, изо всех сил старавшуюся убедить его в своей безумной любви к нему, готовую с благодарностью принять от него даже крохи внимания и мириться с положением любовницы, только бы быть возле него. С другой была его жена, которую он еще не перестал любить, но она отталкивала его от себя, ставила перед ним жесткие условия и потому лишала последней надежды на спокойную счастливую жизнь с ней. Не сама ли Иола Игнатьевна толкнула Шаляпина в объятия другой женщины? Но такова была ее честная, бескомпромиссная натура: жить в обмане и лжи она не могла.

Наконец — после нескольких попыток — решение было найдено. Иола Игнатьевна сама предложила Шаляпину этот план (и он его сразу же принял, поскольку тот полностью отвечал его намерениям): они сохранят брак ради детей. Шаляпин свободен. Он может жить с Марией Валентиновной, может путешествовать с ней по всему свету, но дети ничего не должны знать. Иола Игнатьевна слишком хорошо помнила свое детство без отца, чтобы нанести своим малышам такую же рану.

Но только ли ради детей шла на эти жертвы Иола Игнатьевна? Возможно, она надеялась, что и это увлечение Шаляпина со временем пройдет и когда-нибудь он снова вернется к ней?.. Но возродить прежнюю жизнь было невозможно. Слишком тяжело было в первое время Иоле Игнатьевне видеть Шаляпина. И в 1907 году, забрав детей, она собралась и уехала в Монца к своей маме.

Разрыв с Шаляпиным поставил ее на грань отчаяния и сделал ее жизнь почти невыносимой. Она так страдала, что вначале в письмах даже имени его написать не могла. В правом верхнем углу страницы ставила дату и кратко сообщала ему о здоровье детей. О себе она почти ничего не писала, считая, что это ему не интересно. Только иногда прорывались у нее горькие нотки: «Бедная я! не существует для меня никакой радости, одни боли, неприятности и постоянные обманы!..»

Должно было пройти время, прежде чем она снова осмелилась подписаться: навсегда твоя Иоле.

Теперь, когда Иола Игнатьевна жила с детьми в Италии, Шаляпин более или менее регулярно писал ей: сообщал новости о себе, посылал вырезки из газет с восторженными рецензиями на его выступления. В это время Шаляпин выступал в Русских исторических концертах, организованных С. П. Дягилевым в Париже. Постепенно он создавал себе имя всемирно известного певца, и Иола Игнатьевна, несмотря на то что была глубоко оскорблена его изменой, очень радовалась его театральным успехам. «Теперь для бедной Иоле не остается ничего, кроме этого утешения!» — написала она ему в одном из писем.

Лето 1907 года Иола Игнатьевна с детьми проводила в Аляссио, на вилле Cesio. После выступления в Париже Шаляпин отправился на лечение в Сальсомаджиоре. Нервы его окончательно расстроились. Иногда он переставал писать Иоле Игнатьевне, иногда — в ответ на ее упреки о долгом молчании — становился резок и даже груб. Иоле Игнатьевне стоило огромного труда, чтобы сдержаться, не дать волю своим чувствам. «Ты отец моих обожаемых детей, и я хочу надеяться, что мы всегда будем добрыми друзьями», — написала она ему.

Теперь она жила для своих малышей. Дети боготворили Шаляпина. Целыми днями она только и слышала, что слово «папа». А шаляпинский любимец Борис почти не расставался с портретом отца. Эти чистые, светлые создания еще не знали и даже не догадывались о том, какое горе свалилось на их семью.

Летом 1907 года Шаляпин ненадолго приехал в Аляссио, расцеловал своих милых малышей, погулял с ними по пляжу, поиграл, подурачился… и отправился дальше, на Капри к Горькому, где его ожидало интересное общество.

Когда Шаляпин уезжал, дети плакали. Иола Игнатьевна, сама с трудом сдерживая слезы, пыталась объяснить им, что папа великий артист, он должен много выступать, ездить на гастроли, но малыши снова и снова задавали ей так мучивший их вопрос: почему другие дети живут со своими папами, а их папа постоянно уезжает от них? И на этот вопрос у Иолы Игнатьевны не было ответа.